Все это, однако, выведено из того отношения, кото­рое мы сейчас обсуждаем: мы достигли четкого понима­ния того, из-за чего произошло это столкновение; это -две идеи; и одна из них - идея о разрыве, порожденная ложной и обманчивой надеждой на то, что разрыв ми­нует того, кто организовал этот разрыв.

3. «То, что вы говорите, это правда и мы, иудеи, мог­ли бы изменить это, если бы мы только захотели. Непри­ятность заключается в том, что мы не хотим быть вов­леченными в это. Однако я не вижу, каким другим пу­тем мы можем сделать это».

Многие иудеи признают, что это чувство является их собственным, однако они более готовы выразить его неиудею, нежели иудею. Почему? Поскольку пророки должны быть готовы к страданиям в иудействе. «Ну, если вы настаиваете на том, что должны играть роль Хрис­та, вы должны ожидать, что будете распяты на кресте», - так сказал г-н Лилиенталь г-ну Исааку Уайзу. «О, Иеру­салим, да будут они побиты камнями, которые посланы к тебе!»

Однако сегодня иудеи нуждаются в пророках, в лю­дях, которые поднимаются из народа и говорят с ним без обиняков. Раввинат полностью лишен духа пророчества. Он впал в слепоту и древнее священнослужительство. Там и сям грамотный человек пытается говорить, одна­ко иудейское искусство приучило иудеев верить, что труд писателя рассматривается только как выполнение обя­занностей и ничего более.

Никто, кто понимает подобные вещи - а верующие все еще остаются в иудаизме, - не сомневается в том, что в отношении иудеев назревают крупные измене­ния. Это чувство настолько сильно среди тех оставших­ся, кто еще верит иудеям, что это рассматривается как предупреждение о наступлении Мессианского периода. Среди иудаизированных христианских сект эти време­на интерпретируются иначе, большинство из них при­выкли поддерживать политический сионизм, который представляет собой материализм и неверие в тепереш­ний иудаизм и который, несомненно, утратит свое зна­чение как национальная восстановительная и полити­ческая программа. Но какими бы непредставительны­ми ни были эти сектантские и иудейские выводы, они указывают смысл неизбежных изменений. Указывает­ся более серьезное изменение, чем иммиграция в Палестину, поскольку она не означала бы любое изме­нение в мире и, безусловно, какое либо изменение к лучшему в судьбе иудеев. Христиане - заблудшие хрис­тиане, как следует сказать, - которые считают объяв­ленную волю Бога о всемирном господстве иудеев вы­полненной благодаря неподчинению и вопреки данно­му Моисеем закону, должны пересмотреть свои позиции для столь странного и аморального заключения. Раз­рушение этой цивилизации, этот век цивилизации на­ступит в результате разрушения этой системы, с помо­щью которой иудеи взяли в руки остальные нации. Си­стема, которая предоставляет иудею такую власть, об­речена, уходит, а вместе с нею уйдет и предназначение иудейского племени управлять миром.

Ввиду этого изменения, которое уже на пороге, сле­дует ожидать, что среди иудеев появятся пророки, ко­торые будут призывать свой народ к законопослушанию, отрицание которого означало их свержение. Эти проро­ки будут не из «Школы реформ», которая отрицает Бога Израиля как Святого, а также и не из ультра­ортодоксальной школы, которая выпускает много ми­шуры и стряпни, - они будут из расы древних пророков, которые решительно выступают против нарушения иудеями фундаментального закона.

Мы верим в то, что значительное число иудеев бу­дет видеть правду и действовать в соответствии с нею.

Что было бы величайшим переворотом в современ­ной иудейской идее, разрушительной иудейской идее? Вот что: понимание того, что путь, по которому они идут, - это путь, который обречен на провал согласно их же собственному закону, и что народ, победу над которым они надеются отпраздновать, является непобедимым народом, как сказано в их же собственных Писаниях.

Первое бесспорно: успех иудею не светит, для него нет места в мире, за исключением того, которое указано в основном законе, данном Моисею. При всякой другой попытке он должен пасть, когда рухнет вся структура.

О втором можно поспорить, однако оно ни в коем случае не подлежит рассмотрению, в особенности иуде­ями. В этих проблемах иудеи значительно мудрее, чем так называемые христиане. В среде иудеев существуют «закон о брате» и «закон о незнакомце». «Закон о не­знакомце» разрешает совершать некоторые важные дела, которые запрещает «закон о брате». Иудеи рассматривали окружающий мир часто преднамеренно, а иногда по делу в соответствии с «законом о незнаком­це». Это было одно из обстоятельств, которое помогало сплотить иудеев против остального мира.

Предположим, следовало бы показать, что народы тех стран, в которых иудеев никогда не преследовали, и народы тех стран, в которые иудеев никогда не «заго­няли», но в которые они с надеждой и радостью прибы­вали, не являются «незнакомцами» и не должны счи­таться «незнакомцами», являются лидерами и руково­дителями того этического потока влияния, в котором иудеи по своей нелояльности или своей судьбе смогли бы сыграть важную роль!

Предположим, следовало бы показать, что иудеи, «изгнанная» часть народа Израиля, слепо атаковала бы «ведомую» часть Израиля. Предположим, следовало бы показать, что Иудея не Израиль, прийти в который это великая судьба, но лишь небольшая часть того Израи­ля, и даже не составная его часть, пока он все «возвраща­ется, возвращается и возвращается».

Если это должно однажды войти в пробужденное сознание иудеев как факты, то они привнесут такое изменение в человеческое общество вообще, такое изме­нение в положение иудеев в частности, что превратят возврат в Палестину в простую летнюю экскурсию.

Сейчас иудеи обдумывают именно эти проблемы. Они думают об этом изнутри. Они ищут причину (ду­мающие среди них) чувства неприспособленности, ко­торое они испытывают, когда принимают традиционное отношение враждебности по отношению к «другим», «другими» в этом случае являются люди англосаксонс­кой расы. Причина этого чувства непригодности нахо­дится именно здесь, в этой стране; иудей должен иметь свое антагонистическое отношение и жить в мире, как в стране, подготовленной для него. Не как ее владыка в любом понимании этого слова, но как благодарный ски­талец, который наконец-то пришел домой. Не как пра­витель, но как человек, вносящий свою долю в справед­ливость, процветание и мир народа.

Это не вопрос религии. Пусть иудей возвращается к своей Моисеевой религии - это наиболее совершенная социальная система, когда-либо созданная и прямо про­тивоположная практически современному иудейскому представлению о вещах.

Это не есть вопрос о смешанном браке. Пусть иудей столь долго, сколько ему нравится, придерживается сво­ей мысли о том, что он другой по своим расовым при­знакам. Предложение о смешанном браке является гру­бым и всегда указывает на недостаточное понимание иудейского вопроса.

Пусть иудей сохраняет все свои традиции. Они не предосудительны в любом смысле; даже малейшее ува­жительное отношение к ним может рассматриваться как романтическое.

Но пусть он откажется от своего ложного представ­ления о том, что «иудей против всего мира»!

Пусть он откажется от своей ложной программы разрушения христианства путем инфильтрации ориен­тализма в деловую деятельность, искусство, в индустрию развлечений и в профессиональную деятельность.

Пусть он отбросит фальшивый идеал о том, что де­лом чести для иудейства является спасение виноватого иудея и что позором для иудейства является наказание виновного иудея согласно обычному законодательству.

Пусть он знает обо всех иудеях в Соединенных Шта­тах, которые любыми способами сеют в обществе семе­на зла, пусть иудейское общество само себя обвиняет в неправильном поведении и использует все хорошо из­вестные иудеям способы, чтобы искоренить это непра­вильное поведение.

Пусть иудей навсегда прекратит позорить Антидиф-фамационный комитет, который приходит в возбужде­ние от невинных замечаний со стороны «неиудеев» и ос­тается абсолютно индифферентным к позорным по­ступкам тысяч иудеев, которые наносят ущерб иудейс­кому имени больше, чем все «неиудейские» критики и газеты могут нанести за двадцать лет. Никто не присва­ивает иудеям такой плохой репутации, как сами же иудеи.