Михаил Григорьевич Орешета - военный историк, краевед-поисковик, путешественник. С 1975 года исследует места былых боев, восстанавливает заброшенные воинские захоронения, работает в архивах, переписывается и встречается с ветеранами Великой Отечественной войны. Благодаря ему десятки семей узнали о судьбе родных и близких, которые считались пропавшими без вести. Орешета - не только пытливый исследователь, но и хороший рассказчик: слушать его интересно, а читать - тем более.

В. Сорокажердьев

Приглашаю вас в увлекательное путешествие по интереснейшим уголкам Кольской земли - полуостровам Средний и Рыбачий.

Во время путешествия вы увидите уникальные памятники истории и культуры, услышите легенды и были, неоднократно наткнётесь на следы Великой Отечественной войны и от души посочувствуете солдатам и офицерам, которых судьба забросила на полуострова в наше время.

Итак, берите книгу и отправляйтесь в путь.

Желаю вам удачи!

М. Орешета

Автор выражает искреннюю благодарность губернатору Мурманской области Ю.А. Евдокимову, председателю Мурманского комитета общественной организации "Город-герой Мурманск" В.И. Горячкину, генеральному директору АООТ "Мурманский торговый порт" В.В. Никулину, его заместителю Н.Ф. Соболеву и ветерану-рыбачинцу Д.П. Толчинскому за помощь в издании этой книги.

Памяти краеведа и путешественника Владимира Смирнова посвящаю

Полуостров Рыбачий.

Воспетый в песнях и стихах, омытый солеными водами Ледовитого океана, каменным исполином стоит он у входа в Кольский залив. Глазами маяков встречает и провожает суда, укрывает в бухтах моряков от шторма.

Полуостров Рыбачий - историческое место. Здесь имеются памятники различных периодов и наскальные рисунки раннего каменного века.

Рыбачий не одинок. Рядом "братишка" - полуостров Средний. Пуповиной перешейков соединяет он Рыбачий с матерью-землей. Нелегкая судьба досталась полуостровам.

Около восьми тысяч лет появился на их скалах первый человек.

Морские рыцари удачи - викинги - оставили в районе губы Зубовской еле приметные холмики могил, поморы - кресты и незамысловатые фундаменты времянок первых рыболовных артелей, колонизаторы края - русские, норвежцы, финны - остатки факторий и жиротопных заводиков и захоронения в районе Вайды и Цып-Наволока.

Все естественно, все понятно.

А вот поймут ли те, кто придет на полуострова через 200 - 300 лет, почему ЛЮДИ всего за неполных четыре года, с 1941 по 1944, зарыли в землю БОЛЕЕ ДЕСЯТИ ТЫСЯЧ СОБРАТЬЕВ?! О чем им, нашим потомкам, расскажут развалины военных городков, котлованы от ракетных установок, окопы, многочисленные мусорные свалки?

Время неумолимо идет вперед. Меняются приоритеты, ценности, обычаи, военные доктрины. Неизменной остается земля, где все это происходит. Я приглашаю вас пройти по этой земле.

Сразу за мостом через реку Титовку еле заметная проселочная дорога уходит на восток. На ней нет ни одного дорожного знака. Скорость здесь регулируется ухабами, а правила дорожного движения заменяются добрым стремлением путников уважать друг друга.

Дорога, то поднимаясь на сопки, то прижимаясь к бурным водам Титовки, уводит нас все дальше и дальше в царство гор. Вот она забирается на так называемую восьмерку (несколько крутых поворотов). Справа, далеко внизу - речная гладь. Красивое и грустное место.

По рассказам старожилов, в 60-е годы по этой дороге везли с Рыбачьего ребят, уволенных после службы в армии в запас. Дело было поздней осенью. Дорога скользкая. При подъеме на "восьмерку" водитель стал переключать скорость, но что-то у него не получилось, и машина сорвалась с обрыва в реку. Погибли все, кто находился в кузове - 16 человек. Водителя и офицера выбросило из кабины. Еле живые, они хотели помочь товарищам, но в ледяной полынье были только мертвые тела.

По воле рока из кабины вылетел автомат. 22-летний офицер, подняв его, долго смотрел на следы трагедии - на дрожавшего водителя и на погибших ребят.

Потом короткая автоматная очередь эхом пронеслась по речному каньону. Паренек-водитель покачнулся и, свернувшись калачиком, полетел в воду.

Неторопливо забросив автомат за спину, офицер дошел до моста у поселка Новая Титовка. В те годы там находился КПП. Ничего не говоря дежурившим матросам, доложил в часть о трагедии. Попросил закурить. После двух-трех затяжек бросил сигарету. Долго пристраивал автомат к подбородку и... нажал на курок.

Спустя год в память о погибших на берегу реки был установлен обелиск. Стоит он и сегодня, давно некрашеный, всеми забытый, безликий и безымянный.

Устье реки Титовки богато историческими событиями. В прошлом даже название самой реки несколько раз претерпевало изменения - ее называли Китовкой, Скитовкой, Ситовкой. (Замечу в скобках, что бедствующему там в последние годы военному гарнизону больше по душе второе название).

Известно, что до ХУ1 века и губа, и река Китовка принадлежали мотовским лопарям. А в 1556 году повелением царя Ивана Грозного были переданы во владение Печенгско-го монастыря. В повелении шла речь и о "вымете" (выбросе) китов. "Коли из моря выкинет кита или моржа, или иного какого зверя..."

"Вымет" китов на берег дал название и губе, и реке. В первой половине XIX века известный исследователь Севера Михаил Рейнеке писал: "Иногда в течение лета выбрасывает на берег до 10 китов, обыкновенно менее, но весьма редко ни одного. Все берега покрыты костями или не истлевшими еще остатками сих животных".

Почему киты для своей гибели выбирали именно это место? Что манило их сюда, заставляло выбрасываться на песчаную отмель? Может быть, виной всему геологическая особенность этого краешка Земли? Известно, что полуострова Рыбачий и Средний растут, ежегодно поднимаясь все выше и выше над водами Баренцева моря. Много веков назад они были островами, и плавающие в то время в местных водах прародители китов могли свободно проплывать мимо скал Муста-Тунтури из Мотовского в Варангерский залив.

Постепенно этот путь становился все мельче и мельче, и наконец настал день, когда киты натолкнулись на непреодолимое препятствие. Вот тут-то животные и заметались в поисках выхода из ставшего ловушкой Мотовского залива. Обессиленные, потерявшие надежду, они выбрасывались на берег. (Любопытно, что в наши годы тоже было несколько случаев выброса китов, но на другой стороне полуострова - из Варангер-фиорда).

В иные годы "вымет" китов на берег доходил до 18-ти случаев. Туша одного животного давала около 2000 пудов сала. А это был товар, который охотно покупали иностранцы для изготовления мыла и для освещения домов.

Торговые люди и местные жители называли Титовскую губу "китовой могилой" и радовались достатку, который имели благодаря этому месту.

Кроме морского зверя печенгские монахи ловили в реке Титовке семгу, а в губе - селедку. Для хозяйственных нужд имели стан со складами, жилыми и промышленными постройками. Первоначально они переправлялись через реку на лодках, а со временем построили мост. Ручей, впадающий слева в устье реки, в одно лето перегородили дамбой. На самой Титовке сложили несколько каменных ряжей. Лес для деревянного настила заготовили в верховьях реки, и течение принесло его прямо к месту строительства.

Следы той деятельности видны и сегодня.

После ликвидации в 1764 году Печенгского монастыря Китовка вновь перешла во владение мотовских лопарей. А они вели свое хозяйство проще, чем монахи, - продавали выброшенных китов Кольским купцам. Купцы китов разделывали и продавали сырье..