— Простите, простите, — задыхаясь, проговорила она. — Лэклен все утро…

— Ох, Кили, замолчи! — воскликнула Талия. — Не надо подробностей!

Кили пожала плечами, бросила журналы на стол и, повернувшись к Эмме, схватила ее за руку.

— Ты представить себе не можешь, как я сгорала от любопытства, когда увидела вас вчера! Итак, вы официально помолвлены?

Эмма сделала глубокий вдох и решительно произнесла:

— Да.

В этот момент подошел Энди, официант, обычно обслуживавший подруг. В руках он держал поднос с завтраком, состоявшим из свежих фруктов, йогурта и трех чашек капуччино. Услышав признание Эммы, Кили восторженно вскрикнула и всплеснула руками, в результате чего несчастный Энди принял на себя удар в виде свежих фруктов, йогурта и содержимого трех кофейных чашек.

— Ой, Энди, прости, пожа-а-а-луйста! — вскричала Кили. — У меня всегда были руки-крюки, но сейчас…

Схватив бумажные салфетки, они втроем набросились на молодого человека.

— Не волнуйтесь, мисс Роудз, — сказал Энди, поспешно отступая перед тянувшимися к нему женскими руками. — Сейчас я принесу другой поднос.

— Правда? Спасибо, Энди.

Как только официант ретировался, подруги покатились со смеху.

— Перестаньте! — взвизгнула Кили. — Еще немного — и я описаюсь!

Эмма смахнула выступившие на глазах слезы.

— Наверное, мы были похожи на трех отчаявшихся женщин, ухватившихся за возможность пощупать бедного парня.

— Несомненно! Я обнаружила, что промокаю салфеткой заднюю часть его тела, хотя от кофе и йогурта пострадала лишь его грудь. Бедная я, бедная!

— Почему это он назвал меня мисс Роудз? — с негодованием спросила Кили. — Можно подумать, что я на десять лет старше его!

— Так и есть! — откликнулась Эмма. — Ему лет восемнадцать, самое большее — девятнадцать.

— Тем не менее он поистине произведение искусства, — вздохнула Талия.

— Вернее, произведение современного искусства, если учесть все эти разноцветные пятна! — добавила Эмма.

— Так о чем мы говорили? — спросила Талия.

— Об Эмме! — воскликнула Кили. — О том, как она ухитрилась стать невестой своего обожаемого Хэрри.

Смех замер у Эммы на губах, и она густо покраснела.

— Кили, ты же знаешь, что это не так. Я просто оказываю ему услугу.

— Ну, конечно, услугу, — сказала Ким. — Неужели он не понимает, почему ты пошла на это? Даже если ты не призналась ему в вечной любви, он должен призадуматься.

Эмма отмахнулась от дальнейших вопросов. Она не может рассказать им о том, что Хэрри согласился сотрудничать с их компанией. Подруги быстро сообразят, что к чему. Нет, эту новость они узнают позже. Сейчас она не хочет, чтобы они беспокоились о своей работе. Эмма позаботится обо всем. Она все уладит. Она — хорошая девочка.

Талия погрузила руку в недра своей внушительной сумки и извлекла лист, вырванный из журнала.

— После вчерашнего разговора я обратилась к звездам. Вот что они говорят: «Лев. Вы поймете, что нельзя игнорировать то, что непонятно другим. Единственный путь, который открыт для вас, — исправить положение». — Талия кивнула с мудрым видом. — Вполне разумный совет. Следуй своему инстинкту и помоги Хэрри.

Эмма восприняла совет несколько иначе. Помоги Талии. Помоги Кили. Помоги компании. В любом случае она на правильном пути.

Появился Энди в чистой рубашке и с подносом. Стараясь не приближаться к мисс Роудз, он поставил завтрак на стол и, слегка улыбнувшись, быстро удалился.

— Первое, что мне надо сделать, — это представить его Ракели. Вчера Хэрри сообщил об отказе участвовать в конкурсе контактному лицу во «Флирте», и сегодня он встретится со мной после того, как я поговорю с Ракелью. Пусть лучше она узнает об этом от меня, чем от «Флирта».

Кили скривила губы.

— Сначала, дорогая, тебе придется наточить коготки. Эта женщина — просто дикий зверь. Вчера, после того как ты ушла, она в неистовстве металась по офису, осыпая нас проклятиями так, словно наступает конец света.

— Пфф-ф! — фыркнула Талия. — Это ее обычный способ держать нас в узде. Компания процветает. На этой неделе мне удалось заполучить двух важных клиентов.

Эмма боролась с желанием рассказать подругам о странном разговоре с Ракелью и о документе, случайно попавшем ей в руки, когда возле их столика оказалась Кристал — известная сплетница и потаскушка. Она красовалась в том же туалете, что и днем раньше.

— Ты еще не была дома, Кристал? — ехидно спросила Кили.

— Смеешься? — ответила пышногрудая секретарша. — Я не спала всю ночь. Зато сегодня мне будут сниться великолепные мужчины. — Слегка пошатываясь, она отошла от столика. Кристал носила туфли на таких высоких каблуках, что у нее постоянно подгибались колени.

— Ходячий источник неприятностей, — пробормотала Кили.

— Ты так думаешь? Мне кажется, что она в таком же положении, как мы. Просто она ищет по-другому, — заметила Талия.

Похоже, ее слова не убедили Кили, но Эмма услышала в голосе подруги нотку безысходного отчаяния. Ей было хорошо известно это чувство; оно появлялось, когда жизнь заставляла девушку делать то, что она вынуждена делать…

Одной рукой Эмма по-дружески обняла Талию.

— Чувствительная ты наша!

— А я, значит, бесчувственная? — с обидой спросила Кили, выглядывая из-за журнала.

— У тебя есть жених, так что ты не в счет.

Кили расплылась от счастья.

— Да, у меня есть жених. Самый настоящий жених. Просто не верится, как мне повезло!

Эмма заерзала на стуле.

— Ну вот. Кажется, я нашла платье.

— Какое платье? — удивилась Эмма, смущенная тем, что к радости за подругу примешивается зависть.

— Свадебное платье.

Талия ущипнула Эмму за руку.

— Конечно, мы знаем, какое платье ты имеешь в виду. Мы просто хотим, чтобы ты показала его нам.

Откинувшись на спинку стула, Эмма с удовольствием включилась в обсуждение преимуществ тюля в сравнении с атласом и цен на свадебные туфли, которые придется надеть только раз в жизни. В глубине души она сомневалась, что когда-нибудь ей выпадет такая удача в любви.

Час спустя Эмма и Хэрри вошли в офис Пенелопы, помощницы Ракели.

— Эмма! Рада видеть тебя. Ракель скоро появится.

— Значит, придется ждать ее, — сказала Эмма Хэрри. — Ракель обожает мариновать людей в приемной, чтобы показать, какая она важная персона.

Она подмигнула Пенелопе, которая улыбнулась и кивнула. Эмма погрузилась в молчание, размышляя о том, что даже тихая, застенчивая Пенелопа с явным дефектом речи — бедняжка слегка шепелявила — нашла себе великолепного парня. Этим объясняется, почему, работая с Ракелью, она не покрывается сыпью или не ищет утешения на дне бутылки!

Улучив момент, когда Пенелопа вышла из комнаты, Эмма засунула роковое письмо в кучу бумаг на столе, понимая, что Ракель разорвет помощницу на куски, если узнает, что документ побывал в чужих руках.

Хэрри расхаживал по офису, как тигр в клетке. Он потрогал листья большой пальмы в углу, выглянул в окно, перебрал пачку писем на столе.

— Ты заставляешь меня нервничать, — прошипела Эмма. — Неужели не можешь посидеть спокойно?

— Не могу. Когда я сижу, я нервничаю, поэтому, если кто-то из нас должен нервничать, пусть это будешь ты.

Эмма сердито уставилась на него, и он ответил ей таким же взглядом.

— Пенни, скажи мисс Рэдфилд, что я уделю ей две минуты, — раздался металлический голос Ракели.

Эмма направилась к двери. Нацелив палец на Хэрри, она скомандовала:

— Сидеть!

Он поднял руки, и, высунув язык, задышал, как собака, поэтому Эмма вошла в кабинет Ракели, улыбаясь во весь рот.

— В чем дело, мисс Рэдфилд? — холодно осведомилась Ракель. — Я очень занята.

Улыбка сбежала с лица Эммы. Она стиснула зубы, утешаясь мыслью, что, узнав новость, босс будет обращаться с ней более уважительно.

— У меня есть хорошая новость, Ракель.

— Если ты намереваешься сообщить, что нашла новое название для красного цвета, которым ты так злоупотребляешь в своих рисуночках, то можешь не трудиться. Я не хочу слышать об этом.