Сердце стучало одновременно в висках и, как ни странно, в левой пятке. Голова была абсолютно пустой и казалась совершенно неуместной на моих плечах. Круг гадюки-судьбы замкнулся, расставив все на свои места. Эх, знала бы я заранее, какая катавасия будет меня ожидать, была бы намного осторожнее, чтобы никто до скончания века не знал, что я саламандра. А тут такая случайность! Хотя случайностей в жизни не бывает… Или моя жизнь сама по себе одна большая случайность?

— Не расстраивайся, Салли, — Фен принялся меня успокаивать, видимо опасаясь, что я могу в любой момент разреветься. — И замужем девушки неплохо живут. К тому же Полоз не такая уж и плохая партия. Он умен, богат, хорошо воспитан…

— Вот и живи с ним сам, если он так тебе нравится! — зло выкрикнула я, не желая мириться с подлой неизбежностью. — А я лучше с твоей — как ее там? — Наинерилией поженюсь! Вот! И пусть обо мне думают, что хотят, мне плевать на общественное мнение!

— Успокойся, сестренка. Я, честно говоря, не совсем понимаю, чего ты из своего замужества такую общемировую катастрофу раздула. Ладно, сначала — все в первый раз, еще не знаешь, что да как, но потом-то можно было привыкнуть.

— Привыкнуть?! — Я аж задохнулась от возмущения и даже подскочила как ошпаренная. — Я не собираюсь привыкать к этому чудовищу! И наследниками его одаривать я тоже не собираюсь! Не ты ли сам мне только что говорил, что все их жены умирают…

— Так это все, Салли. А ты — саламандра! Да еще и царевна в придачу, а такие браки редко по любви случаются.

— Спасибо, утешил. Можно подумать, мне это сильно поможет.

— Но ты — их последняя надежда.

— Не хочу быть надеждой, это сильно обязывает, а уж последней и подавно. — Барабаня кончиками пальцев по перилам, я судорожно размышляла: — Ведь должен же быть какой-нибудь выход! Должен! И я просто обязана его найти.

Фен неопределенно пожал плечами, не зная, что сказать.

— Можно к вам присоединиться, или у вас очередной внутрисемейный конфликт? — застенчиво улыбаясь, к нам на балкончик вплыла Наинерилия.

И кто ж ее таким именем осчастливил, хотелось бы мне знать. Язык сломаешь, пока выговоришь! Или это такое своеобразное эльфийское проклятие? Ей, наверное, надоело одной бродить по пустынным коридорам, а наш с братом разговор сильно затянулся, было уже почти совсем темно.

— Конечно, заходи, дорогая, — тут же запрыгал вокруг нее резвым козликом Фен.

— А вы ничем кидаться больше не будете?

— А тут и нечем, — мрачно сообщила я, отметив про себя, что была бы не прочь разбить пару-тройку вазочек, а лучше больше. Желательно о чью-нибудь голову.

— Что-то случилось или разборки с битьем посуды — это ваш нормальный стиль общения? — кутаясь в изящную полупрозрачную шаль, эльфийка с тревогой посмотрела сначала на жениха, а потом и на меня.

Я сделала невозмутимое лицо. Проняло ее наше оригинальное выяснение отношений в трапезной. Хоть и говорят, что первое впечатление обманчиво, но я лично считаю — первое впечатление всего лишь слегка прикрывает то, что есть на самом деле. А девица-красавица, похоже, боится, что ее на протяжении всей совместной жизни с Феном будут сопровождать подобные разрушительные сцены. Наверное, у нее в приданом много сервизов.

— Конечно же нет! — поспешно заверил мой братец. — Просто есть несколько сложностей, которые нужно решить в ближайшее время.

Я не удержалась и фыркнула.

— Ладно, вы тут воркуйте, а я пошла спать. — Мне больше нечего было делать в этой сладкой компании, да еще и в столь поздний час. Взгляды, которые бросал Фен на свою невесту, слишком ясно дали понять, кто тут лишний. Все равно дальнейшего разговора не предвидится, кое у кого настрой уже совсем иной. Но напоследок волнующий меня вопрос я все-таки задала: — Фен, в случае чего я могу на тебя рассчитывать?

— Салли, ты прекрасно знаешь, что да, — не задумываясь, ответил братец, но мне показалось, он меня даже не слышал.

— Тогда спокойной ночи.

Торопиться сейчас мне было некуда, а спать, вопреки сказанному, совершенно не хотелось. Да и как тут уснешь, когда на тебя столько всего навалилось. А трудноразрешимые, точнее, вообще неразрешимые проблемы мало способствуют нормальному спокойному сну. Только если беспокойному бодрствованию.

Чтобы немного отвлечься от тяжких дум и оплакивания моей горемычной судьбы, я принялась рассматривать внутреннее убранство этого великолепного дворца. Здесь было на что посмотреть и что потрогать. Одни картины, сделанные из крохотных разноцветных камушков, пусть и не драгоценных, чего стоили. Издалека выглядит как нарисованный красками пейзаж, а подойдешь ближе — каждая капелька водопада, каждый листочек — отдельный камень. Изумительная работа. Я бы такую картинку в спальню Полоза повесила, пусть бесится. А канделябры в виде всевозможных диковинных зверей чего стоят! Таких и не существует, наверное. Хотя вот этот странный подсвечничек мне жутко Мираба напоминает. Даже зубки кровожадно виднеются из чуть приоткрытого, словно от удивления, ротика, только крылья намного больше и с перьями. Я потрогала крылья руками, и вдруг под ними что-то щелкнуло, стена с так понравившейся мне картиной тихо зашуршала и медленно отъехала в сторону, открывая маленькую темную комнатушку, напоминающую чулан.

Естественно, я сунула туда свой любопытный нос. Искусно спрятанная дверца так же медленно закрылась у меня за спиной.

— Фен, я не имею права тебе ничего советовать. Это твоя сестра, — внезапно услышала я журчащий голосок эльфийки так близко, словно она находилась у меня за спиной. Я невольно замерла на месте и резко обернулась.

Прямо из середины стены через круглое отверстие размером с мизинец в полумрак каморки пробивался тоненький луч света. Я затаив дыхание подошла и осторожно заглянула в дырочку. И уже не смогла оторваться.

Мой брат сидел, вальяжно развалившись в кресле, в расстегнутой на груди рубашке и задумчиво покачивал бокалом с вином. Рядом, на подлокотнике, слишком близко для досвадебных отношений, пристроилась эльфийка. Ее тонкие изящные ручки лежали у возлюбленного на плечах, нежно и успокаивающе поглаживая, и не всегда через ткань рубашки. Недалеко стояла роскошная широкая кровать, накрытая бордовым бархатным покрывалом. Скорее всего, это спальня Фена, бордовый — его любимый цвет.

— Нери, я понимаю, что Салли попала в действительно серьезную ситуацию. Ее замужество… — Брат откинул голову назад и посмотрел на невесту снизу вверх. — Это… это… — И, не найдя нужного определения, залпом осушил бокал. — Да еще попытка убить ее… Найду подлюку — самолично заставлю яд маленькими глоточками пить! А того, кто за всем этим стоит, вообще на кусочки порежу, даже если это действительно Верховный Жрец Темных! Зачем кому-то понадобилось обручальное кольцо моей сестры? Я понимаю, если бы на нем бриллиантов карат двадцать висело, а так… Непонятный камень, странный металл, немного золота. Что в нем такого ценного?

— Я попытаюсь узнать, обещаю. — Наинерилия легким поцелуем коснулась виска Фена. — Мой отец имеет доступ к закрытой части библиотеки Пресветлых Летописей, а ты знаешь, что там хранятся записи с момента сотворения Мира Царств.

Я бы тоже не отказалась попасть в эту библиотеку; может, там хоть прольется свет на темные стороны моих жизненных перипетий. А самое главное, чтобы в тех записях говорилось и о выходе из них. Желательно со всеми возможными подробностями.

Надо же какой удачный чуланчик мне попался, столько всего нового узнала, и, очень надеюсь, узнаю еще. Интересно, много я пропустила?

— Салли хочет, чтобы я помог ей расторгнуть брак с Полозом, — немного помолчав, снова заговорил брат и налил себе еще вина.

— Но это ведь не в твоей власти, милый.

А эльфийка не так глупа, оказывается, как я подумала сначала.

— Не в моей. — Брат тяжело вздохнул. — А знаешь, что самое смешное? — И, дождавшись заинтересованного взгляда невесты, с хитрой улыбкой признался: — Полоз так еще ни разу не видел, как выглядит Салли в человеческом облике.