Дико не то взвыв, не то закричав, он бросился на меня. Оба лезвия превратились в смазанные серые росчерки и затормозили в чешуе, проламывая и разрывая ее. В мутнеющих желтых глазах безумная пелена медленно истаивала, уступая место разуму.

— Надо же, — тихо прохрипел он, — а я в сказки не верил.

Его кровь, пошедшая горлом, окатила руку и грудь. Напряжение постепенно оставляло, давая в полной мере ощутить боль, до этого момента казавшуюся какой-то… несерьезной, что ли? Пришлось опустить с-кешер, не в силах удерживать повисшее на оружии тело. Голова шла кругом — пропущенный удар в спину оказался весьма коварным. Да и в самом начале меня хорошо задели.

Каким-то чудом оставаясь в сознании, подобрал альхон и закрепил на шее как мог, не до красоты и гармоничности было.

Внезапно в и без того раскалывающейся голове раздался панический зов Кайра:

«Эл, ты где?! Скорее иди сюда, здесь такое!!!»

Ох, демоны вас полюби скопом и в отдельности! Да что ж это за день такой бесконечный!!! Как же меня это все достало. Хватит, наигрался. Не хотят по-хорошему, будут делать, как Я скажу, и чихать хотел на все остальное!

Сил на телепортацию просто не осталось. Пришлось нырнуть в протекавшую рядом реку и, активно работая хвостом (что вызывало совсем не радужные ощущения), доплыть до нужного места. Там, последним рывком, буквально выбросил себя на берег. Поднялся, сжимая в руках оружие и давая полной мерой оценить мой гнев, раздражение и боль. Так, кто теперь против?!

Они молчали, не в силах сказать хоть слово. Ну, еще бы, пусть бы только попробовали. Рессы, все четверо, склонились первыми, признавая за мной абсолютное право повелевать. Миксааш и Лайрасар, полуприкрыв глаза, последовали за ними. А затем по площади словно волна прошла — шаск за шаском сворачивали хвосты тугими кольцами, упирая руки в пол. Слышался только тихий шелест чешуи, все остальное проходило в полном молчании.

Последним остался Лорд зеленых. Он пытался вскинуть голову, сохранить гордость, но мой взгляд словно обрел вес. Под ним Шаэр’Кетте распластался по гранитным плитам, нервно подрагивая хвостом. Ничего, я этот «митинг» тебе еще припомню. Как приду в себя.

Последним усилием вскинул над собой с-кешер, издал пронзительный высокий свист и… свернулся в клубок, проваливаясь в долгожданный сон. Вот так всегда — как не надо, так веки просто чугунные, а как появляется время расслабиться, так бодрость из ушей плещет.

В общем, убью того, кто разбудит раньше положенного. Дайте, гады, хоть выспаться напоследок…

Лорд Миксааш находился в полном… хм… в замешательстве. Конечно, он знал, что с Элхаром не все просто, но чтоб настолько! Появление радужного из воды было, несомненно, к месту. Арс едва собственный хвост кусать не начал, когда из возникшего портала на набережную шлепнулись Хас и Орин.

В чем-то он прекрасно понимал своего извечного противника. Во-первых, когда твою дочь доставляет чужой змеелюд, позвякивая обрывками кандалов, а она без сознания — хорошего мало. Врагов у обоих Кланов предостаточно, так что угроза вряд ли была шуточной.

Во-вторых, едва придя в себя, серпентера так вцепилась в своего спасителя, что втроем не отдерешь. Всем все сразу стало понятно. Конечно, с одной стороны, Раах’Тасса радовался за своего сына. Шаорэлин весьма достойная шас-саари для создания семьи. А с другой — сочувствовал зеленому: практически за семидневье «потерять» обоих детей — это что-то да значит. Сперва Кайр стал рессом, теперь же и дочь четко показала, с кем хочет остаться. Кажется, именно из-за этого у Арса чешуя дыбом встала.[29] Он едва не устроил всеобщую драку. Точнее, всевоинскую. Вряд ли бы остальные Кланы вмешались.

Но небольшая ехидная мыслишка на тему «Так ему и надо!» не хотела оставлять Миксааша. Ведь сколько Шаэр’Кетте кичился своими детьми? Мол, и такие они у него, и эдакие. В общем, самые-самые, а у остальных так, неудачные попытки.

Так что появление радужного было как нельзя кстати. Во всяком случае, масштабной войны удалось избежать. Только вот сам факт наличия змеелюда подобной расцветки был не менее ошеломителен.

Если честно, то черный испытал ни с чем не сравнимое облегчение, когда осознал, кого именно видит. К чему конкретно это относилось — подтверждению власти Кессера, надежде на возрождение рода или открывающимся перспективам — непонятно. Но подобную радость Раах’Тасса испытывал, дай Келес, раза четыре в жизни, не больше.

Правда, когда новоявленный Ла’Ссаайре плавно сполз на землю и свернулся клубком, у змея чуть сердце не остановилось. И, судя по вытянутым лицам, не у него одного. Во всяком случае, признаваться, что столкнулся лбом с Лайрасаром, бросившись на помощь, он не станет. Рессы оказались возле своего ла’элларис быстрее всех. Радужного осмотрели, быстро перетянули раны и утащили в комнату.

Миксаашу осталось только послать за Лордом Целителей и присмотреть за порядком. Точнее, оставить для этого своего брата, последовав за шустро передвигающейся процессией. После подобного «явления» вряд ли началась бы серьезная драка. Скорее малочисленные стычки на тему, кто больше уважает Клан Правителей.

Исслар Кха’Арисс оказался рядом. Он тоже предчувствовал неприятности, поэтому подтянул своих подданных поближе. Это же бесплатная (ну или оплаченная пострадавшими) практика! Шас-саари редко устраивают массовые побоища, так что подобное действо, а также возможные травмы, явно заинтересовали серого.

За право же лечить самого тот готов был собственноручно общипаться налысо, причем без обезболивания! Да что там, за возможность прикоснуться хотя бы к краю одежды Элхара могла разгореться настоящая война. Быстрей бы Ла’Ссаайре очнулся…

Но до конца мечтаниям Целителя сбыться было не суждено. Как только затянулись основные (и довольно глубокие) раны, так пациент, наплевав на всеобщий интерес, во второй раз свернулся клубком. Болезненные удары хвостом по рукам явно намекали, что изменять свое положение он не собирается. К тому же хоть и тихое, но весьма угрожающее шипение заставляло задуматься, стоит ли беспокоить спящего?

В конце концов, Бобик, грозно порыкивая и покусывая особо непонятливых, выставил всех вон. Здесь за Миксааша взялись оставшиеся без присмотра рессы. Увидев потемневшую чешую отца, Хас присвистнул и решительно потянул Лорда в свою комнату, так как до нее было ближе всего.

Здесь черного довольно непочтительно завалили лицом на кровать. На возмущенное шипение посоветовали не дергаться, а то перелиняет криво. Угроза хоть и была непонятной, но заставила задуматься — это как? Что именно у него перекосит? В любом случае осложнений не хотелось. К тому же «помощники» уже перелиняли, значит, знают, что делают.

Через какое-то время так раздражавший зуд ушел, оставив после себя блаженную прохладу. Немного полежав, серпентер поднялся и с удовольствием посмотрел в зеркало. Каждый представитель расы чешуехвостых уделял своей внешности немало внимания, причем это не считалось чем-то недостойным.

Поэтому сейчас Лорд любовался на появившиеся костяные шипы, едва ли не мурлыкая от удовольствия. Единственным моментом, омрачающим его настроение, было осознание того, что радужного все же нужно будить. Судя по тому, что брата до сих пор нет рядом, — змеи оказались не готовы к появлению своего правителя.

«Лучше бы и дальше скрывал свой цвет», — невольно подумалось Лорду. Вздрогнув, он настороженно посмотрел по сторонам, на всякий случай, сделав хвостом знак почтения Келесу. Мало ли, вдруг Ла’Ссаайре услышит? Нет, сам Миксааш был рад его появлению, но скорость, с которой стали происходить всевозможные изменения, пугала.

А как всякий змеелюд он очень не любил это чувство, поэтому и стремился избавиться от него. Сейчас было всего два выхода — либо поучаствовать в этом всем, либо избавиться от причины. Только последний вариант отпадал сам собой, поэтому черный с тоской вспоминал тихую жизнь, чуть вздрагивая от мыслей о будущем.