Вообще-то буддизм не обещает наказания за грех. Это вопрос сове сти. А суеверие обещает наказание. Суеверия распространены боль ше всего среди национальных меньшинств. Так, у некоторых наци ональных меньшинств до сих пор сохраняется много табу. Напри мер, нельзя трогать какое-то определенное дерево в джунглях, нельзя ходить к какому-то месту — к водопаду, к болоту, — покарает бог. Будет беда.

…Есть очень занятные суеверия. В Лаосе роль черной кошки «исполняет» олень (оленя в джунглях чаще увидишь, чем черную кошку). Если тебе дорогу перебежал олень, знай, что тебе не будет пути.

Лучше вернись. Если же олень вошел в деревню, то это точный знак того, что деревня сгорит. А вот если ты увидел змею, то, говорят, это к счастью.

Я спросил Сисану:

— Значит, если олень зашел в деревню, спасения нет?

— Это ужасно, просто ужасно. Хотя и в этом случае есть ряд выходов, — ответил Сисана.

В глазах у него были смешинки.

— Если убить оленя в деревне, то стопроцентной гарантии, конечно, нет, но появляется много шансов, что она не сгорит. Если же вы оленя в деревне не убили, необходимо немедленно принять меры предосторожности. Нужно устроить торжественную церемонию во имя «доброго духа селения».

У наших национальных меньшинств, помимо пагоды, в каждом селении есть свой добрый дух. Жители выбирают старейшего и поручают ему сделать духу специальное приношение.

Принести в дар можно курицу или свинью. Это приношение называется «кэ кхо». «Кэ» — судьба, рок, «кхо» — нейтрализация. «Кэ кхо» означает: «нейтрализовать судьбу». Приношением курицы или свиньи можно в определенной мере нейтрализовать судьбу, задобрив духа селения.

У буддистов тоже есть некое подобие «кэ кхо». Например, человека в каком-то определенном году — году «свиньи», «козы» или «обезьяны» — преследуют неудачи. Естественно, все эти несчастья зависят от духа того или иного года.

Значит, нужно из зеленой коры бананового дерева вырезать фигурку символа того года, который несет с собой несчастья. Потом кладут фигурку козы или обезьяны на поднос, а рядом с ней кусок одежды невезучего человека.

Просят бродячего кудесника произнести магическое заклинание. После этого тряпочку нужно спрятать в карман, а поднос с фигуркой осторожно положить на воду и пустить по течению, чтобы «ты» (тряпочка) остался с самим собой, ибо «ты» — это твое счастье (а ведь человек рожден быть счастливым, не так ли?), а несчастливый год, как нечто пришедшее извне, непонятное и неодолимое, должен уплыть по Меконгу и исчезнуть в океане.

У некоторых народностей Лаоса сохранились серьезные суеверия, нарушать которые дело опасное. Например, в каждом доме две лестницы. Одна, парадная, ведет в гостевые комнаты, вторая — на кухню, к очагу. Так вот, сырое мясо, даже если ты его принес в подарок хозяину дома, нельзя вносить через парадный вход, его можно внести только через черный вход, к очагу.

Почему? Потому что сырое мясо — это невкусно, неэстетично, некрасиво, и дух дома, который, естественно, живет здесь и «входит» в дом через главный вход, разгневается; наверняка после этого будут несчастья с членами семьи.

На гостя дух не имеет права рассердиться. Но его гнев зато наверняка обрушится на тех хозяев, которые позволили гостю внести сырое мясо через главный вход.

Добрый дух должен всегда присутствовать во время угощения. Да и угостить его не грех, поставив тарелку с мясом в красный угол.

Есть маленькая деревенька — она сейчас разбомблена. Там до сегодняшнего дня было тридцать два табу. Например, табу для гостя — лечь спать поперек дома. Нужно спать всегда вдоль дома, головой к тому месту, где живет дух, а дух в каждом лаосском доме живет там же, где у православных висят иконы, — в красном углу.

Если же гость лег спать поперек, это ужасно, тем более если он трезв. Нужно срочно делать жертвоприношение: забить курицу и положить ее на то место, где гость спал, — задобрить духа. А еще лучше забить свинью.

Между прочим, в лаосских и вьетнамских деревнях очень много свиней — черных, похожих на диких кабанов. И живность эту разводят, особенно в глухих деревнях, отнюдь не для того, чтобы забивать ее для себя, а чтобы задобрить доброго духа.

В основном жители едят оленину и рыбу, а не свинину и курицу — этим либо угощают особо почетных гостей, либо задабривают духа.

Куриные яйца взрослые не едят. Это дорогой деликатес, их дают только маленьким детям. Самое большое выражение любви к гостю — поднести яйца в плетеной сумке. Это значит, что гостя любят, как своего ребенка.

Чем больше яиц будет в плетеной сумке, тем больше тебя любят. Чем больше тебя уважают, тем больше тебе положат в тарелку курятины или свинины. А если гостя угощают оленем или рыбой, значит, к нему равнодушны, потому что хозяева это едят сами.

Еще о суевериях, не известных никому из европейцев. В Нижнем Лаосе человека, например, нельзя трогать за руку. Почему? Мы с Сисаной так и не докопались. Во всяком случае, тот, кого тронули за руку, должен сразу принести жертвоприношение.

В других местах, например, категорически запрещено мыть посуду, ее можно только выскабливать. Или — ни в коем случае нельзя подметать двор.

Это табу. Месяц в году запрещено вообще что-либо делать. Особенно это относится к женщинам. Отношения мужчины и женщины в Лаосе сугубо сложны.

В каждом районе, например, ухаживания, предсвадебная пора проходят по-разному. В определенных районах влюбленным разрешено встречаться не в домах, а только в лесу. Там они могут веселиться как хотят (это выражение Сисаны), но не переходить «последней грани».

Если же все-таки они «пали», то должны немедленно принести в жертву свинью.

Скрыть «грех» невозможно, девушка не пойдет на это. Я спросил Сисану о «тайном грехе». Он даже не понял меня. Отношение детей к родителям здесь исключает возможность скрыть что-либо от старших.

(У Сисаны был друг, кадровый партийный работник, он жил на юге Лаоса, в доме женщины, которую любил. Но он кадровик, под- польщик, должен быть мобильным, и ему ЦК посоветовал подождать с женитьбой. И он не перешел «черты запрета».)