9. Сделать «теневую» экономику (порождение Административной
системы) «открытой»; тех, кто не захочет влиться в новую экономическую
структуру страны, лишенную миллионов идиотских запретов, привлекать к
ответственности, — не на словах, а на деле. Вне и без Административной
системы «теневая» экономика не имеет питательной среды, она обречена на
умирание.
Эрго: скорейший демонтаж проржавевшей Системы запрета и взятки.
Вопрос: «Как Вы относитесь к забастовкам и бесконечным митингам в
ту пору, когда в стране царят сумятица и экономический кризис?» (Из
письма Алексея Фридмана, Москва.)
Ответ: Митинг и забастовка — неотъемлемое завоевание Перестройки,
реальный путь в демократию.
Однако я был в Чили и видел, как бесконечные забастовки и митинги, —
и правых, и левых, — расшатали экономику страны до того, что на улицы
вышли танки Пиночета, задушившего демократию Альенде. Требования
забастовщиков должны быть продуманы и выполнимы — в этом смысл
забастовки как метода экономической борьбы с Системой, Митинг — не
турнир поэтов, а выдвижение и обсуждение альтернатив, призванных
помочь стране, а не породить еще большую дестабилизацию. Будем помнить
Пушкина: «Нет ничего страшнее русского бунта, кровавого и
бессмысленного. К нему только тот зовет, кому своя шейка — копейка, а
чужая черепушка — полушка».
Вопрос: «Есть ли путь выхода из национальных проблем, возникших у
нас в последнее время?» (Из письма Людмилы Моночаровой, Мытищи.)
Ответ: Да. Выход есть. Свободное предпринимательство. Дело, право на
личную активность — это объединяет людей разных национальностей
значительно надежнее, чем лекции о пролетарском интернационализме.
Вопрос: «Сейчас во всех республиках и автономных областях очевиден
взрыв национализма. Что это — работа империалистических разведок?» (Из
письма Султана Котаева, Орджоникидзе.)
Ответ: Не надо путать взрыв национального самосознания с на-
ционализмом. Первая позиция глубоко демократична и позитивна. Вторая —
малоинтеллигентна, ограниченна, претенциозна, — а посему обречена на
постепенное умирание.
Что касается «империалистических разведок», то хочу поставить
встречный вопрос: были ли Сталин и его подручные агентами импе-
риалистических разведок, выселяя целые народы с их вековой родины? Я
имею в виду калмыков, балкар, немцев Поволжья, карачаевцев, чеченцев,
ингушей, крымских татар. Это был шовинистический геноцид. Бацилла
расизма была привнесена в наш многонациональный организм именно
кремлевским диктатором.
А что делалось и делается по отношению к малым народам Севера?
Нельзя даже сравнить положение, в котором живут эскимосы или чукчи
США и нашей страны, — различие для нас позорно и безнравственно.
А запреты на украинскую культуру, язык, традиции?! Начали в прошлом
Веке с Тараса Шевченко,-Россия была тогда "тюрьмой народов" и «жандармом Европы». А как объяснить продолжение травли замечательного
народа в сталинско-брежневские годы?
…В годы Второй мировой войны президент США Рузвельт постоянно
давил на Черчилля: «Окончание войны должно сопровождаться
ликвидацией имперско-колониальной системы». И действительно, на смену
Британской империи пришло Британское Содружество наций: Канада и
Австрия продолжают быть частью этого Содружества, — но при этом со
своими валютой, армией, законами.
…Что касается русского национального самосознания, то оно никоим
образом не может быть связано с шовинистическими концепциями
«Памяти».
Во-первых, мир всегда преклонялся (кроме Гитлера) перед величием
русской культуры, — Пушкин, Гоголь, Достоевский, Толстой, Блок, Есенин,
Маяковский, Пастернак, Чайковский, Глинка, Римс-кий-Корсаков,
Рахманинов, Шостакович, Рублев, Суриков, Репин, Бенуа, Коровин,
Левитан, Нестеров, Корин, Эйзенштейн, Кандинский, Малевич — эти (и не
только эти) имена стали дрожжами европейской (и не только европейской)
цивилизации, наравне с Данте, Рубенсом, Вольтером, Шекспиром, Руссо,
Гёте, Бетховеном, Петёфи, Флобером, Моцартом, Франсом, Прусом,
Чапеком, Мане, Пикассо, Хемингуэем, Чаплиным, Ремарком, Тагором, Лу
Синем…
Во-вторых, без и вне русской науки планета Земля также немыслима:
Ломоносов, Лобачевский, Менделеев, Даль, Пирогов, Иван Павлов, Бердяев,
Вернадский, Сахаров, Королев…
В-третьих, — к нашему общему стыду, — именно русская военная мощь
держала Чехословакию, Польшу, Венгрию, Афганистан (да только ли эти
страны?!).
Так что кричать, мол, «наших бьют!» — несколько смешно, а уж
необъективно, — во всяком случае. Дело, видимо, в другом. Действительно,
Российская Федерация, русский народ живут, — в первую очередь с точки
зрения материальной обеспеченности, — хуже всех других народов страны.
Почему? Козни мирового сионизма? Заговор буржуев? Нет. Давайте
называть черное — черным; вернемся с Русской революции октября 1917
года, которая свершилась благодаря трем лозунгам Ленина: «Мир —
народам», «Земля — крестьянам», «Фабрики — рабочим».
Если в 1921 году, после Кронштадтского восстания, с введением
ленинского нэпа (то есть допущение капитализма, ставки на кооперативы,
концессии, СП, права собственности), землю действительно отдали
крестьянам и благодаря этому, накормив страну, вновь начали продавать
русский хлеб за границу, то фабрики рабочим так никогда отданы не были:
лишь Перестройка поставила этот вопрос на повестку дня.
Что такое «фабрики — рабочим»? Не в митинговом, а в реальном смысле?
Это значит, что я, рабочий Пархитько, мастер Гогоберидзе, инженер Иванов,
получаю часть от произведенного мною продукта, выраженную через
полученную мною фабрикой прибыль, а не гро-85шовую зарплату, произвольно начисленную мифически — всемогущими
госкомценами, министерствами, комитетами, комиссиями, главками,
отделами, секторами.
Я — рабочий, мастер, инженер — знаю, что стоимость
автомобиля, собранного мною на конвейере за день, равна, к примеру, пяти
тысячам рублей. Вот и изволь, Совет трудового коллектива, начислять мне
процент от этой стоимости, а не отмусоли-вай с потолка шесть рублей в
день.
Если мой автомобиль пробился на мировой рынок, — доплачивай мне
процент в валюте. Такой же принцип, естественно, распространяется на
выработанный уголь, нефть, телевизоры, хром, марганец, электроэнергию,
обувь…
Если перейти к такого рода принципу собственности, то,
действительно, фабрики будут принадлежать трудящемуся на них человеку,
а не Системе, умеющей лишь грабить и запрещать.
