Дороги с запада из
Асуньсона, в Парагвае, проходят вдоль бразильских границ через
четырнадцать поселений бывших эсэсовцев. Дальнейший путь — по реке
Парана — хорошо охраняется. Большинство лоцманов — люди с берегов
Эльбы.
Последний раз Видвальд виделся с Борманом в Монтевидео в марте
1965 года, а затем встретился с его адъютантом Швендом (Свендом),
который живет в Перу, летом 1967 года.
Борман, по словам Видвальда, жил в Аргентине до 1955 года.
«Вальднер 555» построен в виде квадрата из восьми зданий, выходящих
фасадом во внутренний двор. Дорога из маленького местного аэродрома
проходит мимо тростниковой хижины охранников и петлей огибает сзади
все здания поселка. Дом Бормана — единственное крепко сколоченное
бунгало — находится в крайнем левом углу. Рядом ангар, где всегда готовы
два маленьких самолета.
Единственная поездка Бормана в Европу, известная Видвальду, связана с
финансами. Борман посетил испанский город Сантандер в июне 1958 года,
Чтобы убедиться, что два пакета документов были переданы нужному человеку.
Бормана в этой поездке сопровождал, в частности, Видвальд. В
этих пакетах хранились бумаги трех банков Центральной Америки.
Борман много разъезжает. В Аргентине он был под фамилией Переса де
Молино; в Чили скрывался под именем Мануэля Каста Недо и Хуано Рильо;
в Бразилии он был Альберто Риверс и Освальдо Сегаде. Последний
псевдоним Бормана — Кавальо.
Швенд в разговоре с Видвальдом оценил ежемесячный доход Бормана в
пятьдесят тысяч фунтов стерлингов. А капитал его основывается на двух
источниках: тридцать пять миллионов фунтов стерлингов из фонда
нацистской партии плюс личное имущество Гитлера, а также тридцать
миллионов фунтов стерлингов из фондов СС.
Видвальд утверждает, что Борман после пластической операции стал
неузнаваем, и говорят, что сейчас он находится на грани смерти — рак
горла.
Видвальд утверждает, что фотография Стресснера с надписью «Моему
другу» висит на почетном месте в спальне Бормана, рядом с портретами
Гитлера и Геббельса.
В колонии «Вальднер 555» местные праздники отмечаются в день
рождения Гитлера и Бормана, в день захвата фашистами власти. А цифра
названия колонии происходит от личного эсэсовского номера Бормана.
Здесь часто вспоминают Эрнста Вильгельма Боле, руководителя
заграничных организаций нацистской партии. В числе директив, переданных
Боле своим ландесгруппенлейтерам, руководителям региональных групп за
границей, была следующая: «Мы, национал-социалисты, считаем немцев,
живущих за границей, не случайными немцами, а немцами по
Божественному закону. Подобно ому, как наши товарищи из рейха призваны участвовать в деле, руководимом Гитлером, точно так же и наши
товарищи, находящиеся за границей, должны участвовать в этом деле».
Латиноамериканская реакция может в критические моменты
прибегнуть к помощи бывших гитлеровцев, организованных в отлаженно
функционирующее подполье в борьбе против тех сил, которые выступают
против мракобесия и вандализма.
О мужественной работе Сесара Угарте много писали в перуанской
прессе; его портреты печатались на первых полосах газет и обложках
журналов. Но не слава и жажда популярности движут им, как всякий умный
человек он с юмором относится и к тому и к другому — все это преходяще.
А вот борьба с нацизмом, в каких бы формах он ни проявлялся, это дело
жизни каждого солдата, который пролил кровь на полях сражений с
гитлеризмом.
В своем многотрудном поиске Сесар Угарте, перуанский
патриот и антифашист, не одинок: миллионы честных людей в Латинской
Америке ненавидят нацизм в любых его проявлениях и борются с ним.
«Наш самолет летел через Атлантический океан ... (Аргентина, 1984 г.)»
«Известия»
1984 год
…Наш самолет летел через Атлантический океан из Дакара в Буэ-
нос-Айрес.
Сосед мой то ли спал, то ли старался уснуть, а я продолжал думать о
том, почему фашизм смог найти себе приют в Латинской Америке. Если бы,
как говорил мой сосед, пока мы летели из Парижа в Африку, немецкий
фашизм, прятавшийся в Андах и Кордильерах, действительно не
представлял никакой силы, если бы действительно это была горстка людей,
разобщенных и затаившихся, — тогда одно дело. Но судьба врача-убийцы
Менгеле говорит о другом: за ним стоит мощная организация прикрытия,
которая невозможна без организации действия.
Я прослеживаю интересную закономерность. В 1967 году из Куритибы
(Бразилия) было передано, что восемь человек с автоматами арестовали в
местном муниципалитете Иозефа Менгеле. Назавтра газета «Эстаду де
Парана» напечатала официальное разъяснение: «Военные власти не
подтверждают этого сообщения».
Через год одна из аргентинских газет
пишет, что Менгеле был точно опознан крестьянином Педро Аливейро
Монтанья на фотографиях, которые хранились в первом батальоне
пограничной охраны. Та же газета утверждала, что человек, которого
считают Иозефом Менгеле, работал в местном муниципалитете под именем
Кирилла Чавеса Флореса.
Однако назавтра бразильская полиция опровергла сообщения об аресте
Менгеле в штате Парана.
Следующее сообщение принадлежит журналисту Адольфо Сисеро Чадлеру.
В газете «Тьерро де нотиас», выходящей в Рио-де-Жаней-28ро, он писал: «Я нашел Иозефа Менгеле в Эльдорадо на реке Парана и смог
заснять его на шестнадцатимиллиметровую пленку».
Чадлер сообщил, что когда он был возле водопада Икуасу на реке Парана, он узнал, что брат Менгеле содержит в Эльдорадо ферму, часть
которой принадлежит некомуКофетти. Чадлеру сказали, что сам ИозефМенгеле часто приезжает из Парагвая к брату на моторном катере «Викинг»,
который назван так в честь дивизии «СС». Катер зарегистрирован на имя
доктора Зигвальда.
Сев в машину неподалеку от дома Кофетти, Чадлер смог сфотографировать Менгеле. Два человека в Асунсьоне, которые смотрели эту
пленку, опознали врача-убийцу. Они сказали, что раньше Менгеле жил в
столице Парагвая, в отеле «Астра», список постояльцев которого был
впоследствии конфискован парагвайскими властями. Иногда Менгеле
приходил сюда с красавицей Хильдой Пирберг.
Доктор Отто Биссом из Асунсьона, которому были показаны эти
хроникальные кадры, заявил, что несколько лет назад он лечил в одном из
окраинных районов парагвайской столицы человека, который страдал
хронической язвой желудка. Вместе с этим больным был другой человек.
