Спасибо барону *, он спас для России Коровина, Шервашидзе,
Ларионова, да и самого Лифаря, купив Ваш портрет Кохно, — все это
будет выставляться у Бахрушина и, понятно, в Третьяковке.
Теперь по поводу писем Пушкина и стихов Лермонтова.
Сергей Михайлович, Россия просто не сможет простить, если это
уйдет в частные коллекции, Вы же знаете, как Пушкинский Дом ждет
их.
Я обращаюсь к Вашему русскому сердцу, Сергей Михайлович!
Жизнь человека — это память по нем.
Если Вы подарите Пушкина и Лермонтова России, память о Вашем благородстве будет вечной,
а не преходящей, как в иных странах
и весях: пока на виду — все говорят, а стоит отойти от дел —
полнейшее забвение.
Я убежден, что Пушкинский Дом устроит постоянную экспозицию дара Сергея Лифаря Родине. Разве это не жизнь в памяти
народа?!
Жду Вашего письма. Возможно, у Вас есть какие-то предложения
или условия. Изложите их мне.
Все-таки Дягилева издали в Москве, а не здесь, на Западе, Сергей
Михайлович...
Ваш Юлиан Семенов.
P. S. Очень, очень жду Вашего ответа, каким бы он ни был **.
* Фальц-Фейн.
** В своем ответе Лифарь доверительно пожаловался Ю.Семенову на
сложности общения с представителями советской власти, дескать, переговоры шли еще при Фурцевой, «а воз и ныне там».
Начало 1980-х гг.
Ю.В. Андропову.
Уважаемый Юрий Владимирович!
Понимая Вашу занятость, я буду предельно краток, и вопросы,
волнующие меня, постараюсь изложить в сугубо конспективном плане.
1. Так называемый «жанр детективной литературы», иначе говоря
жанр остросюжетного утверждения подвига, сильного характера,
героики, находчивости, бдительности и высокой интеллигентности, —
увы, находится и в театре, и в кино, и в литературе на положении
некоего коммерчески выгодного, но — тем не менее — изгоя.
К сожалению,
никто не хочет по-настоящему задуматься над тем, отчего
именно этот жанр у наших идейных противников является отнюдь не
статьей дохода, но средством в идейной борьбе.
Видимо, не стоит
отнимать Ваше время на анализ вопроса: отчего так произошло в
нашей литературной и театральной критике? Видимо, более целесообразно вынести
на Ваш суд некоторые организационные предложения:
а) следовало бы продумать вопрос об организации в Москве театра «Подвиг».
В том случае, если Исполком Моссовета выделит нам
цокольный этаж в одном из новостроящихся зданий либо, наконец,
передаст один из новостроящихся кинотеатров, то большой отряд
драматургов, режиссеров и актеров с радостью примут участие в создании спектаклей
о наших сыщиках и военных разведчиках — с
первых дней революции и до сегодняшнего дня.
Убежден, что в самое
короткое время такой театр завоюет широкую популярность —
особенно среди молодого зрителя;
б) следовало бы продумать вопрос об организации на базе Кино
студии имени Горького, которая имеет филиал в Ялте, творческого
объединения «Подвиг». Здесь, так же как и вокруг театра, могли бы
сплотиться кадры писателей — Михаил Шатров, Афанасий Салын
ский, Юрий Бондарев, Виль Липатов, Петр и Валерий Тур (с неко
торыми из них я имею предварительную договоренность); режиссе
ры — заслуженные деятели искусств Юрий Егоров, Станислав Ростоцкий, Евгений Ташков, Борис Григорьев, Анатолий Бобровский;
в) следовало бы продумать вопрос о создании (либо на базе СП
СССР, либо на базе издательства ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия»)
литературно-художественного ежемесячника «Подвиг».
В том случае, если бы эти вопросы были бы решены положительно, мы не на словах,
но на деле сможем доказать важность темы утверждения подвига в произведениях приключенческого жанра (я по
привычке опасаюсь назвать этот жанр детективным).
2. О контрпропаганде. Представляется возможным считать, что
наши журналы и газеты еще недостаточно боевито и ярко показывают
язвы капиталистического Запада и Востока. А стоило бы вспомнить
Джека Лондона, историю его превращения в оборванца, историю его
жизни в рабочем районе английской столицы.
Стоило бы вспомнить
картину Якобьеты «Собачья жизнь», в которой он одну
кинематографическую часть (десять минут киновремени) отдает показу Гамбурга,
крупнейшего порта в стране «экономического чуда».
Он показывает нищих оборванцев, голодных старух, юношей, валяющихся на тротуарах.
Не пора ли перестать отдавать на откуп западным писателям, режиссерам и журналистам показ страшных язв у
наших идейных противников?
3. Заранее оговариваюсь, что этот пункт, вероятно, может и должен быть подвергнут дискуссии.
Вероятно, здесь я «залезаю» не в
свою область. Суть вопроса заключается в том, что наши писатели и
кинематографисты вынуждены при показе героического подвига солдат незримого фронта
занимать оборону — вместе со своими героями.
Не скрою: довольно обидно, когда болгарский писатель Гуляшки
показывает своих героев в наступлении, в преследовании врага;
чешский писатель Иржи Прохаска имеет такую же возможность, в то
время как мы практически этой возможности лишены. А разве мы не
могли бы показать борьбу наших разведчиков с фашистскими
недобитками в шпионских школах на Западе? Разве мы не могли бы
показать историю поисков фашистских преступников, лютовавших на
нашей земле и обитающих ныне на Западе? *
Словом — не пора ли в
литературе подвига перейти от активной обороны к прямому
наступлению?
Вот, сугубо конспективно, тот круг вопросов, которые бы мне
хотелось, Юрий Владимирович, вынести на Ваше рассмотрение. В том
случае, если эти предложения (особенно организационного плана, т.е.
пункты «а», «б», «в») покажутся Вам целесообразными, то можно
было бы в самый короткий срок разработать все конкретные предложения.
С глубоким уважением, Юлиан Семенов.
