— А я говорю: не могут! — это Лёва.

— Так что, по-твоему, не бывает говорящих собак?

— Ну, может, одна или две на весь мир. И то самые гениальные.

— Так я же не про гениальную! Я про всякую! Что всякая собака может сказать «ку-ку»!

— Будет тебе собака говорить "ку-ку!". Не такая она дура!

— А я говорю; будет!

— А докажи!

— А вот давай сюда любую собаку, я её в два счёта научу говорить «ку-ку»!

— Пари?

Они заключили большое пари. Лёва поставил почти целый топорик, который нашёл в лесу, а Боря — чудный велосипедный насос.

Теперь дело было за собакой. И через несколько шагов они увидели эту собаку. Конечно, это был Шарик!

Дети обступили его со всех сторон. Те, чьи фамилии Шарик уже знал, гладили его. А те, которые ещё сами не знали своих фамилий, стояли и завидовали.

— Эту можешь? — спросил Лёва.

Боря, прищурившись, внимательно посмотрел на щенка.

— В два счёта, — ответил он. — Забирай её и идём.

— Да, забирай! — сказал Лёва. — Она же чья-то. А если не дадут?

Боря снисходительно поглядел на Лёву. Недаром он был старше на пятнадцать минут.

— А ты что, спрашивать собрался?

— Так заревут…

— Ха! Ещё спасибо скажут! Взяли на часок необразованную собаку, а вернули говорящую! А пока, чтобы детки не плакали…

Боря обвёл глазами сад, остановился на шахматистах и вдруг фыркнул.

— Есть план!

Заговорщики пошептались, похихикали и разошлись.

Боря пошёл к шахматистам, к столику, где играл Сергей Васильевич. Думая над ходом, Сергей Васильевич машинально покачивал галошу на носке ботинка. Боря стал за его спиной и сделал вид, что следит за партией (хотя он играл шахматами всего один раз, да и то в уголки).

А Лёва, заложив руки за спину, подошёл к Алисиному кружку.

— Ах, какая чудная собачка! — сказал он фальшивым голосом. — Чья это собачка?

— Моя! — гордо сказала Алиса.

— Её! — хором сказали дети и показали на Алису пальцами.

Лёва продолжал разведку:

— Ну и как же зовут эту чудную собачку?

— Шарик! — сказали все в один голос.

— Какое чудное имя! — сказал Лёва. Теперь он знал всё, что нужно, и можно было начинать.

— Слушайте, ребятки, — сказал он. — А знаете вы такую чудную игру: прятки с собачкой?

Никто не знал этой игры — и все хотели в неё играть. Лёва как можно красочнее объяснил, какая это прекрасная игра: все спрячутся как можно дальше. Алиса с Шариком будут водить. И Шарик сам отыщет всех до одного — вот увидите!

— Ты до сколька умеешь считать? — спросил он Алису.

— Десять раз, — сказала Алиса. Лёва прикинул в уме.

— Будешь считать три раза до десяти, поняла? Чур, не подсматривать! А то ничего не выйдет. Ну, раз, два, три!

Дети разлетелись, как воробьи. Алиса, не выпуская поводка, прижалась лбом к дереву, закрыла глаза и начала считать.

И тут всё совершилось в какие-нибудь несколько секунд!

Лёва свистнул и махнул рукой. Боря тотчас нагнулся, осторожно снял с носка Сергея Васильевича галошу и помчался к Лёве.

Алиса сосчитала до десяти и спросила:

— Пора?

— Не пора! — на бегу ответил Боря.

А Лёва в это время, присев на корточки, быстро отстёгивал ошейник. А Шарик — Шарик, который лаял часами, когда не надо было, сейчас, когда надо было не только лаять, но и визжать, — Шарик вилял хвостиком! Алиса ещё раз сосчитала до десяти.

— Пора?

— Не пора! — крикнул Лёва, убегая с Шариком под мышкой.

А Боря, давясь от смеха, застёгивал ошейник на галоше Сергея Васильевича.

Алиса сосчитала до десяти в третий раз.

— Теперь пора? — спросила она.

Никто ей не ответил.

Тогда она сказала сама себе: «Пора» — и открыла глаза.

— Шарик, нам пора!

Алиса оглянулась…

… Когда Лида примчалась на отчаянный вопль Алисы, она увидела галошу в ошейнике и Алису, которая сидела на земле и с ужасом глядела на эту галошу.

А вокруг не было ни души. Все дети спрятались и ждали, когда Шарик их найдёт.

— Где ты, Шарик?

Бедная, бедная Алиса.

Несчастная Шершилина!

Проиграв ещё одну партию, Сергей Васильевич вернулся домой в одной галоше.

— Понимаешь, Тася, — начал он, — он вышел пешкой от короля. И если бы я…

Тут он увидел, что жена сурово смотрит на его ноги. Он тоже посмотрел на ноги, не заметил ничего особенного и продолжал:

— …пошёл конём…

— Где вторая галоша?

— А разве их было две? — удивился Сергей Васильевич. Он ещё мысленно продолжал играть.

— Ну что ж, — сказала Таисия Петровна. — Одна крышка и одна галоша за день, в конце концов, не так много.

И пока Сергей Васильевич снимал плащ и свою единственную галошу, Таисия Петровна уже забыла о другой. Она рассказывала мужу, какая прелесть это существо из бидона.

Они пошли в комнату. На столике стояла старинная супница, расписанная розами. Обычно она красовалась в стеклянной горке и вынималась только в дни рождения стариков, когда к ним съезжались дети и внуки. Сейчас на дне супницы была налита вода и плавали какие-то растения. А посреди скалой стояло пресс-папье из горного хрусталя, всегда украшавшее стол Сергея Васильевича. На скале, растопырив гребень, сидело разноцветное существо и пристально глядело на Сергея Васильевича.

— Просто не знаю, чем его кормить! — жаловалась Таисия Петровна. — Я ему предлагала гречневую крупу, куриную котлету, рижский хлеб, цветную капусту, а оно нос отворачивает и худеет на глазах!

Сергей Васильевич задумчиво смотрел на тритона.

— Видишь ли, Тася… оно похоже с одной стороны на лягушку, а с другой на ящерицу. Я бы сказал, что оно — нечто среднее между ящерицей и лягушкой. Значит, надо посмотреть в энциклопедии на «Я» и на «Л».

Он достал два тома Большой Советской Энциклопедии и углубился в чтение.

— Тася! — крикнул он радостно. — Я был прав! Обе они едят одно и то же! Нет ли у нас какого-нибудь жука?

— В моём доме нет жуков, — сказала Таисия Петровна.

— Или мухи, — продолжал Сергей Васильевич. Старики начали охотиться за мухами. К сожалению, в квартире была такая чистота, что они нашли только двух мух, а поймали одну, и то при этом Таисия Петровна свалилась со стула, а Сергей Васильевич сбил стенные часы.

Но всё было забыто в то мгновение, когда тритон проглотил муху!

Запыхавшись, старики сели на диван.

— Значит, будем кормить мухами, — весело сказал Сергей Васильевич.

— А кто этих мух будет ловить и где? — ехидно спросила Таисия Петровна.

— Ну, Тася! В конце концов можно и бабочек…

— Только этого мне не хватало — скакать за бабочками!

Таисия Петровна направилась к стенным часам, подняла их с полу и твердо сказала:

— Я вижу только один выход. Ты отвезёшь этого страдальца к Александру Владимировичу. Он добрый человек и, конечно, согласится ловить мух.

Сергей Васильевич, в новой соломенной шляпе, спускался по лестнице. В руках у него была банка из-под маринованных грибов, а в банке сидел тритон.

А внизу у парадной дежурил Лидин брат Женька.

Вспомним, что утром, когда Женька налетел на коляску и его схватили за ухо, старик с тайной в бидоне успел от него ускользнуть. Но Женька был не из тех, кто отступает при первой неудаче. Он решил выследить старика во что бы то ни стало.

Сергей Васильевич и не подозревал, что, когда он мирно шёл в сад играть в шахматы, за ним по пятам катил сыщик на самокате. Женька проводил его до самого сада и подождал, пока началась партия. Тогда он решил, что старик от него не уйдёт и можно скатать домой поесть.

Между прочим, в саду у него вышла небольшая неприятность: он увидал Лиду, и пришлось прятаться за киоском, чтобы она не заметила.

Когда Женька вернулся из дому на свой пост, Лиды в саду уже не было, а старик доигрывал партию. Женька дождался конца игры и проводил старика до его дома.

По дороге Женька заметил странную вещь: на старике была только одна галоша. Женька понял, что это неспроста и что он правильно сделал, когда стал следить за этим загадочным стариком. Он твердо решил не уходить с поста, пока не раскроет всех тайн!