Пользоваться переходом в пределах одного мира считалось опасным. Пространство могло сыграть страшную шутку с теми, кто нарушал его законы, но пятеро Владык решили пренебречь осторожностью, ради куда более важной, чем их жизни, цели. Покинув замок, они оказались в тылу врага, который, явно не ожидал подобного вторжения и слегка растерялся. Этим и воспользовались Владыки, основательно прореживая ряды фанатиков. Один Владыка был способен заменить целую армию, вот только, воевать им сегодня придется не только с армией. Отделившись, Владыка Дрэгон оправился на поиски Велима, которого он ощутил, как только они приблизились к лагерю противника. Дарэн уничтожал встречавшихся на его пути врагов, пытаясь как можно быстрее увидеть Анну. Он чувствовал, что что-то пошло вразрез с их планом, что ей грозит опасность. Оба они были уверенны, что скоро их присутствие будет обнаружено, и до этого момента стремились обезвредить большую часть армии, и им это пока удавалось. Фанатики, не всегда успевали понять, что все кончено, даже падая замертво на землю. В любом случае, не они играли важную роль в планах заговорщиков и Древних. Скорее, это был лишь расходный материал, нужный для выполнения грязной работы, и теперь, в них нуждаться перестали. Главный бой должен произойти не здесь, среди сгоревшего города, а там, возле пентаграммы, которую создали этой ночью.

Пятеро Владык истребляли врага, упорно приближаясь к центру, там, где они готовились встретиться с заговорщиками и Древним, а так же, ожидали увидеть рядом с ними Анну. Но, к удивлению, приблизившегося Дарэна, ее там не было. Зато то, что он увидел, заставило его сердце учащенно забиться.

В центре пентаграммы, стояло два столба, вмурованных в землю, к ним за руки были прикованы двое, в которых Владыка Дарэн с трудом узнал юного Дэна и герцога Мароне. Женщин видно не было, и Дарэн мог лишь надеяться, что они еще живы. Возле круга стоял Владыка Грэгор и два существа в бесформенных накидках, тщательно скрывавших их лица.

— Ты как раз вовремя, мой мальчик, — обратился Грэгор к Дрэгону, — сейчас начнется самое интересное.

— Не думаю, что мы захотим это увидеть, — спокойно заметил Дрэгон, подходя ближе к Старейшине, — и ради чего ты затеял все это?

— Странно, что ты не понимаешь, хотя ты никогда не отличался особой сообразительностью, впрочем, как и большинство членов Совета. Мы — сильнейшая раса на земле, должны подчинятся глупым правилам, которые нам навязал Совет. Мы, способные покорять и властвовать над всеми мирами, вынуждены смирить гордость и быть лишь надсмотрщиками у тех, кто не достоин даже, дышать с нами одним воздухом. Но теперь, все изменится. Теперь, Владыки займут достойное место, в пантеоне славы, и люди будут поклоняться нам, как богам. Да мы и станем богами, ибо установим свой порядок в мирах.

— Послушай себя, Грэгор, ты болен, — не выдержал тирады Дарэн, — твои слова — это бред сумасшедшего.

— Не смей меня оскорблять, мальчишка, — Сила и злоба просто выплескивалась из Советника, воздух наэлектризовался, запахло грозой, — ты даже не представляешь, на что я теперь способен!

— Хвастаешься силой, подаренной тебе новыми хозяевами? — поинтересовался Дрэгон, кивнув на две скрытые плащами фигуры, стараясь, незаметно приблизится к пентаграмме, но был остановлен окриком Грэгора.

— Э нет, мальчик мой, не так быстро, — Грэгор остановил его движением руки, и почти отбросил в сторону. Дрэгону пришлось приложить усилия, чтобы остаться на ногах.

— Хозяевами? — продолжил речь Старейшина, — о нет, у меня нет хозяев. Я, и только я, решаю свою судьбу, а теперь еще и судьбы сотен миров. А Древние мне в этом немного помогут.

— И для этого ты собираешься привести в мир этих тварей? — искренне удивился Дарэн, пытаясь повторить попытку Дрэгона, и добраться до круга, но и эта попытка была пресечена Грэгором. Только на этот раз, Дарэн не смог устоять.

— Твоя сила — лишь иллюзия. Древние используют тебя.

— Ты сам только что на себе ощутил эту иллюзию. Но хватит слов: здесь и сейчас произойдет то, что вернет нам былую мощь и даст нам возможность повелевать Вселенной, говоря это, Владыка Грэгор достал спрятанный до этого момента Ятаган.

— Знакомая вещь? Велим сослужил мне хорошую службу. Бедняга, так и не понял, что же двигало им всю его жизнь.

— Остановись, дядя, — обернувшиеся на голос Владыки с удивлением увидели подходящего к ним Велима.

— Я же велел тебе оставаться с ней, — было видно, как Грэгор злится, он почти кричал.

— Все кончено, Врата никогда не будут открыты.

— Что ты несешь!!! Как ты смеешь говорить подобное?

— Она мертва, дядя. Ты слышишь? Посланницы больше нет. Йог-сотхотх никогда не будет открыт.

— Что ты наделал? — казалось, вскричал не один Грэгор, его окружали трое Владык, пытавшиеся понять, что же произошло.

— Я убил ее, все кончено, — устало опустившись на землю, бросил Велим.

— Ты посмел? — к нему подскочил Грэгор, которого попытались оттеснить Дарэн и Дрэгон, но были остановлены уже одним из Древних. Все же Грэгор, схватив Велима, и основательно встряхнув, как будто пытался выбить из него ответ силой.

— Где она? Что произошло?

— Я убил ее, — это все, что мог выдавить из себя Велим, это все, что он помнил, после того, как очнулся в доме, с мертвой Анной, лежащей на полу.

Было глупо рассчитывать на случайность, но мне пришлось работать с тем, что я имею. А так, как особенно везучей я никогда не была, уже умирая, поняла, что убить то меня сложно, но возможно, да хотя бы, вот как сейчас — заколоть мечем в сердце. И я умру, и буду, мертва до тех пор, пока оружие будет находиться в моем теле. И этого вполне хватит, чтобы успеть переродиться, перестать быть человеком, и, наконец, на равных бороться с Древними. Вот только, мне почему-то совершенно не пришло в голову, что для того, чтобы, собственно говоря, ожить вновь, меч кто-то должен будет вытащить. Эти мысли пронеслись в моей голове за секунду до того, как я умерла.

Огонь, я чувствую огонь во всем теле, он пожирает меня, снова и снова, и я хочу, чтобы это поскорее закончилось, да вот проблема, боль заканчивается со смертью, а я ведь уже мертва. Тогда почему так больно? Я открываю глаза, и понимаю, что меня обжигает не огонь, а лед. Я в Лэнге, в месте, ставшем тюрьмой для тех, кого я могла бы назвать своим родом, если бы до сих пор не причисляла себя к людям. Я родилась человеком, жила, была счастлива, любила и теряла человеком, а значит, была слишком уязвима для тех, с кем мне придется сейчас бороться. Единственным выходом стала смерть моего человеческого тела, и полное перерождение в Древнюю, как это не странно звучит, но Владыки были правы: я бы не смогла долго продержаться в этой игре, оставаясь человеком. Слишком большое напряжение, слишком часто пришлось бы идти против человеческой сущности, а это могло бы свести меня с ума. Да, впрочем, уже свело, правда, Рели?

— Не говори так, — Дух огня появился передо мною. Странно было видеть ее здесь, в Лэнге, точнее, себя.

— Ты сделала все, чтобы защитить меня, и я тебе за это благодарна.

— Это звучит как прощание, я не ошиблась? — Рели с интересом взглянула на меня.

— Ты же знала, что это время когда-нибудь наступит. Пора мне самой отвечать за собственные поступки, а не перекладывать вину на плечи второй себя.

— Значит, ты готова принять себя той, кто, ты есть?

— Готова. Полно, Рели, меня уже давно не пугает мысль о том, что я говорю, сама с собой, и уж конечно, знание того, что у меня раздвоение личности не приведет меня в ужас. Я создала тебя, чтобы разделить человека и сущность, способную убивать. Теперь, пришла пора снова стать самой собой, точнее, тем, в кого я скоро превращусь.

— Ну что ж, значит, так тому и быть, теперь, ты сама несешь ответственность за свои поступки, надеюсь, быть Древней, это не так страшно, как ты думаешь.

— Я тоже на это надеюсь, — я с грустью улыбнулась.

— Тебе нужно сделать это, — Рели подошла ко мне поближе.