Джилл взяла у Родри одеяло и еду, но отказалась идти с ним в лагерь. Отведя гвербрета обратно к лорду Гвинарду, Родри начал искать Ираэна. Нашел он его рядом с лордом Матиком, на краю лагеря. Лорд рассказывал Ираэну длинную историю о родословной своего коня. Было видно, что он изо всех сил старается сократить рассказ, но Ираэн продолжал задавать невинные простодушные вопросы, и Матику приходилось отвечать на них. Наконец, когда солнце совсем закатилось, и на лагерь спустились сумерки, Ираэн поблагодарил его светлость и позволил ему, наконец, сбежать. Родри, давясь от смеха, подождал, пока Матик не скроется на противоположном конце лагеря, и лишь тогда подошел к Ираэну.
– Ты чего это? – обратился он к другу, вытирая проступившие слезы.
– Ты про Матика? А, ерунда. Просто ты сказал приглядеть за ним. Ну, я расстелил постель и все такое, и пошел его искать. Он как раз вышел к вон тем деревьям, и я уже готов был подумать, что он отошел по нужде, или что-нибудь в этом роде, но вдруг заметил его кинжал.
– То есть?
– Он держал в руке обнаженный кинжал. Как будто рассматривал клинок. Вертел его туда-сюда, будто зайчики пускал.
– Боги! Он мог подавать сигналы! Если бы кто-то следил за нами, когда солнце садилось…
– Именно это я и подумал, – Ираэн угрюмо кивнул. – Но мы не можем это доказать, да и вполне может оказаться, что мы ошибаемся, и он просто нервничал. Многие люди играют с оружием, чтобы успокоиться.
– Да, может быть.
– Ну, я и подумал, что если он нервничает, ему нужно отвлечься и поговорить с кем-нибудь. А остальное ты видел.
– Будь я знатным господином, сегодня вечером ты сидел бы на почетном месте и получил бы лучший кусок жареной свинины!
– Ну, ты не лорд, так что пойдем есть хлеб с сыром. Я бы сейчас съел волка, с шерстью и костями.
В тот же вечер Родри удалось поговорить с Даром наедине. Дар был принцем, но принцем народа Запада, и никому не разрешил бы осматривать своих лошадей вместо себя. Так что Родри улучил минутку и спустился в долину, где паслись лошади, следом за ним.
– Рад снова тебя видеть, – сказал Дар по-эльфийски. – Мы все очень скучали по тебе, с тех пор, как ты оставил нас.
– А я скучал по Народу. Как твой отец?
– О, с ним все в порядке. Сейчас он с Калондериэлем. А я захотел попутешествовать в одиночку, и никак не возьму в толк, почему старшие настояли на этом эскорте.
– Они не сказали, почему? Вы ведь не люди, стража не ходит за вами просто так – для красоты или почета.
В слабом свете звезд Родри увидел, как принц улыбается.
– Я тоже так подумал. Но Калон сказал, что во сне к нему пришла чародейка и сказала сделать именно так.
– Даландра?
– Правильно, так ее зовут.
Родри встряхнулся, как мокрая собака. Воистину, грядут великие события! Дар посмотрел по сторонам, на его лице блуждала задумчивая улыбка.
– Что ты скажешь о моей Каррамейн?
– Она красивая, добрая, чуткая девушка.
Улыбка Дара стала еще шире. Он опустил глаза и стал ковырять в земле носком сапога.
– Слушай, я не очень хочу об этом говорить, – нахмурился Родри. – Но не будет ли это большим горем для тебя и для нее? Я имею в виду, ты выглядишь молодо, но ты проживешь в десять раз больше, чем она.
– Не хочу об этом слушать! – огрызнулся Дар. – Все твердят мне об этом. Мне наплевать. Мы будем счастливы, сколько сможем, это все, что я знаю! Хватит!
– Прости, пожалуйста…
– Да нет, ты прав на самом деле. Но, веришь ли, с момента, как я ее увидел – она была такая красивая, тогда, на рынке, и так нуждалась в помощи, из-за своего поганого брата, и… я пытался сказать себе, что все это неправильно, а потом поехал узнать, все ли с ней в порядке, и… – Он пожал плечами. – Знаешь что, Родри? Она первая взрослая девушка в моей жизни, младше меня по возрасту. В этом есть что-то удивительное, правда?
Родри выругался сквозь зубы, но не из-за Дара. Молодой принц говорил правду, среди эльфов молодежь стала редкостью. Интересно, подумал он, сколько лет пройдет, прежде чем Народ уйдет навсегда?
– Ну, по крайней мере, у вас будет замечательная девчушка, – помолчав, улыбнулся Родри.
– Дочь? Темное Солнце, откуда ты знаешь?
– Называй это предвидением. Пойдем отсюда, пора возвращаться.
За несколько часов до рассвета капитан гвербрета начал шепотом будить солдат. В кромешной темноте они надевали доспехи, седлали лошадей и выезжали шагом, – ехать быстрее не позволяла темнота. В нескольких сотнях ярдов от лагеря, Родри заметил Джилл, уже поджидающую их. Отъехав от колонны, он приблизился к ней. Ираэн последовал за ним.
– Твой конь выдержит нас двоих? – спросила она. – Я ведь не ношу кольчуги…
– Боги, да ты весишь не больше ребенка! Едешь с нами?
– Буду показывать дорогу. Дай мне руку, и едем к лордам.
Родри помог ей сесть в седло, затем пристроился сзади. Подъезжая к отряду, он еще раз напомнил Ираэну, чтобы тот присматривал за лордом Матиком в предстоящем сражении. Джилл повела их вниз с холма, потому на равнину, кружным путем, пользуясь зарослями как укрытием.
Была ли это магия, или просто умело выбранный путь, но они подошли к лагерю бандитов довольно быстро и заняли очень хорошую позицию на небольшой возвышенности сразу за лагерем противника. Дар отправил четверых пеших бойцов, чтобы те позаботились о часовых. Когда на небе показалась первая полоска рассвета, все четверо вернулись, искрясь весельем и притворно жалуясь, что все вышло слишком легко. Джилл соскользнула с седла и позволила Родри занять прежнее место.
– Ваша милость! – прошептала она гвербрету. – Пусть вас хранят боги. Я найду вас после битвы.
Она повернулась и побежала в ту сторону, откуда они пришли. У Родри не было времени следить, куда она исчезла. Преимущество неожиданности невозможно сохранять долго. Когда гвербрет вытащил дротик из чехла у правой ноги, каждый в отряде сделал то же самое – с холодящим душу звуком лязгнувшего металла.
– Вперед!!! – крикнул Кадмар.
Солдаты пустили лошадей в галоп, и ворвались в лагерь в ту самую минуту, когда раздался первый панический вопль. Отряд гвербрета нахлынул, словно волна, выкрикивая боевые кличи и потрясая дротиками. Браги метались, охваченные ужасом, выскакивая из-под одеял, судорожно нащупывая оружие… Река позади лагеря отрезала путь к отступлению. Чуть поодаль, в нескольких сотнях ярдов слева, разбуженные пленники в восторге прыгали на месте, пытаясь освободиться от пут и выкрикивая имя гвербрета. Справа, примерно на таком же расстоянии, испуганно ржали лошади.
– Бросай! – прокричал Кадмар.
Дротики мелькнули в воздухе, блеснув стальными наконечниками. С шипением и свистом посыпались на мечущихся бандитов эльфийские охотничьи стрелы. Родри отметил лишь несколько попаданий, но в первую очередь он рассчитывал на панику – и он получил ее. Отталкивая друг друга, истерически визжа, бандиты метались, спросонок не находя оружия.
Среди всей этой неразберихи выделялся закутанный в плащ гигант. Он размахивал мечом, выкрикивал приказы, но его никто не слушал. Бандиты бежали в разные стороны, а следом за ними вскачь неслись воины с мечами наголо… Они рубили направо и налево, пересекая лагерь, потом разворачивались и неслись к реке. Тут и там отдельные смельчаки пытались оказывать сопротивление, но большинство обратилось в бегство. Несколько бандитов, с мечами наготове, бежали к пленникам.
– Отрежьте их! – крикнул Родри и разразился неистовым хохотом берсерка.
С десятком солдат за спиной, он погнался за несостоявшимися палачами, готовый снести все, что встанет у него на пути. Мечи сверкнули, чтобы преградить ему путь – несколько разбойников услышали стук копыт за спиной и обернулись, но было поздно. Началась бойня. Внезапно лошадь Родри вскрикнула и взвилась на дыбы. Он заставил ее опуститься, но лошадь упала на колени, и Родри едва успел откатиться в сторону, чтобы его не придавило. Мгновенно вскочив на ноги, Родри одним ударом заколол разбойника, убившего лошадь. Ираэн что-то кричал ему, но Родри мог лишь смеяться. Подобрав с земли чужой щит, он полоснул по ногам другого разбойника, а когда тот упал, быстро перерезал ему горло. В эту секунду до него дошел смысл тех слов, что кричал Ираэн:
