Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Сергей Федорович Чевгун

Если можешь — беги…

(повесть)

Вместо пролога.

В порт Вакканай БМРТ «Академик Елистратов» пришел в последних числах июня.

Был полдень, время обеденное, когда в кают-компанию спустился вахтенный помощник Микулин.

— Павел Артемьевич, японцы дали радио: таможенный катер уже вышел, минут через пятнадцать будет у нас, — доложил он капитану Кузнецову, не забыв традиционно пожелать команде приятного аппетита.

— Ясно, — Кузнецов сдвинул в сторону недоеденное второе и взялся за компот. Сидевший за столом «грузовой» (второй помощник) Цапко вопросительно взглянул на капитана. — Давай, Дмитрий, заканчивай — и ко мне. Скоро и для тебя работа найдется.

С капитанского мостика хорошо просматривалась территория порта, вся в разноцветных пятнах двадцатифутовых морских контейнеров, выложенных аккуратными прямоугольниками. Сияли на солнце и резали глаз гофрированными металлическими крышами грузовые ангары. Размеренно и четко работали портовые краны, извлекая из трюмов бельгийскую сталь, российский лес, чилийскую медь, бразильский кофе…

— Вон они, только что из-за мола появились, — Микулин протянул Кузнецову бинокль.

— Вижу, — Наметанным глазом капитан уже выхватил из волн серого стального жучка, резво ползущего к «Академику Елистратову», и тут же потерял к нему всякий интерес. — Готовьте штормтрап. Я буду у себя. — И отправился на твиндек.

Оказавшись у себя в каюте, Кузнецов подсел к столу, закурил, окинул взглядом сделанный «под старину» резной шкаф со встроенным мини-баром и решил, что к предстоящей встрече с таможней вполне готов. Не первый раз он приводит судно в Вакканай, местная таможня его знает и препятствий не чинит. Приходишь, сдаешь груз консигнатору, загружаешься подержанными автомобилями — и полный назад, курс норд-ост, сколько-то градусов… А контрабанду, пожалуйста, на другом судне ищите.

Ударил о борт и погасил удар кранцами таможенный катер. Еще несколько минут, и в каюту вошел Цапко со старшим таможенником Хочигавой.

— Кённици-ва!

— Кённици-ва, Хочигава-сан! I glad to see you on sheep. Do you wаnt drink?

— Yes, of course…

Кузнецов оказался прав: таможенники ограничились лишь поверхностным осмотром судна. Коносаменты в полном порядке, вот доверенность на сдачу груза от консигнантов, сам консигнатор уже ждет груз на берегу… Стоит ли лишний раз в трюмы заглядывать? От Кузнецова таможенник вышел еще благодушней, чем полчаса назад, забрался в катер и уехал, еще раз напомнив, что скоро подойдет буксир.

— Good-buy, captain!

— Good-buy.

Наиболее рискованную часть операции по доставке контрабандного улова в Вакканай можно было считать завершенной.

Часа в четыре пополудни подошедший буксировщик принял с «Академика Елистратова» швартовые и повел судно в ковш.

Первым, кого встретил сошедший на берег Кузнецов, был представитель консигнатора, известной на Хоккайдо фирмы «Джапан Фиш Трейдинг, Лтд» господин Точито. Говорил он по-русски довольно неплохо, хотя и предпочитал вести деловые переговоры на английском языке. Впрочем, на этот раз они беседовали по-русски.

— Все ли у вас в порядке, капитан?

Кузнецов улыбнулся:

— Спасибо, не жалуемся.

— Что с грузом?

— Как договаривались: креветка, краб… Всего понемногу.

— O,key. Когда думаете встать под разгрузку?

— Завтра утром.

— Лучше сегодня вечером. Я говорил со стивидором, он не возражает. — Точито взглянул на часы. — Вы сможете сейчас поехать со мной в офис?

— Да, конечно. Вот только поставлю в известность грузового помощника… И захвачу кое-какие документы.

— Пропуск в город вам уже заказан, — любезно сообщил Точито. — Я буду ждать вас в машине.

Поручив Цапко начать готовить трюма к выгрузке, Кузнецов уехал в город. Проводив черный «мерс» господина Точито завистливым взглядом, Микулин спустился в камбуз.

— Дай мне, что ли, компотику, Глущук, — сказал он коку. — Что там на ужин сегодня готовишь?

— Ну, как что? Рыбу, конечно. Ловили бы свиней — отбивные бы зробил, — традиционной шуткой ответил кок. Хохлацкое «зробыл» прозвучало смачно, словно вареник в сметану шлепнулся.

— Ну, допустим, с отбивными я могу и до Корсакова подождать… А вот по паре котлет на ужин не помешает. Сделаешь?

— А то! Лишь бы мясо было…

Кузнецов вернулся на судно к восьми — как раз к вечернему чаю, но в кают-компанию идти не торопился. Спустившись к себе в каюту, он запер дверь на ключ и вынул из дипломата давешнюю пластиковую папку с документами. А также небольшую коробку, обернутую полупрозрачной бумагой, с напечатанной на ней рекламой какой-то фирмы.

В таких вот коробках симпатичные девушки-японки, часто улыбаясь и кланяясь, подают морякам в магазинах всяческие сувениры: фирменные зажигалки, дорогие ручки или же что-нибудь из мужской галантереи, например, запонки и булавку для галстука. Впрочем, и ручки, и галстук с булавкой у капитана Кузнецова были… Открыв сейф, капитан кинул в него папку с документами, отдельным ключом отпер специальный ящик для ценностей и положил в него привезенную с собой коробку.

Уже закрывая сейф, Кузнецов вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Капитан быстро обернулся к иллюминатору. Показалось, что кто-то не узнанный мелькнул за толстым стекло и пропал. Или же не было там никого?

«Нервы, — подумал капитан. — Скорее бы все закончилось!»

Закрыв каюту, Кузнецов отправился в кают-компанию. Чувство близкой опасности уже прошло, но оставалась какая-то тягостная расслабленность.

— Ну, как там наши фирмачи поживают, Павел Артемьевич? Не возмущались, что мы им столько много минтая привезли? — спросил Цапко, блаженствовавший над кружкой кофе.

— Ты, Дмитрий, не балаболь, — оборвал его Кузнецов. — Фирмачи свое дело знают. Ты лучше позаботься, чтобы рабочая команда была на месте. Разгрузку в десять начнем, — И повернулся к старшему механику Луценко, сидевшему за соседним столом. — Завтра утром ставь своих парней к оливейеру. Сколько нам до Корсакова топлива нужно?

— Примерно тонн шестьдесят. Это если с запасом, — ответил «дед», не задумываясь.

— Возьмем сто. Ничего, лишней не будет…

Без четверти десять на судне появился японец-стивидор. Осмотрел уже раздраеные трюмы, оценил состояние груза. На ломаном английском объявил условия разгрузки: русские работают в трюмах, японцы — на берегу, они же складируют груз в ангаре-холодильнике. Все ясно? Ровно в десять ноль-ноль ближайший сорокаметровый «GANZ» повернул свою стрелу к «Академику Елистратову», и началась разгрузка — быстрая, отлаженная и четкая, только успевай пот со лба утирать.

Уже под утро из глубин трюма выгрузили партию картонных коробок, до этого скрытую от любопытных глаз брикетами минтая. Коробки загрузили в рефрижератор и тотчас же увезли с территории порта. Выполнив все формальности, связанные с приемо-сдаточными документами, второй помощник отправился отсыпаться после бессонной ночи. Ушел и стивидор, улыбаясь, как и полагается японцу, хотя устал он ничуть не меньше, чем «грузовой» Цапко.

Бункероваться начали около девяти. Приняли на борт тонн восемьдесят горючего, и здесь засбоило — отказал оливейер. Кузнецов махнул рукой: ладно, мол, до Корсакова хватит с избытком, а лишний час простоя в иностранном порту — большая роскошь. Валютой приходится за простой платить!

— К полуночи мы должны покинуть порт, — объявил Кузнецов, подозвав к себе «чифа». — Сколько у нас там за «железом» собирается? Человек пятнадцать?

— Семнадцать, Павел Артемьевич, — поправил тот.

— Оформляй пропуска, и пусть ребята идут. Только предупреди: если кто после шести вечера свою «тачку» в порт пригонит — пусть пеняет на себя: грузить не будем. Пусть сам тогда с докерами договаривается!

Узнав, что ночью в порту разгрузилось русское судно, торговцы подержанными автомобилями уже с утра дежурили возле проходной. Безошибочно определив, что вот эта группа возбужденно-радостных парней и есть потенциальные покупатели «тойот», «блю бердов» и «каролл», торговцы взяли русских в кольцо и перешли к активным рекламно-торговым действиям.

1
{"b":"139060","o":1}