Кейси протянула к нему руку и сказала с мольбой в голосе:

– Джейк, эта ночь – наша.

– Черт возьми, Кейси… – На его лице была растерянность.

От сильного ветра оконные стекла задребезжали.

– Это неспроста, это – знак, – заметила она.

– Это буря. – Его губы дрогнули от едва заметной улыбки, когда он взглянул на нее.

– Джейк…

– Похоже, я схожу с ума, – прошептал он, вставая коленями на кровать и притягивая ее к себе.

Кейси вздохнула с облегчением и прильнула к нему. Он крепко сжал ее в объятиях. Губы их слились в долгом поцелуе, а когда Джейк отпустил ее, оба в изнеможении рухнули на постель.

Ее стройное тело вызывало у него неведомый ему прежде восторг, и Джейку хотелось узнать ее всю. Он принялся в упоении ласкать Кейси; когда же желание слиться воедино стало нестерпимым, Джейк протянул руку к тумбочке, стоявшей у кровати. Рывком открыв ящик, он схватил маленький пакетик из фольги. И поспешил обеспечить Кейси защиту, которую должен был предложить еще в первый раз. Пытаясь изо всех сил усмирить свое желание, он сделал глубокий вдох и напомнил себе, что с Кейси нужно обходиться бережно и что теперь он будет думать о ее удовольствии. Он встретился с ней взглядом. Голубые глаза неотрывно смотрели в зеленоватые…

– Джейк, – прошептала она и протянула к нему руку.

Он схватил ее, словно это был спасательный канат в бушующем море. Их пальцы сплелись. И она нашла крепкую опору, когда на нее нахлынула волна невыразимого восторга.

Кейси крепко прижалась головой к изгибу его плеча. Джейк хмуро посмотрел в темноту и натянул на засыпавшую Кейси одеяло.

О чем, черт возьми, он думал?

Возмущенный собой, он признал, что вообще ни о чем не думал. Как старшеклассник, который не может подавить свои буйные гормоны, он ухватился за то, что ему предложили, не размышляя о последствиях.

Кейси что-то пробормотала во сне и прижалась к нему еще сильнее.

Его словно ударило током, и он помрачнел. Да, дело не просто в гормонах. В его жизни никогда еще не было подобных переживаний. От одного ее прикосновения он мгновенно загорался. Здесь кроется нечто большее, чем желание…

Но он не стал гадать о том, что же там кроется.

Он уже однажды был женат по любви. Не получилось. Стоит ли начинать все сначала?

Однако есть еще проблема. Ведь он лишил ее невинности. Раньше с ним такого не случалось. Черт возьми, он не так воспитан, чтобы, лишив девушку невинности, с легким сердцем сбежать.

Особенно если эта девушка – Кейси Оукс.

Не говоря уже о том, что она, возможно, забеременела.

Что ему теперь делать?

Тряхнув головой, он стал смотреть в окно слева от него и попытался собраться с мыслями. Но потом решил все обдумать на свежую голову, поспав хотя бы часа два.

Звезды на ясном небе будто подмигивали ему. Буря утихла. Наверное, это хороший знак.

– Боже мой! Боже мой! – Энни сдернула мокрое грязное свадебное платье с перекладины в ванной и пошла с ним в кухню.

– Мама, – проговорила малышка, шедшая сзади, – я хочу на голшок.

Но Энни была занята своими мыслями и не вслушивалась в речи маленькой девочки. Вбежав на кухню, где за столом сидели отец, тетя и дядя, ожидавшие, когда проснется Джейк, Энни выкрикнула:

– Смотрите, что я нашла!

– О Господи! – воскликнула тетя Эмма и фыркнула от удивления. – Надо же, такое красивое платье – и все в грязи! Что могло случиться?

– Где ты взяла его? – спросил отец у дочери.

– В ванной нашла, – ответила Энни. – Висело на перекладине.

– Интересно, зачем Джейку свадебное платье? – многозначительно произнес дядя Гарри.

– И вам не понятно? – спросила Энни, положив платье на колени отцу и глядя на своих недогадливых родственников. – Это именно то, на что намекал Джейк, разговаривая со мной по телефону вчера вечером. Джейк женился!

Глаза у тети Эммы стали как блюдца.

– Женился? – переспросил дядя Гарри. – Кто?

– Да Джейк!

– Энни, – умерил ее пыл отец, – это только твое предположение.

– Тогда с какой стати здесь свадебное платье? – Энни тряхнула головой. – У, змееныш! Скрыл все от нас! Даже меня не пригласил!

Фрэнк Парриш провел узловатыми пальцами по забрызганному грязью кружевному подолу платья.

– Положим, он сделал предложение. Тогда откуда эта грязь? Он что, привязал девушку к седлу и волок по грязи до тех пор, пока она не согласилась стать его женой?

– Ой, не знаю. – Энни принялась ходить по кухне, улыбаясь своим мыслям. – Неважно… неважно, как это было. Но очень хотелось бы узнать, кто его невеста.

– Мама! – раздалось из коридора.

– Лайза! – Энни, смутившись, бросилась к двери. – Я совсем забыла о ней, а она просилась на горшок!

Тетя Эмма снова фыркнула.

– Горшок! Ну, знаете ли!

– Чем вам не нравится слово «горшок»? Слово как слово. – Энни смерила тетку сердитым взглядом и не первый раз подумала: и что ее милый, несколько заторможенный дядя нашел в этой острой на язык старой мымре?

– Только невоспитанные дети объявляют публично о своих физиологических потребностях! – изрекла тетя Эмма.

– Что значит «публично»? Девочка… – Энни запнулась. Да не обязана она ни перед кем отчитываться, как она воспитывает свою дочь! И меньше всего – перед тетей Эммой.

– Мама! Мама! – Лайза звала все громче, все требовательнее. – Кто эта тетя в кловати?

– О-хо-хо, – проворчал Фрэнк Парриш и поднялся со стула. Следом за дочерью он направился по коридору в спальню сына.

Тетя Эмма и дядя Гарри следовали за ним по пятам.

Дверь в спальню Джейка была широко открыта. Лучи утреннего солнца освещали большую кровать и парочку под одеялом. На Энни, задержавшуюся в дверях, наскочил шедший за ней отец и с разбега втолкнул ее в комнату. Прямо за ними остановилась тетя Эмма. Она держала в руках церковный бюллетень и обмахивала им разгоряченное лицо. Дядя Гарри поправил круглые, в тонкой оправе, очки на носу и, вытянув шею, выглядывал из-за широкой спины жены.

Лайза стояла у кровати и отчаянно переминалась с ноги на ногу.

– Уже утро, сынок, – сказал отец.

– Папа! – Джейк сел и увидел родственников, стоявших в дверях. – Энни!

– Дядя Джейк, скажи, – потребовала Лайза, – кто эта голая тетя?

«Голая тетя» села рядом с Джейком, закрывшись одеялом до самого подбородка, будто воин щитом. Она растерянно заморгала, глядя на людей, столпившихся в дверях, потом робко улыбнулась.

– Это, – пояснила Энни своей дочери, – твоя тетя Кейси.

– Она может отвести меня на голшок?

Джейк окинул взглядом дом, весь занесенный снегом. Там сестра взяла Кейси под свою опеку. Один Бог знает, что она им наговорит. Джейк помрачнел, но, подумав, решил, что дяде Гарри удастся удержать тетю Эмму, любительницу пустить сплетню, на достаточном расстоянии от телефона.

– Ну, сын… – тихо проговорил отец. Джейк обернулся. – Что ты собираешься делать дальше?

– Что буду делать? – переспросил Джейк вызывающим тоном. Да ведь он уже взрослый! И Кейси тоже. Кому какое дело, что двое совершеннолетних – холостой и незамужняя – спят вместе?

– Джейк, – снова начал отец, – я видел ее свадебное платье. Оно – белое. В дни моей молодости это что-то да значило.

– Сейчас все носят белое, папа. – Про себя же Джейк подумал: незачем говорить отцу, что в случае Кейси белый цвет ее платья действительно имел определенное значение.

– И то правда, – отозвался старик. – Должно быть, не часто встретишь в наши дни девушку, которая берегла бы себя до свадьбы, и трудно найти парня, который бы с этим согласился.

Джейку стало не по себе. Кейси ждала до свадьбы… Для того только, чтобы ее бросил жених прямо у алтаря. Теперь уже поздно говорить, что было бы, если бы Кейси предупредила, что она – девственница.

– Надеюсь, – продолжил отец, – ты поступишь, как подобает порядочному человеку. – Фрэнк Парриш вздохнул и облокотился на забор, положив подбородок на руку. – Ты ведь знаешь – Эмму хлебом не корми, только дай ей дорваться до телефона. А то, что Кейси убежала из церкви прямо к тебе в постель, вызовет немало пересудов.