– А ведь она собиралась за тебя замуж, – поддела его Яся, – и всерьез верила, что она – девушка твоей мечты.

– Да мы знакомы всего пару недель, – виновато хмыкнул Максим, – как-то странно все получилось. Я смеха ради сказал: «А давай поженимся!» А эта дура взяла и согласилась. Притащила на свидание свою ненормальную мамашу. Представляешь, мы втроем ходили в кино. И мамаша обсуждала со мной исключительно свадебные формальности. Отказываться было как-то неудобно…

Ярослава прыснула переливчатым смешком, представив, как Андрейчик сидит в кинотеатре, с обеих сторон безнадежно зажатый агрессивными дамами, всерьез настроенными затащить его в лоно своей семьи.

– Ну я и подумал, что тут легче дать, чем объяснить, что это ни к чему. В конце концов, существует развод. Но чем дальше продвигалась подготовка к свадьбе, тем больше я чувствовал, что попал в капкан.

Ярослава смеялась уже в открытую.

– И вот позавчера не выдержала душа поэта. Я извинился и сказал, что пока не готов к такой ответственности.

– И как она отреагировала? – заинтересовалась Яся. Интересно, а что сделала бы она сама, если бы мужчина сначала решил на ней жениться, а потом заявил, что погорячился и еще не готов? Скорее всего треснула бы его по голове первым подвернувшимся тяжелым предметом и прозвездила бы по этому поводу в телепередаче «Дорожный патруль».

– Представляешь, эта дура меня чуть не убила! – возмущенно воскликнул Максим. – Схватила со стола бронзовый бюст Карла Маркса и метнула им в меня. В голову метила, сука.

– Да, по некоторым людям плачет психиатрическая лечебница, – философски заметила Яся, а сама подумала, что все женщины, в сущности, одинаковы в проявлении сильных эмоций. – Постой, а что делает в твоей квартире бюст Карла Маркса?

– Бабушкин, – засопел Андрейчик, – она запрещает выбрасывать, говорит, что он дорог ей, как память… Яська, я звонил тебе не только для того, чтобы рассказать эту печальную историю.

– Вот как? А зачем еще?

– Мне встретиться с тобой надо.

– Что ж… Я тоже с удовольствием повидалась бы с тобой. Может быть, завтра пообедаем вместе? Я знаю отличный индийский ресторанчик в центре, там подают…

– Во-первых, я не люблю индийскую кухню, – перебил он, – потому что однажды, когда мы сплавлялись в Индии на плотах, я в такую историю влип! В одной забегаловке нам подали салатик, вкусный такой, мелко порубленный. Мы ели и восхищались. И тогда хозяин ресторана вышел к нам и, поклонившись, объяснил, что это фирменное блюдо. Этот салатик пережеван самыми красивыми женщинами деревни! Представляешь! Мы все, не сговариваясь, сорвались с места и побежали в туалет… Яська, а во-вторых… Дело срочное, я хотел бы встретиться с тобой прямо сейчас.

– Обалдел? Два часа ночи!

– Ну и что? Пойми, я до утра просто не вытерплю. Давай встретимся где-нибудь недалеко от твоего дома, а? Если хочешь, я вообще к тебе приехать могу.

– Это что, тактический ход для того, чтобы остаться у меня ночевать? – возмутилась Ярослава.

– Не угадала, это дело жизни и смерти. Так что вызывай такси. Буду ждать тебя в пиццерии «Джанго» через час. Успеешь?

– Да, – пробормотала она, – похоже, отвертеться мне не удастся.

Все же она сумасшедшая. Невменяемая. Правильно выразилась Алена – настоящая крейзи.

В противном случае разве вызвала бы она в половине третьего ночи такси, разве топталась бы полчаса перед шкафом, решая, что надеть, и разве выбрала бы в итоге ярко-красное платье на лямочках и черный перьевой шарфик? Да так только проститутки одеваются, да и то не настоящие, а кинематографические.

Зато Максим, увидев ее, раскрыл рот и выпучил глаза. В недорогой круглосуточной пиццерии, где они договорились встретиться, Яся смотрелась чужеродным элементом, волшебной принцессой, неизвестно зачем посетившей мир простых смертных, которые носят джинсы и питаются картошкой-фри.

– Вот это да-а-а, – придя в себя, сказал он, – ничего, что я заказал нам неаполитанскую пиццу?

– Если у меня красное платье, то это вовсе не значит, что отныне я предпочитаю фуа-гра, – снисходительно усмехнулась она, усаживаясь на неудобный металлический стул, – сойдет и неаполитанская пицца.

Промасленные кусочки пиццы с морепродуктами почему-то доставляют особенное извращенное удовольствие, если они съедены именно глубокой ночью. Они были единственными посетителями пиццерии. Сонные снулые официанты с любопытством косились на эту странную парочку – мужчину с растрепанными каштановыми волосами и в футболке с надписью «Жопа» и красивую, хотя и чуть полноватую, молоденькую девушку в платье, которое больше подошло бы солистке кабаре.

– Так о чем ты хотел со мной поговорить?

– Может быть, закажем вина? – пасовал Андрейчик.

– Ты вытащил меня из дома в два часа ночи, чтобы выпить со мною вина? – не сдавалась Яся. – Не буду я вино, мне и так спать хочется. Лучше кофе.

– Ладно, наверное, и правда стоит покончить с этим прямо сейчас, – решился Максим, – не тянуть больше время. Сейчас или никогда.

– Ты меня пугаешь, – улыбнулась Ярослава, придвигая к себе чашечку эспрессо, уже вторую по счету. Если посиделки пойдут такими темпами, то она и на рассвете не сможет уснуть.

– Все равно же ты не согласишься, – вопреки обыкновению, Максим не шутил и не паясничал. Видеть его серьезное торжественное лицо было даже как-то непривычно. – Все равно ты надо мною посмеешься. В принципе, я к этому готов. Так мне и надо.

– Постой, о чем идет речь-то? – насторожилась она.

Андрейчик схватил ее за руку и преданным щенячьим взглядом заглянул ей в глаза.

– Яська, женщина моей мечты – это ты, – выпалил он, – я точно знаю.

– Но когда я сказала, что ухожу, ты ни о чем таком и не помышлял, – напомнила она, – ты ответил, можно ли оставить себе мою коллекцию тарантиновских фильмов. Разве так прощаются с женщинами мечты?

– Говори, говори, я этого заслуживаю, – тоном актера-трагика сказал он.

– Ты не подумай, я ни в чем тебя не обвиняю, – поправилась Яся, – просто мне кажется, что ты ошибаешься.

– К сожалению, нет, – помотал головой Максим, – жалко, что я понял это слишком поздно… Или нет… Может быть, еще не все потеряно?

– Что ты имеешь в виду? – сглотнула она.

Он театральным жестом запустил руку в карман своей отвратительной футболки и извлек оттуда небольшую бумажную коробочку, перевязанную золотой лентой из фольги.

– Вот. Это тебе.

– Что это? – удивилась она. – Мой день рождения в декабре.

Максим положил коробочку на стол и придвинул ее к Ярославе.

– Я помню, когда у тебя день рождения. Открой. Посмотри.

Смешно, но тогда она и понятия не имела, что же может находиться внутри, несмотря на то что все с самого начала было шито белыми нитками. Заинтригованная, она развязала тесемку, открыла коробочку и… увидела простенькое золотое колечко. Обычный ободок без каких-либо украшательств и камушков, подозрительно напоминающий обручальное кольцо.

– Там еще гравировка есть, внутри, – срывающимся голосом объявил Андрейчик.

Ярослава молча повертела кольцо в руках и в самом деле обнаружила на его внутренней стороне витиеватую надпись – «Яся, выходи за меня замуж!».

– Что это? – Она подняла на Максима непонимающий взгляд.

– Кольцо, – с глупой улыбкой объяснил он.

– Это я и сама вижу. Но что это значит?

– А ты не понимаешь? – усмехнулся он. – Там все написано. Я предлагаю тебе выйти за меня замуж. – Помолчав, он добавил: – Ну так что?

– Эх, ну почему ты не объявился вчера? – вырвалось у нее.

– Это что-то изменило бы? – передернул плечами Андрейчик.

– Н-нет, – одумавшись, промямлила она, – просто я бы… Ну ладно, проехали…

– Яська, так что ты об этом думаешь?

– Макс, ну мне сложно ответить вот так сразу, – тянула время она.

Андрейчик хлопнул по столу кулаком:

– Это все полный бред! Пустая отговорка! Если ты хочешь сказать «нет», то говори прямо, не надо смягчать удар! А если собираешься ответить «да», то так и скажи, на кой мне сдалось твое кокетство?