— Наряжаться в балахоны и совокупляться в гробу?

— Да, в основном. Только без человеческих жертвоприношений.

— Значит, обычно, никто не умирает.

— Как правило, всегда никто не умирает. Даже редко кому пускают кровь. Единственные исключения, о которых я знаю, это случаи, когда кто-то на самом деле порочный руководит или иначе управляет группой. Например, типичный убийца-садист. Некоторые пытаются подражать Чарли Мэнсону и убеждают последователей убивать ради них, но большинство любит убивать самостоятельно. Некоторых просто развлекает наряжаться в балахоны и притворяться, что они вызывают или направляют Сатану, и это все для благородного дела просвещения несведущих.

Эш нахмурился.

— Хорошо. Так, если человеческая жертва была только… побочным продуктом ритуала, чтобы создать энергию, и если ты не веришь, что Уэсли Тейт был убит таким способом для того, чтобы создать дымовую завесу для убийцы с мотивом, тогда…

— Возможно, не настолько важно, кем была жертва, как я сначала верила, — пришел черед Райли хмуриться. — Но он, все же, часть загадки. Его убили не случайно и не для какого-то ритуала. Жертвы избраны. Неважно, насколько убийца безумен, для него его логика имеет смысл.

— Значит, следующим шагом будет разговор с группой в доме Пирсона.

— Они пока единственные общепризнанные сатанисты, о которых мы знаем. И даже если они не участвовали в этом прежде, — что меня беспокоит и не помогает решить загадку — то они, несомненно, были здесь в воскресенье ночью.

Она нахмурилась.

— Что?

— Вспышка памяти, которая у меня была. Я не знаю, насколько этому можно верить, так как я едва вернула свою силу, но если это действительно случилось со мной в воскресенье ночью, то когда я добралась до поляны, у меня было странное чувство, что все это организовано. Или так или иначе управлялось кем-то. Тело было достаточно реально, но все остальное, даже мое осознание более ранней церемонии, носило чувство ирреальности.

Эш слегка покачал головой, не вполне понимая.

— Ты сама это сказала. Заговор с целью убийства — редкость. Может быть, не было никакого заговора. Какие бы тайные церемонии ни проводились или, может, не проводились здесь, возможно, все закончилось без убийства.

— И позже убийство совершил один человек?

— Почему нет? Сатанисты проводят свой веселый и безопасный ритуал, танцуют и поют заклинания вокруг огня, пьют много вина и изрядно занимаются сексом, а потом отправляются домой, чтобы выспаться и избавиться от всего этого. Убийца возвращается позже и делает свое дело, организуя это так, чтобы все казалось частью того, что происходило ранее. Ритуала. Он использует место и убийство как средство, с помощью которого генерирует отрицательную энергию, и через этот акт до смерти пугает население. И отвлекает нас. Итак, мы напрасно тратим время, заглядывая в неправильные места, задавая неправильные вопросы.

— Например, у кого есть мотив, чтобы убить Уэсли Тейта?

— Возможно.

Эш медленно сказал:

— Если у этого убийцы есть способность тянуть энергию из мест, или ритуалов, или чего бы то ни было и направлять ее, использовать ее, то что-то должно управлять им. Не проснулся же он однажды, решив, что есть лучшие способы убийства людей, чем с помощью оружия и ножей.

— Нет. Даже если это естественный дар, требуется время и усилие, чтобы научиться управлять этим… Направлять чистую энергию на самом деле не такое уж большое развлечение. У тебя должен быть сильный мотив.

— Возможно — ненависть?

— Это, — сказала Райли, — вполне возможно.

— Значит реальный вопрос — кто может ненавидеть тебя достаточно, чтобы хотеть уничтожить.

— Да, — согласилась Райли. — Этот вопрос.

— Ставлю на то, — сказал Джейк Стиву, — что суд определит, что, по крайней мере, некоторые члены вашей группы были на той поляне. По предварительным тестам там, на земле, обнаружили и сперму, и вагинальную секрецию многих… доноров. Что, Сатана не разрешает вам приносить на вечеринку одеяло?

— Шериф, — спокойно сказал Стив, — независимо от того, что мы делали в воскресенье вечером, все в этом доме были в доме задолго до полуночи. У нас была большая доставка пиццы около одиннадцати. Я уверен, что это может быть подтверждено рестораном и парнем, который принес шесть больших пицц.

— Ну и что? Уэсли Тейт умер приблизительно между двумя и шестью утра. Это значит, что у любого из вас было много времени, чтобы прикончить свою пиццу и вернуться на поляну.

— Я никогда не говорил, что мы были на поляне.

— Скоро мы это узнаем, не так ли? Так как утверждения Райли, что ты говорил с Уэсли Тейтом прежде, чем прибыл сюда, вместе с твоими собственными заявлениями местным гражданам, что ты и твоя группа практикуете сатанизм, будет достаточно для судьи, чтобы выписать ордер, обязывающий всех вас сдать анализ ДНК.

Когда Стив посмотрел в ее сторону обиженным взглядом, Райли сказала:

— Извини, Стив, но человек мертв. Мы должны узнать, кто убил его и почему. Мы узнаем. Если ты и твои люди не имели к этому никакого отношения, теперь самое время убедить нас в этом.

Дженни вступила в разговор, чтобы сказать:

— Я все еще считаю, что мы должны вызвать своего адвоката.

Райли внимательно изучила мрачную женщину. Она была единственным членом группы кроме Стива, который хоть что-то хотел сказать. Остальные десять человек — пять мужчин и пять женщин — тихо, довольно бесстрастно сидели в гостиной арендованного дома.

Они представляли собой достаточно разношерстную группу. Люди, входившие в нее, были самого разного возраста, начиная от двадцати пяти лет и заканчивая пенсионерами. Но в остальном были похожи на других посетителей Опалового острова в своих ярких цветных шортах и тонких футболках, у большинства был хоть какой-то слабый загар.

Райли чувствовала немного общего беспокойства в комнате, что имело смысл в данной ситуации, но ничего, что сделало бы ее чрезмерно подозрительной к группе в целом.

Хотя Дженни… Дженни была другой.

Дженни волновалась.

«…Я этого не хотела. Как это могло случиться? Но… я не знала. Я думала, что его ум, наконец, открылся, что он… я думала, что он изменился».

Интересно. И это многое сказало Райли. Но прежде, чем она могла двинуться в этом направлении, Джейк снова нажал, полный решимости получить ответы на свои вопросы теперь, когда у них была материальная связь между этими людьми и убитым человеком.

— Людям, которым нечего скрывать, не нужен адвокат, — сказал он. — Не обижайся, Эш.

— Не обижаюсь.

Эш сидел немного позади Райли за большим обеденным столом. Их стулья стояли так, чтобы они оказались перед группой, расположенной вдоль стен комнаты. И только он и Райли знали, что он небрежно оперся рукой на ее плечо не случайно и не собственнически, но по необходимости, чтобы создать между ними связь.

И источник жизненный силы для Райли.

Сидя с другой стороны стола, Ли заметила прикосновение и улыбнулась. Джейк казался все более и более раздраженным каждый раз, когда смотрел в их сторону.

«Он не очень хорошо скрывает свои мысли. Ему, очевидно, не нравится, что я с Эшем. Но я не могу сказать, из-за меня это или из-за Эша.

Почему я думаю об этом дерьме?»

— Мне кажется, что Дженни права, — сказал теперь уже явно обеспокоенный Стив. — Почему бы вам не пойти и не получить свой ордер, шериф, а мы вызовем своего адвоката, а потом посмотрим.

Райли не обязательно было читать его мысли, чтобы знать, что Джейк собирается сказать что-то импульсивное и абсолютно лишнее, поэтому она проговорила раньше него:

— Стив, я обещала, что твою группу не потревожат, и я гарантирую, что этого не случится. Но мы должны знать то, что знаешь ты. Уэсли Тейт звонил тебе, да?

— Да.

Проигнорировав оскорбленный язык тела Джейка, стоящего перед музыкальным центром в месте, которое должно было стать центром собрания группы, Райли продолжала спокойно опрашивать Стива.