— Если так, я научу тебя, — согласился Севрен.

Обучение Дар искусству владения кинжалом началось после полудня, когда корзины уже были наполнены травами и все трое перекусили черным хлебом, который прихватил с собой Севрен. Первым делом гвардеец осмотрел клинок Дар. Положив кинжал на ладонь и покачав ею, он сказал, что оружие неплохое, но за ним неважно ухаживали.

— Лезвие тупое, ржавчина кое-где. — Он нашел камень и показал Дар, как затачивать с его помощью клинок. Когда он счел лезвие достаточно острым, то приступил к первому уроку. — За один раз многому не научишься, даже за месяц. Умение происходит из уверенности, а уверенность дается опытом.

— Может быть, мне удастся поупражняться с орками, — предположила Дар.

Севрен с сомнением покачал головой.

— Орки полагаются на силу и напор в бою, а не на хитрость и ловкость. Во владении кинжалом главное быстрота и ум.

— Хочешь сказать, что с тобой я тоже не смогу упражняться? — спросила Дар.

Севрен усмехнулся.

— Я готов уделять тебе каждую свободную минуту.

Дар нахмурилась, и Севрен пожалел о том, что столь откровенно выразил удовольствие, и поспешно приступил к обучению Дар приемам владения кинжалом. Начали с защитных приемов. Севрен показал Дар, как можно уподобить кинжал щиту, если в руках у противника меч, как встретить меч лезвием кинжала и разоружить соперника. Взяв вместо меча палку, Севрен атаковал Дар, чтобы она смогла сама отработать защиту. По мере того как Дар набиралась опыта, Севрен увеличивал скорость и ярость атак. Вскоре он перестал сдерживаться.

Легкость, с которой Дар овладевала боевым искусством, поражала Севрена. Ей недоставало его силы, но этот недостаток она покрывала быстротой и способностью предугадывать его удары. Понимание тактики противника являлось крайне важным, Севрен знал мужчин, которым требовалось несколько дней, чтобы достичь такого уровня, каким уже блистала Дар. Она сама предложила Севрену взять меч вместо палки. Севрену не хотелось этого делать.

— Меч может тебя поранить, — сказал он.

— Он для этого и нужен, — ответила Дар. — Я должна встать лицом к лицу с тем, чего боюсь.

— Не поверю, что ты чего-нибудь боишься, — покачал головой Севрен.

— Это ты потому так думаешь, что не знаешь меня.

Против меча Дар сражалась так же ловко и умно, как против палки, хотя Севрен и не мог заставить себя драться в полную силу. У него устала рука, а к тому времени, когда урок кончился, Тви успела заскучать. Приближалось время ужина, и Дар решила, что разумнее вернуться. Когда они добрались до места, где утром их встретил Севрен, он отвесил Тви шутливый поклон.

— Прощайте, сударыня, — сказал он. — Скажите вашей свирепой матушке, что завтра я снова стану ее обучать.

Девочка весело рассмеялась. Они с Дар пошли к ставке короля.

— Говорила же я тебе: ты ему нравишься, — затараторила Тви. — Он ведь даже ни словечка не сказал про то, что у тебя лицо кровью вымазано.

Дар вдруг встревожилась.

— А кровь еще держится?

— Ага.

— Это хорошо, — вздохнула Дар.

— Ну, теперь тебе Севрен нравится? — спросила Тви. — Ну хотя бы чуточку?

— Ты его лазутчица? — усмехнулась Дар.

— Ну хотя бы скажи: ты его нарочно поранила?

— Конечно же нет! Случайно! Совсем немножко оцарапала.

Тви, похоже, эти заверения не убедили.

— А он тебя свирепой назвал.

— Даргу нак газ, — произнесла Дар низким, притворно торжественным голосом. — Хорек свирепый.

Тви расхохоталась.

Давот взял корзины с травами у Тви и Дар.

— Славная работенка, — похвалил он их. — Но завтра мне будет нужно еще.

Он подмигнул им и велел возвращаться в полк. Дар надеялась, что они поспеют вовремя, чтобы подать ужин оркам. Остальные женщины этой работы побаивались, и Дар не сомневалась, что никто не станет спорить с ними за право отнести оркам кашу.

Когда Тви вошла в купальный шатер, на нее никто даже не глянул, а Дар встретили молчанием и ледяными взглядами. Казалось, в ее отсутствие злость к ней только нарастает. Царило напряженное безмолвие. Дар мылась, стараясь оставить на лице кровь Зна-ята, и исподволь наблюдала за другими женщинами. Она пыталась понять, кого не хватает. Она не стала спрашивать, кого мердант Коль запорол до смерти, потому что знала: ей не скажут. Дар решила сама понять, кто стал жертвой пытки. Покидая купальный шатер, она уже знала, что это кто-то из двоих — Нена или Мемни.

Вместе с Тви и другими женщинами Дар пошла к кострам, чтобы взять котел с кашей. Возле костров трудилась Тарен. Дар шепотом спросила:

— Кого выпороли? Нену?

Тарен едва заметным знаком показала, что услышала вопрос Дар, отвернулась и обратилась к другой женщине:

— Как же я устала кашеварить. Ох… Но что тут поделаешь? Не всем же быть бабами старшего мерданта.

«Если женщина Коля — Нена, значит…»

Дар хотелось узнать наверняка.

— Мемни? — прошептала она.

Взгляд Тарен подтвердил опасения Дар.

«Бедняжка Мемни», — думала Дар, вспоминая, как пороли ее.

Тоска и злость овладели Дар, но она сдержала свои чувства и не выдала их. И все же она не могла не гадать, какое отчаяние толкнуло ее подругу на побег. Дар понимала, что вряд ли узнает всю историю, и от этого боль из-за гибели Мемни чувствовалась острее.

Подавая еду оркам, Дар не ощущала себя такой одинокой, потому что с ними они часто говорили друг другу что-то хорошее. Некоторые просто здоровались с ней. Другие стали подчеркнуто именовать ее «матерью». Томок-ток всегда вызывал у нее улыбку, расхваливая пустую кашу. Зна-ят всегда молчал.

Дар вернулась в лагерь, вымылась и переоделась и отправилась к шалашу Ковока. Тви уже была там. Они с Ковоком явно сжевали зерна вашутхахи. Дар догадалась об этом по запаху зерен, который ни с чем нельзя было спутать, и по отстраненному взгляду Тви. Девочка оскалила черные зубы и сказала:

— Утхахи («Красивые»).

— Не стоило тебе на ночь их жевать, — сердито проговорила Дар. — Не заснешь теперь. — Ей хотелось отругать Ковока, но она не знала, как будет по-оркски «баловать». И она проговорила по-оркски: — Ты сжевал много зерен вашутхахи.

— Хай.

— Но дождя нет, — возразила Дар. — И не холодно. И перехода не было. Зачем же было жевать так много?

— Будет приходить грусть. Я не хотеть об этом думать.

Дар более внимательно посмотрела на Ковока. Могучей рукой он бережно гладил спину Тви, а девочка нежилась у него на руках. Зелено-золотые глаза орка, прежде казавшиеся Дар такими чуждыми, выражали такую же глубокую печаль, какую она порой видела в глазах Севрена. И орк, и человек побывали на войне, и война запечатлелась в их взгляде. Недовольство Дар растаяло. Ей тоже не хотелось думать о будущем.

— Я бы тоже хотела несколько зерен, — сказала она.

С утра пошел дождь, не прекратился он и на следующий день. Сбор трав стал для Дар и Тви только поводом для встреч с Севреном. Он нашел на берегу место, где скальный выступ мог закрыть их от дождя. Тви часами наблюдала за тем, как Дар осваивает азы обращения с кинжалом. Когда Тви становилось скучно, она жевала вашутхахи. Новое пристрастие девочки тревожило Дар, но она не могла решиться отругать Тви.

Непрерывный дождь смыл с лица Дар остатки крови. Остался ли запах? Этого она не знала. Сама она его уж точно почуять не могла. Мысль о том, что «время крови» истекло и что теперь Зна-ят в любое мгновение может напасть на нее, заставляло ее упражняться с удвоенной силой. Севрен обучал ее главным приемам обороны и нападения, показал самые уязвимые места на теле, выучил тому, как колоть кинжалом, как резать, как защищаться, чтобы тебя не разоружили. К концу второго дня он приступил к другому уроку.

Оставив Тви под каменным козырьком, Севрен повел Дар к дереву и взял у нее кинжал.

— Случается, что у тебя появляется преимущество перед мечником, — сказал он и метнул кинжал в ствол дерева. — Ты можешь убить на расстоянии. — Он выхватил клинок из ствола и протянул Дар. — Но это преимущество достигается большим риском. У тебя только одна попытка. Теперь сама попробуй.