— Что это значит? — спросила Дар.

— Ты согласилась не убивать его.

Невзирая на усталость, Дар рассмеялась.

— Не убивать его?

— Хай, — кивнул Ковок-ма. — И никто не может убить его вместо тебя.

— Я поступила не мудро? — спросила Дар.

— Носить кровь означает, что между вами — честный уговор. Покуда держится запах крови, никто никого не убьет.

— А что будет потом?

— Этого никто не может сказать, даже Зна-ят. Время крови — время размышления. Зна-ят не знал, в чем мудрость. Вот почему он предложил тебе свою кровь.

Понимая, что Ковок-ма сам не станет давать советов матери, Дар спросила:

— Если бы ты носил кровь, как бы ты себя вел?

— Я бы не умывал лица.

Роскошно одетый, верхом на прекрасном коне, в сопровождении гвардейцев, король Крегант въехал в сборный лагерь на следующий день, ближе к вечеру. Дар слышала шум, сопутствующий появлению короля, но была слишком занята, чтобы уделить этому внимание. В кухонном шатре царила суматоха. Все блюда со вчерашнего пиршественного стола выбросили в реку вместе с заранее выпеченным хлебом. В итоге готовить пришлось больше, чем предыдущим днем, а времени на приготовления было меньше. В помощь Тви и Дар привели еще троих женщин, и все они весь день напролет трудились не покладая рук.

К вечеру пришли слуги в синих ливреях и начали накрывать стол. Еда из кухни постепенно исчезала, ушли мужчины, которые ее приготовили, а женщины остались мыть посуду. С женщинами из других полков Дар не была знакома, но они ее сторонились — значит, судя по всему, знали, кто она такая.

— Слышала, изловили ту, которая сбежала, — сказала одна из женщин, чистя котел.

— Да, бедняжка, — вздохнула ее товарка. — Надо ей было жизни лишиться до того, как ее сцапали. Так было бы проще помереть.

Другая женщина поежилась.

— Да уж, куда как легче.

Третья спросила:

— А кто ее порол?

— Как звать его, я не знаю, — ответила первая. — Говорят, он старший мердант.

Дар знала, что на все полки — только один старший мердант.

— Кто эта женщина? — спросила она.

Никто ей не ответил. Дар продолжала слушать разговоры женщин между собой, но они стали сплетничать о незнакомых ей людях.

После того как женщины отмыли котлы, слуги стали приносить в кухонный шатер грязные тарелки. Дар и остальные помощницы повара еще мыли посуду, когда в шатер вошел ухмыляющийся мужчина в синей ливрее.

— Пошли, сучки, вас зовут на пир.

Женщины уставились на него, не понимая, шутит он или нет. Но тут пришел Давот и подтвердил — их действительно приглашают.

Слуга привел Дар, Тви и остальных женщин в тот шатер, где король пировал со своими приближенными. По трем сторонам стояли столы, и все, кто за ними сидел, воззрились на женщин, стоящих посередине. Король сидел прямо напротив в окружении подвыпивших придворных. Среди них Дар узнала Человека Королевы, но остальных она видела впервые. На столах не осталось почти ничего, кроме костей и объедков. Бороды пирующих были выпачканы соусами. Еды не осталось, но выпивки еще хватало. Возле столов суетились слуги в синих ливреях, подливали бренди в чаши и кубки. Дар противно было смотреть на пьяные рожи мужчин.

Тот, кто привел женщин в шатер, прокричал:

— Слушайте указ!

Пирующие немного притихли, а слуга продолжал говорить громким голосом:

— Наш всемилостивый повелитель решил, что будет славно, если эти низкородные девицы примут участие в его пиршестве.

Один мужчина крикнул:

— Слава королю!

Остальные ответили на это пьяным хохотом.

— Да будет всем известно, что его величество дозволяет им полакомиться яствами, каких они только пожелают. Господа, угощайте сучек!

Пьяные мужчины только этого и ждали. Они принялись швырять в женщин объедками, костями, корками хлеба. Женщины закрывались руками от этого обстрела. Наконец тот слуга, который их привел, прокричал:

— Стыд и позор!

Обстрел прекратился.

— Эти объедки прикасались к губам полководцев и особ королевской крови! — Слуга сурово воззрился на женщин. — Вы что же, слишком гордые для того, чтобы полакомиться этим угощением? Подобная неблагодарность заслуживает порки.

При слове «порка» другие женщины стали в спешке поднимать объедки с пола и жевать. Дар поступила так же. Мужчины расхохотались и принялись снова швырять в женщин огрызками. Следуя примеру Дар, Тви потянулась за обглоданной куриной спинкой. Стоило ей наклониться, как король схватил со стола здоровенную говяжью кость и, швырнув в девочку, угодил ей в висок. Тви упала, перевернулась на спину. Из ее виска потекла кровь. Пирующие разразились радостным воплем, словно наблюдали рыцарский турнир. Дар шепнула Тви:

— Лежи, не поднимайся!

Она проворно встала так, чтобы заслонить собой распростертую на полу Тви и уберечь ее от новых ударов.

Все мужчины были слишком пьяны и не обратили внимания на дерзкую выходку Дар, кроме одного. Он сидел рядом с королем и, участвуя в пирушке, словно бы был отстранен от нее. Его отличала от остальных не только трезвость, но и черное облачение, но больше всего поразили Дар его глаза. Стоило Дар встретиться взглядом с этим человеком, как она догадалась: это придворный чародей. Она подумала: россказни о том, что этот человек способен читать чужие мысли, скорее всего, не вымысел. Темные глаза, смотрящие на нее, были намного страшнее костей, которыми швыряли в женщин остальные бражники. Казалось, этот взгляд проникает под кожу, выискивает тайны, и Дар порадовалась, когда маг отвел глаза.

Развлечение кончилось, когда у мужчин не осталось костей и объедков.

— Забирайте свой ужин, дамы, — прокричал слуга в синей ливрее, — да поторопитесь!

Дар схватила несколько хлебных корок и кость с остатками мяса и помогла Тви подняться на ноги. Возле кухонного шатра ее встретил Давот. Похоже, случившееся возмутило его, но он старался сдерживать свои чувства.

— Ступайте отдохните, — сказал он. — Посуду домыть и завтра можно.

Дар взяла полотенце, чтобы вытереть кровь с лица Тви. Девочка тихо плакала.

— Тс-с-с, — нежно прошептала Дар. — У меня для тебя есть белый хлеб и мясо.

Тви еще всхлипывала, когда Дар вывела ее из шатра. На краю королевской ставки из темноты вышел человек.

— Я слышал, сегодня на пиру развлекались. С вами все хорошо?

Дар узнала голос Севрена.

— Со мной все в порядке, — ответила она. — Но король бросил кость в Тви и расшиб ей голову до крови.

Севрен порывисто опустился на колени перед Тви, осмотрел припухлость у нее на виске. Дар видела, что он вне себя от ярости, и его возмущение заставило ее подумать о нем лучше.

— Ничего страшного, — сказала она. — У орков есть снадобья, Ковок ее вылечит.

— Я думал, у Давота она будет в безопасности, — сокрушенно проговорил Севрен. — Простите меня.

— Ты старался как мог, — возразила Дар. — Безопасных мест теперь не осталось.

— Это верно, — кивнул Севрен и добавил хрипловатым от гнева голосом: — Не осталось в королевстве, которым правит…

Дар прикоснулась к его руке.

— Не забывай о чародее, — шепнула она.

Севрен вздохнул.

— Я поговорю с Давотом. Он добрый малый, когда у него это получается. Увидимся утром.

С этими словами он исчез во тьме.

Внутри шатра Отара стоял еще один шатер — из ткани такой толстой и черной, что туда не проникал свет даже в полдень. Ночью мрак внутри этого шатра был не просто отсутствием света — его можно было пощупать. Этот мрак гасил пламя и леденил воздух. Отар сидел там, озаренный язычком огня масляного светильника. Воздух наполнялся ароматным дымом.

Послышался голос:

— Я привел его, господин.

— Пусть войдет, — велел чародей.

Полотнище на входе во внутренний шатер колыхнулось, чья-то рука втолкнула в чернильную тьму маленького мальчика. Он был одет в заплатанную крестьянскую одежду. Мальчика явно разбудили среди ночи, он не выспался, но стоило ему только взглянуть на мага, как он испугался и насторожился.