«Только попроси…» Слова Мела, давнишние, шутливые, сверлили мозг, мурашками бежали по спине Коппер… И тут вдруг ее охватил спасительный, бодрящий гнев. Негоже ей выпрашивать крохи нежности! Чего Мел от нее ждет, что она должна сказать? «Кстати, Мел, может, наконец, приляжем?»

Коппер тупо смотрела на себя в зеркало. Она не в состоянии выговорить такое… Верно ведь?

Мел от нее своих намерений не скрывал. Он не понимал, почему бы им не получать удовольствие от интимной близости. Он только не желал никаких душевных потрясений, и потому нельзя признаться ему в любви. Но не томиться же ей все три года от безысходной тоски по нему?!

— Ты там случайно не заснула?

Окрик Мела прервал горячечные размышления Коппер перед зеркалом.

— Иду, иду! — откликнулась она и, еще туже затянув пояс, сделала глубокий вдох. Теперь или никогда.

— Я думал, ты решила заночевать в ванной, — Не глядя на нее, заметил он.

— Прости, — пискнула Коппер. Все. Нужный момент настал. Всего-то и надо, что пройти через комнату и сесть рядом. Положить руку на теплую голую спину. Сказать: «Мел, обними меня, пожалуйста». Это нетрудно, совсем нетрудно, уговаривала она себя, но ноги не слушались, слова застревали в горле.

Мел поднялся и пошел в ванную. Момент был упущен.

Коппер стало дурно от разочарования. Презирая себя за трусость, она вышла на балкон и подставила разгоряченное лицо ночному ветерку. Далеко внизу виднелись огни Аделаиды, горящими нитями пересекая долину между горами и морем. Где-то там сейчас родственники и друзья веселятся на ее свадьбе, возможно, строят догадки, как они с Мелом тут, в горном гнездышке? Ослепленные счастьем, они уверенно вступают в новую жизнь, и никто не предполагает, что впереди у них с Мелом три года напряжения и мучений.

— Что ты там делаешь?

Мел вышел из ванной и остановился, увидев стоящую на балконе босую, скрытую в тени Коппер. Помедлив, он тоже вышел и оперся о перила в полуметре от нее. Кроме трусов, на Меле ничего не было, и Коппер хорошо видела его сильное тело и мучилась от его близости.

— Я думаю, — ответила она наконец. Ветерок шевелил листву деревьев, играл волосами Коппер. Она зябко запахнулась в халат, придерживая ворот рукой.

— О чем?

— О… о том, что моя брачная ночь оказалась не совсем такой, какой я ее себе представляла, — с запинкой сказала Коппер, не отрывая глаз от огней города.

— А какой ты ее себе представляла? — мягко спросил из тени голос Мела, и Коппер нервно сглотнула слюну.

— Комната вроде этой, — с горечью заговорила она, — красивый вид из окна. Ночь, как сейчас. В общем, обстановка примерно такая же, но я никогда не думала, что все остальное будет… другим.

— Видел я, какими глазами ты смотрела сегодня вечером на Глина, — резко откликнулся Мел. — Ты, вероятней всего, хотела бы сейчас быть здесь с ним.

— Я мечтала быть с тем, кого люблю и кто любит меня, — с трудом произнесла Коппер. — Вот и все.

Повисло долгое, душное молчание. Коппер глохла от шума крови в ушах, прикосновение мягкой махровой ткани к коже раздражало ее, мощный торс Мела был совсем близко от ее руки, а пропасть между ними становилась все шире.

— Мел, — с неожиданной решимостью позвала Коппер.

— Да?

— Я понимаю, что у нас все не так, как… — голос срывался, Коппер отчаянно пыталась не расплакаться. — Но я много думала над твоими словами… — безнадежно продолжала она, зная, что вот-вот струсит окончательно.

Мел выпрямился и насторожился.

— Какими словами? — тихо спросил он.

— Что ты не тронешь меня, пока я сама не попрошу, — торопливо договорила Коппер. Она все еще смотрела на мигающие цепочки огней в долине, будто смеющиеся над ее беспомощными попытками объясниться. — И я решила… Что, если бы мы притворились — только на одну ночь, — что все именно так, как я представляла себе… и мы поженились по любви, а не ради какой-то там сделки?..

Она отступила подальше в тень, не смея взглянуть на Мела, до жути хорошо понимая, почему он молчит.

— То есть… это не обязательно. Наверно, я плохо придумала, — в полном отчаянии пробормотала она. — У нас был тяжелый день, мы оба устали и…

Коппер осеклась на полуслове, потому что, Мел одним шагом преодолел зияющую между ними пропасть и обеими руками бережно повернул ее к себе лицом.

— Я не устал, — мягко возразил он и нежно взял Коппер за подбородок, чтобы взглянуть ей в глаза. — А ты?

От его взгляда у Коппер захолонуло в груди.

— Н-нет, — шепнула она.

— Так давай притворимся?

Большой палец Мела задержался у ее подбородка, легко, едва касаясь, прошелся по шее, спускаясь вниз, к ключицам, и кровь закипела у Коппер в жилах.

— Только на одну ночь, — повторила она, опасаясь, что Мел подумает, будто она отступает от условий сделки. Пусть считает… Пусть думает что угодно, только бы скорее поцеловал.

— На одну ночь, — строго кивнул Мел, но в его глазах пряталась улыбка, и рука скользнула к затылку Коппер. — С чего начнем?

От его ласки по всему телу Коппер метались горячие волны, и все вдруг стало просто и легко.

— Нну-у-у, — притворно протянула она, — если бы я любила тебя, я бы не робела. Я подошла бы поближе — вот так, — и она положила руки ему на грудь и как по волшебству ощутила свободу, — а потом поцеловала бы — вот сюда.

Она приникла истосковавшимися губами к родничку у ключицы и медленно, наслаждаясь, проложила цепочку поцелуев к подбородку и дальше, к мочке уха.

— Или, может быть, сюда, — шептала она по пути, — или сюда… еще сюда…

При первом же прикосновении Мел замер, но поцелуи становились все смелее, и он запустил пальцы в мягкие волосы Коппер и почти грубо откинул ей голову назад.

— Если бы я любил тебя, — глядя ей прямо в лицо, произнес он, — я бы сказал тебе, какая ты сегодня красивая.

Голос у него был тихий и намного ниже, чем обычно.

— Я рассказал бы тебе, как весь день смотрел на тебя и мечтал, что ночью ты будешь моей.

Он медленно склонился к ней и коснулся губами ее губ.

— Может, я даже сказал бы тебе, что весь день ждал этой минуты, — прошептал он, приблизив губы к губам Коппер. Наконец ожидание кончилось.

Губы Коппер под его губами раскрылись, как цветок на солнце. Она обвила руками шею Мела и ответила на поцелуй, обезумев от долгожданного наслаждения трогать, чувствовать его, знать, что он настоящий и, что бы ни случилось завтра, эта ночь принадлежит им двоим.

Мел на миг убрал руки — для того лишь, чтобы крепче обнять Коппер, — и мягко, настойчиво провел ладонями по ее напрягшемуся под халатом телу. Коппер задыхалась от возбуждения, тянулась к его губам снова.

— Я думаю, — шептал он ей, — что мы могли бы устроиться поудобнее, правда? То есть если бы были влюблены, — уточнил он, освобождая от халата плечо Коппер и покрывая его мелкими дразнящими поцелуями.

— Да, наверное, — робко согласилась она.

Войдя в комнату, Мел первым делом выключил верхний свет, и несколько долгих мгновений они с Коппер просто стояли и смотрели друг на друга в теплом приглушенном свете ночников, зная, что произойдет сейчас. Коппер вся напряглась от ожидания, когда Мел, сняв трусы, намеренно неторопливо потянул на себя пояс ее халата, и халат сам собой соскользнул с нее и мягко упал к ногам.

В полумраке кожа Коппер отливала золотом. Дрогнувшей рукой Мел дотронулся до ее живота.

— Коппер, — произнес он, и ее тело встрепенулось от прозвучавшего в его голосе желания, от откровенного взгляда, от властной силы рук. Не дыша, боясь разрушить чары и проснуться, Коппер ждала, что будет дальше. Она долго стояла неподвижно, пока Мел не прижал ее к себе, не потянул за собой вниз, на мягкую постель, и тогда мир разлетелся на тысячи сверкающих осколков.

Ощущение от встречи тел было столь неожиданно сильным, что Коппер издала громкий вздох — или всхлип? Она любовно и нетерпеливо охватила его руками, лаская выпуклые мышцы, упиваясь мощью его тела, порывисто и жадно призывая его, но Мел не спешил.