Нора невольно содрогнулась. Ей не составило труда представить, какое впечатление произвели бы откровения Делии на такую девочку, как Кассандра.

— Когда я ворвался в спальню Кэсси, ее в кроватке уже не было. В то время миссис Бриндл была ее няней, и я сначала подумал, что она с Делией заодно. Но эта добрая женщина была ошеломлена и напугана… И тогда мне стало ясно: Делия забрала дочь и сбежала. Кэсси была отчаянно храброй, но она боялась одного — грозы. А в эти часы бушевала такая буря, что и взрослому делалось не по себе. Но хуже всего было другое: я не знал, сколько у меня времени, не знал, когда яд меня прикончит. И я не представлял, в какую сторону они направились. Но все же сел в седло и поскакал… Слава Богу, мне повстречался человек, видевший карету, — она мчалась в сторону побережья. Я был уверен, что у берега их ждал корабль, был уверен, что если не найду мою Кассандру, то уже никогда ее не увижу.

Нора живо представила картину: Эйдан, с каждой минутой слабеющий от действия яда, мчится за похищенной дочерью… Вероятно, это была ужасная, изощренная пытка.

— Небо озарялось молниями, а дождь потоками обрушивался на землю. Более страшной грозы я не припомню. Стихия разбушевалась, словно злобная мегера. А Делия, должно быть, заметила меня. Потому что карета вдруг сделала резкий поворот и понеслась по дороге у самого обрыва. Господи всемилостивый, я не верил собственным глазам. Эти люди, наверное, обезумели… Полагаю, что на козлах сидел любовник Делии, так как ни один кучер не решился бы гнать экипаж вдоль обрыва в такую ужасную непогоду.

Эйдан подошел к камину и уставился на языки пламени, бросавшие зловещие отблески на его лицо.

— Я слышал отчаянные крики Кассандры. Она звала меня… — Он судорожно сглотнул и вновь заговорил: — Если бы в тот момент Делия подвернулась мне под руку, я бы ее растерзал, не сомневаюсь. Я уже почти нагнал экипаж, но в этот момент одно колесо отвалилось, карета перевернулась и замерла на краю обрыва.

— А Кассандра?.. — прошептала Нора.

— Кэсси находилась внутри. В любую секунду экипаж мог рухнуть на скалы. Спешившись, я просунул руки… Я прекрасно помню… Помню, что Делия, пытаясь спастись, вцепилась в меня, отталкивая Кэсси в сторону. Кэсси пронзительно кричала. Я до сих пор слышу ее жуткий крик. А ее лицо… Ее лицо было в крови. Каким-то образом мне удалось взобраться на лошадь вместе с девочкой — я уже едва держался на ногах. Помню дикую скачку — я торопился доставить малышку в замок и вызвать доктора. Говорят, что у порога я упал и потерял сознание.

— Но как вы выжили?

— Кассандра постоянно меня звала. Я должен был сидеть с ней рядом и держать ее за руку.

Эйдан умолк и снова прошелся по комнате. Нора же смотрела на него во все глаза; она вдруг поняла, что любит Эйдана Кейна.

— Слава Богу, что вы оба остались живы… — пробормотала она наконец. — С трудом верится, что вы совсем не пострадали.

— Нельзя сказать, что совсем не пострадали. У Кэсси остался на лбу небольшой шрам. Что же касается меня… — Эйдан поморщился. — Воспоминания о Делии будут преследовать меня всю жизнь. Как только я пришел в себя, сразу же послал людей на поиски. Но к тому времени Делия уже скончалась. А ее любовника так и не обнаружили, нашли только трость с золотым набалдашником в виде головы сокола.

— Он сбежал?

— После такого падения? Думаю, это было бы похоже на чудо. Вероятно, он разбился о скалы, а волны унесли его тело в море.

— Но если все происходило именно так, то почему же люди считают, что это вы убили Делию? Мне кажется, вы должны были рассказать всем правду. А те, кто отправился на поиски, могли бы подтвердить ваши слова.

— Когда Делию нашли, у нее были сломаны шейные позвонки. Можно было заключить, что ее задушили.

— Она могла получить любые переломы, когда карета перевернулась, — заявила Нора. — Или тот мужчина, который…

— Нашлись люди, утверждавшие, что ее любовник — плод моего воображения. Якобы я выдумал его, чтобы скрыть следы своего гнусного злодеяния.

— Но вы же ее не убивали!

Он внимательно посмотрел на нее, затем в смущении пробормотал:

— Вы уверены, Нора? Порой я спрашиваю себя: может, я и впрямь сделал это в припадке безумия? Ведь одному Богу известно, сколько раз говорил я себе, что, если она еще хоть раз позволит себе, если она… Я вполне мог свернуть ей шею собственными руками и забыть об этом.

Нора медленно приблизилась к нему и, взяв его лицо в ладони, заглянула в глаза.

— Если бы Кассандре грозила опасность, вы бы не стали терять время на месть Делии, я уверена в этом. Теперь я уже неплохо знаю вас, Эйдан, поэтому не сомневаюсь: безопасность дочери — самое главное для вас.

Он посмотрел на нее с нескрываемым изумлением, потом вдруг улыбнулся, и у Норы от этой улыбки перехватило дыхание.

— Да, пожалуй, вы правы. Почему-то я об этом никогда не думал. Господи, Нора, возможно, что я не убивал ее. — Он провел ладонью по волосам и усмехнулся. — Хотя многим очень хочется верить, что именно я убил Делию. Видите ли, дело в том, что я Кейн из Раткеннона. А убийство жены — это нечто новое в истории замка. Ни один из моих предков не смог бы похвастать таким злодеянием.

— А Кассандра?.. Она знает об этих сплетнях?

— Конечно, нет! У меня много врагов, но ни один из них не осмелится сказать моей дочери об убийстве. А если кто-нибудь все же осмелится… — Эйдан внезапно умолк, но угроза, прозвучавшая в его голосе, была красноречивее любых слов. — Итак, вы узнали все, что хотели, Нора. Узнали правду и теперь… О Господи, что с вами? Нора, вы плачете?

Она молча кивнула и всхлипнула. Эйдан утер большим пальцем слезу, стекавшую по ее щеке.

— Нора, но почему?.. Вы плачете из-за Кэсси?

— Нет, из-за вас.

— Плачете из-за меня?.. — Он уставился на нее в полной растерянности. — Но, Нора, ведь я… — Эйдану казалось, что он вот-вот задохнется.

Тут взгляды их встретились, и несколько мгновений они молча смотрели друг другу в глаза. Потом она вдруг улыбнулась сквозь слезы и проговорила:

— Я согласна. Я выйду за вас замуж.

Его взгляд словно гипнотизировал ее, околдовывал; ей казалось, она тонет в ярко-зеленых глазах, смотревших на нее все так же пристально.

«Но ведь он думает лишь о будущем дочери, — промелькнуло у Норы. — И только поэтому он предложил мне стать его женой».

У Норы перехватило горло. О, как ей хотелось увидеть в его глазах свет любви… Но нет, в них была лишь благодарность.

— Вы гораздо сильнее меня, Нора, — проговорил Эйдан срывающимся голосом. — Я от всего сердца обещаю… Обещаю, что сбудется то, о чем вы мечтали в тот день, когда отплыли в Ирландию. И еще… — Он помолчал, затем, откашлявшись, продолжал: — Нора, я хочу, чтобы наше венчание состоялось как можно быстрее. Как только будут закончены все необходимые приготовления. У меня уже имеется специальное разрешение. Я приобрел его перед ярмаркой, когда вы еще спали, — признался Эйдан, покраснев. — Видите ли, Нора, мне посчастливилось, что я сумел уговорить вас ответить согласием, поэтому я не хочу давать вам время изменить решение.

Нора вспыхнула. Она была необычайно взволнована — ведь прежде ей не приходилось переживать ничего подобного.

— Мы можем обвенчаться, когда вы пожелаете, — пробормотала она в смущении. — Мы ведь не собираемся… устраивать настоящую свадьбу — с платьем, со множеством гостей и прочим…

Ему показалось, что в ее голосе прозвучали нотки грусти. Если так, то следовало развеять ее грусть, то есть устроить все как можно быстрее.

— Я отправлю записку преподобному Родсу. Как только он найдет возможность уделить нам время, мы встретимся с ним в церкви Раткеннона. Он быстро сделает свое дело.

Норе показалось, что слово «дело» было в данном случае совершенно неуместным, и ей вдруг отчаянно захотелось отложить венчание, захотелось немного повременить со столь ответственным шагом. Собравшись с духом, она сказала:

— Но вам, вероятно, нужно подождать, пока вы не поправитесь окончательно, чтобы… — «Господи, что я говорю?» — подумала Нора, заливаясь краской.