Ростов открыл кормовой люк и достал пачку зарядов. Рота Браво в избытке была обеспечена взрывчаткой марки РХ-90[59] и программируемыми взрывными устройствами, обычно используемыми на строительных работах. На этот раз взрывчатка послужит другим, далеко не мирным целям.

Вместе с противопехотными минами «галахад» М46, расставленными по формальному периметру, эти бомбы должны были дать время подразделению Трента отступить, когда появятся главные силы ханнов.

Криво усмехнувшись, Ростов бросил первую упаковку мин Слику. Хотя Слик точно знал, что мины совершенно безопасны до тех пор, пока в них не поставили программируемый детонатор, он невольно дернулся, поймав сверток. Глаза Ростова засверкали гневом, и он яростно сплюнул, вытаскивая другую упаковку.

«Они убеждены, что я трус», – Слик повторял эти слова как молитву. Он пытался избавиться от навязчивой мысли, забыть ее, отказаться от нее… но она все время возвращалась.

Если план Трента сработает так, как было задумано, то в скором времени здесь окажется основная часть армии ханнов. Душа Слика разрывалась на части. Одна половина его готова была умереть лишь от одной мысли о новом сражении.

Другая же с радостью ждала этого момента.

Он вовсе не хотел бежать с поля боя. И когда начнется битва, он будет вариться в самой ее гуще.

Тогда никто не посмеет думать о нем как о трусе.

– Хорошо… хорошо… теперь немного влево, – Колин Фрейзер внимательно следил за видеоизображением, руководя передвижением транспорта и людей. – Остановитесь в этой точке.

– Понял, лейтенант, – ответил ОО/4 Вандерграфф.

– А что ты скажешь, Гамильтон? – обратился Фрейзер к стоящему рядом офицеру.

Гамильтон наклонился вперед, заглянув через плечо лейтенанта, чтобы оценить картину, передающуюся летательным аппаратам разведки, зависшим над главным лагерем ханнов.

– Да, похоже, они собираются. Судя по всему, наши малыши заглотили приманку.

Фрейзер встал, пригнув голову, чтобы не удариться о низкий потолок командного отсека.

– Оставайся здесь, Гамильтон, – приказал он. – И сообщи мне, когда они выступят.

– Есть, сэр, – Гамильтон соскользнул в кресло рядом с Вандерграффом.

Фрейзер вошел в машинное отделение и просунул голову в кабину водителя. Сержант Перссон оторвал взгляд от панели управления.

– Все готово? – поинтересовался Фрейзер.

– Похоже на то, сэр, – ответил Перссон. – «Песчанники» загружены. Башар и Мэйсон вывели ТМП на позиции.

– Хорошо. Мы двинемся, как только обезьяны станут свидетелями маленького представления, подготовленного для них Трентом и его ребятами.

Фрейзер с трудом скрывал охватившее его возбуждение. Теперь у него поистине появился шанс действовать, а не сидеть и тупо ждать у моря погоды. Аргументы сержанта Трента и впрямь были довольно убедительными… но Фрейзеру все еще хотелось лично командовать отвлекающим маневром. Лейтенанту не сиделось под прикрытием форта, трудно было ждать и суетиться в то время, когда другие рисковали жизнью. Немаловажной проблемой было вывести их с боевых позиций сразу после того, как основная часть роты Браво покинет форт.

Но Трент прав. Фрейзер отвечает за всю роту…

В кают-компании командного БМП молча сидели падре и легионер Нэнгист. Фрейзер почувствовал, что преподобный отец смотрит на него в открытую дверь.

– Ты знаешь какие-нибудь молитвы, способные помочь нам вырваться, падре? – спросил он, стараясь говорить непринужденным тоном.

Фицпатрик поднял руку в знак согласия.

– Пусть всемогущий Бог-Повелитель благословит наш прорыв… – он гнусавил в точности как пономарь, – и чтобы мы двигались так быстро, как только возможно.

Нэнгист засмеялся.

– Ты думаешь, что Бог следит за нами с небес, падре?

– Конечно же, сын мой, – ответил священник, – Господь видит и оценивает все наши малейшие поступки. И я не думаю, что он любит кого-нибудь больше, чем Легион.

Фрейзер отвернулся, губы его растянулись в улыбке. Он надеялся, что Господь действительно наблюдает за ними. В течение следующих нескольких часов им понадобится помощь всей Вселенной.

Слик хлопнул по жидкой грязи вокруг цилиндрического основания последней «галахад»-мины, затем открыл пластиковую защелку, прикрывающую кнопки управления взрывателем и нажал клавишу с надписью «ПРОВЕРКА». На панельке быстро вспыхнула и погасла зеленая лампочка, свидетельствующая о том, что тест сенсорных систем мины прошел нормально. И в тот же самый миг в наушнике Слик услышал тональный сигнал, обозначавший, что заработала ИФФ-система. Любой легионер, включив систему оповещения, мог без опасений разгуливать по минному полю… но поставленная в режим боевой ботовности мина «галахад» грозила неминуемой гибелью любому живому существу, появившемуся в радиусе десяти метров от блестящего цилиндра. В лишенной верха трубке содержалось десять яйцеобразных зарядов. Как только компьютерный процессор мины обнаруживал подходящую цель и отсутствие дружественных объектов, в воздух взлетал заряд и рассыпался градом смертоносной шрапнели.

Довольный результатами тестирования, Слик включил мину. Между взрывчаткой Ростова и блоками «галахад» пролегала стометровая оборонительная полоса, которую Трент окрестил «Полосой Смерти». Если несчастные ханны захотят пойти этим путем – а это был единственный путь, по которому способны были проползти их транспортные средства, ведущий к восточной стороне Обезьяновки, – то… В любом случае через пять минут инженерные транспорты снова поднимутся в воздух, чтобы привлечь внимание противника.

Слик поднялся на ноги и направился по скользкому склону туда, куда указал ему Штраусе. Капрал велел ему следить за флангом линии обороны Красного лэнс-отделения. Наверно, для того, чтобы держать подальше от эпицентра боевых действий, дабы он повторно не застыл как соляной столб. Но Слик не хотел быть заброшенным. Он докажет Штрауссу… он всем докажет.

Усевшись позади раздвоенного и перекрученного дерева, обычного в джунглях Ханумана, Слик скорее ощутил, чем услышал отдаленную вибрацию. Он вовремя закончил свою работу. Приближались танки ханнов.

Слик проверил заряд ФЕКа и счетчик патронов, опустил забрало шлема и включил компьютерную карту местности, которую Гарсия передавала на индивидуальные компьютеры через ком-сеть наблюдательного пункта Трента. Лэнс-отделение Паскаль выдвинулось вперед на заранее подготовленные позиции. Легионеры ожидали противника, который медленно, но верно приближался к группе диверсантов. По экрану дисплея перемещались красные силуэты, движущиеся к синей линии – оборонительным рубежам роты Браво.

– Да, лейтенант, шесть или восемь танков, может, около сотни пехотинцев. Минут через десять они выйдут прямиком на наше минное поле, – Трент хищно улыбнулся. – Похоже, они приняли наше приглашение!

– Это-то нам и нужно, не так ли, пушкарь? – голос Фрейзера пропадал, заглушаемый хрустом разрядов статического электричества. – Транспорты воздушного наблюдения свидетельствуют о том, что на стороне противника деятельность кипит, как в муравейнике. Они начали перебрасывать большую часть своих парней на восток. И если вам удастся оттянуть их основные силы, мы прорвемся без особых проблем.

– Забудь об этом, – сказал Трент и взглянул на ком-дисплей. Гарсия внимательно изучала изображение, переданное с летательных аппаратов, и корректировала программу автопилотов. – Мы дадим им знать, что они движутся в правильном направлении, лейтенант. Не стоит выводить роту до тех пор, пока мы не сцепимся с туземцами.

Ответ Фрейзера прозвучал холодно:

– Мы будем действовать строго по плану, пушкарь. Только убедись в том, что тебе хватит времени на отступление.

– Об этом можешь не беспокоиться! – ответил Трент. – Мы тоже не собираемся долго торчать здесь!

– Понял. Элис-Один, конец связи.

– Страж, конец связи, – Трент переключил свое внимание на боевую карту, отображавшуюся на вмонтированном в шлем экране. Ханны продвигались медленно, но верно…