Литмир - Электронная Библиотека
A
A

«Два-ноль не в пользу несчастной женщины, если она слишком близко подойдет к тебе во время танцев», — мрачно подумала Катла, но вслух, конечно, вежливо удивилась: — О?

— Да, она, говорят, тонка, будто спица, и точно так же привлекательна!

Катла видела всего лишь двух загадочных южных женщин на Ярмарке. Они поспешно шли между палатками, сопровождаемые целым выводком одинаково одетых крошечных девочек-рабынь. Истрийки выглядели так удивительно, так неестественно, что просто заворожили Катлу. Если бы она одевалась в подобные одежды, то с легкостью спрятала бы под ними и тунику, и ботики, и все остальное. И, наверное, лодку в придачу.

— Мы предлагаем пять тысяч кантари.

— Каждому?

— За всю работу.

Мэм стояла руки в боки, ноги ее будто приросли к земле. Никакой вылощенный, надушенный имперский лорд не заставит ее опустить глаза.

— За моих бойцов двадцать пять тысяч кантари.

Пять — уже приличная сумма, если не сказать по-королевски щедрая, злорадно думала она. Человек рассмеялся.

Он был слишком высок для истрийца, с крючковатым носом и редеющими волосами. Кожа как отполированный каштан, на правом плече — значок истрийского Высшего Совета. За его спиной топтались четверо других лордов, явно смущавшихся в присутствии иноземной женщины с выцветшими на солнце волосами, заплетенными в косички, с ракушками, перьями и нитями, в видавших виды доспехах и с оружием.

В их поведении проскальзывали таинственность и коварство. Раскрывать планы перед чужестранцами в любом случае рискованно, но ввязывать в дело женщину, да еще такую — это отдавало самым настоящим святотатством и даже преступлением. Однако лорд продолжал торговаться:

— Шесть.

— Двадцать, или мы уходим.

— Восемь, или я прикажу бросить вас в тюрьму.

— Пятнадцать, или я зарублю тебя на месте.

Мэм подарила ему злобную улыбку, открыв осколки выбитых зубов.

Улыбка на его лице застыла. Истриец положил руки ладонями вниз на разделявший их стол, наклонился вперед.

— Ты не успеешь даже вытащить меч из ножен.

— Думаешь? Я согласна поставить на кон все свое имущество. Грохну тебя, и твоих приятелей заодно.

Один из лордов выступил вперед с мрачным видом. Он схватил предводителя за плечо.

— Эта женщина — варварка, — объявил он, не обращая внимания на Мэм. — Ты с ума сошел, если доверяешь ей наши планы.

— Успокойся, лорд Варикс. У нее превосходные рекомендации.

Еще один лорд вышел вперед и зашептал что-то на ухо лорду Вариксу.

Мэм ухмыльнулась.

— Он имеет в виду, что это мы ответственны за поджог замка герцога Гила. — Мэм заговорщически наклонилась вперед. — Там никто не выжил. Мы постарались.

Варикс слегка побледнел, но первый лорд не сдвинулся с места.

— Вспомните — именно потому, что этими наемниками руководит женщина-варварка, они нам и понадобились. Какой эйранец заподозрит женщину, желающую предстать перед королем?

— Но уж точно ты имеешь в виду не её? — Лорд Варикс высокомерно окинул Мэм взглядом.

Заскорузлые руки, мускулистые колени, голени, жилистые, как корни деревьев, грубая кожа и сломанный нос.

— Ну, мы ее приоденем и остальных тоже…

— Если мы придем к согласию насчет платы, одевайте меня, как захотите, — нетерпеливо перебила Мэм на беглом, хотя и кошмарно исковерканном истрийском.

Она ухмыльнулась при их очевидном смятении. Истрийцы лихорадочно пытались припомнить, что успели наговорить в спешке.

— Хотя я не уверена, что Кноббер станет милой женщиной даже в самых лучших кружевах.

Предводитель лордов подарил ей тонкую улыбку.

— Посмотрим. Десять тысяч, это наше последнее слово.

— Четырнадцать.

Лорд закусил губу.

— Двенадцать.

— Дай мне тринадцать, и мы пожмем друг другу руки.

— Двенадцать, и будь проклята. Я не прикоснусь к тебе.

— Шесть вперед.

Он прожег ее взглядом.

Мэм подмигнула. Потом откашлялась, разжала кулак, обильно плюнула на ладонь и схватила лорда за руку. Он попытался вырваться, но женщина оказалась сильнее, намного сильнее. Выражение его лица стоило видеть.

— Идет.

Мэм отпустила лорда. Тот стал распрямлять изломанные пальцы, глядя на ладонь с отвращением. Потом махнул мальчишке-рабу:

— Вытри!

Раб куда-то исчез, но почти тут же вернулся с сухой тряпкой, которой принялся стирать слюну. Воспоминание о том, как до него дотронулось подобное существо, надолго останется с лордом, если не навсегда. Мэм это точно знала.

— Идет. Только запомни: если что-то пойдет не так и он умрет, вам достанутся только шесть тысяч.

Мэм скривилась. Потом усмехнулась:

— Ладно, шесть тысяч тоже на дороге не валяются. Еще за шесть мои мальчики завернут его в шелк и доставят вам с поклоном.

Вот идиот, думала Мэм. Неужели они в таком положении, что готовы так переплачивать? Она просто проверяла его: они бы взяли и восемь, почитая это за счастье, просто чтобы развлечься.

— Фиолетовый тебе очень идет, Танто. Честное слово, ты выглядишь, как юный Алесто.

Танто нахмурился и кинул рубашку обратно на прилавок бесформенной кучей, так что хозяин лавочки тут же зацокал языком и начал суетиться. Даже несмотря на систематические пропуски занятий, юноша прекрасно помнил из летописей, что Алесто был любовником Фаллы, единственным смертным, выбранным ею более за красоту, нежели за ум. Отец, вероятно, забыл, что Алесто ожидал печальный, нелепый конец…

— Нам пора обратно, отец, — нетерпеливо сказал Танто.

Весь последний час его мучила мысль о Саро и призовых деньгах.

— Ах да, надо еще подготовиться к вечеру. И поздравить нашего Саро с выигрышем…

Зря они пропустили скачки почти полностью, размышлял Фавио. Ему казалось настолько нереальным, что Саро сможет преуспеть хоть в чем-нибудь, что он позволил себе отвлечься на экзотических танцовщиц, которые так привлекали Танто. В результате они прибыли только для того, чтобы увидеть, как Ночной Предвестник пересекает финишную черту.

— Это было чудесное зрелище, вне всяких сомнений. Я всегда говорил, что в мальчишке что-то есть. — Фавио знал, что это неправда, но сейчас чувствовал необъяснимое великодушие по отношению к сыну. — К тому же и нам повезло, как никогда, хотя думаю, лорду Кантары мы не станем рассказывать всей истории. Мы же не хотим, чтобы он решил, что ошибся с выбором зятя, правда, Танто?

Но старший сын витал где-то в облаках. Мысли Танто опять вернулись к мушке на лице Селен Ишиан — полумесяц и эти губы…

— Когда мы справим свадьбу, отец? — внезапно спросил он.

Фавио Винго улыбнулся. Он вспомнил, как хотел взять в жены Илустрию.

Ах, Илустрия…

Память услужливо подкинула картину далекого прошлого. Винго поспешно откинул подобные мысли.

— Ну, мой мальчик. Здесь надо подумать, это уж точно. Придется позаботиться о благородных гостях, о свите, подходящей дате, благоприятных знамениях, нужных жертвоприношениях и тому подобном. Кажется, у нас не получится собрать всех до самого Урожая.

— До Урожая?! — почти взвыл Танто.

Какой ужас! Он собирался переспать с женщиной сегодня же вечером, самое позднее — завтра. До Урожая еще целых четыре луны, и, хотя его не слишком прельщала перспектива стать центром внимания на бесконечных церемониях, желание узнать, действительно ли Селен Ишиан предоставляет специфические сексуальные услуги, на которые намекала мушка, было сильнее.

Фавио, забавляясь, наблюдал за смятением сына, потом сжалился над ним.

— Но, конечно, это просто церемония во славу Богини. Нет нужды так долго ждать, чтобы познать свою невесту. Мы сегодня же ночью найдем священника, чтобы скрепить союз, если отец ее не воспротивится. И скоро вы будете блудить, как пара горных кошек! Благословение Богини для девушки — вступать в брак с чревом, полным семени ее мужа.

Танто почувствовал, как в чреслах заполыхал огонь. Он еще сможет быть с нею вечером! Даже несмотря на сотни проституток, через которых он прошел, никогда Танто не ждал совокупления с таким нетерпением, потому что раньше оно было безликим, небрежным. Теперь все произойдет по-другому. Это перерастет в обладание. Он уже чувствовал себя великим человеком.

54
{"b":"138598","o":1}