Отдельные образцы резьбы по кости являются поистине непревзойденными по художественной манере и тонкости работы.

Каждый из этих периодов, вероятно, продолжался четыре-пять и более тысяч лет, то есть вдвое дольше, чем от начала христианской эры до наших дней. Более того, содержание этих периодов устанавливается, главным образом, на основе находок, сделанных во Франции и на севере Испании. Но если перенестись на юг Испании, в Италию и Северную Африку, то следы этих культур теряются. На юге существовал другой тип жизни, были другая пища и другие орудия труда.

В конце концов, сами условия существования, похоже, обернулись против этих палеолитических племен охотников, подведя черту под их столь длительным процветанием в Европе. Они попросту исчезли. Новые племена пришли им на смену с юга и с востока. Эти последние, судя по всему, принесли с собой лук и стрелы. Они уже сумели одомашнить животных и обрабатывали землю.

Новый образ жизни, неолитический, распространялся в Европе. А племенам охотников пришлось оставить европейскую арену. Если говорить в целом, у этих людей были незаурядные способности. Но велики были и их недостатки. Огромный отрыв от неандертальских предшественников, как и художественный дар, не должны заслонять от нас весьма очевидную ограниченность этих людей. Каким бы развитым ни было их мышление, оно было узким и весьма специфично направленным. Впечатление, которое оставляют рисунки и резьба, очень велико, но было бы ошибкой считать, будто бы это умение появилось внезапно в нашем мире, или же было отличительной чертой только одного периода.

Многочисленные племена охотников на северного оленя безраздельно господствовали в Западной Европе в десять раз дольше, чем продолжается эпоха от начала христианской эры до наших дней. Их жизнь была очень тесно связана с животными. Но, похоже, им так и не удалось сблизиться ни с одним животным, за исключением, может быть, только лошади. Они не смогли приручить собаку. У них вообще не было никаких домашних животных. Они только выслеживали и преследовали, убивали и съедали.

Свою еду эти люди, по всей видимости, не готовили. Они могли ее жарить на костре или печь в углях, но и только. Для более сложного приготовления пищи у них не было необходимой утвари, несмотря на то, что глина была в буквальном смысле у них под ногами. Они умели лепить из этой глины фигурки, но у них не было никаких гончарных изделий, никакой глиняной посуды. Их очень качественные кремниевые инструменты отличались значительным разнообразием, но они так и не додумались строить жилища из теса или хотя бы временные укрытия от непогоды. Они также не додумались приделать черенок к топору, что помогло бы им лучше и быстрее обрабатывать дерево.

Есть предположение, что черточки на некоторых рисунках животных означают нечто вроде изгороди из жердей, где могли держать мамонтов. Однако эти черточки могли быть дорисованы уже в позднее время.

Никакого земледелия, выращивания злаков или овощей в ту эпоху также не существовало.

Женщины были, вероятно, меньшего роста, чем мужчины. Судя по ранним статуэткам, они были исключительно толстыми. Их откармливали, чтобы выгоднее выдать замуж. Не исключено, что также поступали и с женщинами каменного века. Ниже мужчин они были, очевидно, потому, что начинали вынашивать детей еще до того, как могли полностью сложиться физически. Женщина в примитивном обществе всегда находилась в подчиненном положении.

Одеждой для людей позднего палеолита, если у них вообще была одежда, служили выделанные шкуры животных. Они обрабатывали шкуры с большим умением, и появившиеся к концу палеолита каменные иглы, несомненно, использовались для сшивания отдельных кусков кожи или шкур.

Можно смело предположить, что эти шкуры раскрашивались в разные цвета и вполне возможно, что на них наносился узор с помощью костяных валиков. Но в эти одежды можно было разве что заворачиваться: до сих пор не найдено даже отдаленного подобия застежек или крючков. Использовать траву или другой волокнистый материал для изготовления ткани эти люди также не научились. На их статуэтках нет никакой одежды.

Охотники обитали на открытых степных пространствах приблизительно двадцать тысяч лет или около того, т. е. примерно в десять раз дольше, чем длится христианская эра. Конец привычному для них образу жизни, очевидно, положил начавшийся рост лесов в Европе, когда климат стал меняться в сторону теплого и влажного. Вслед за этим сократилась численность северных оленей и диких лошадей. И, как результат, в Европе появилась новая культура, продовольственные ресурсы которой были обильнее и разнообразнее, поселения людей надежнее и долговечнее. Сама социальная структура новых племен, по-видимому, была более обширной и сложной. Охотники на северных оленей были поставлены перед выбором: или научиться жить no-новому или исчезнуть.

Для нас очень важно помнить, насколько география той эпохи отличалась от современной. Это обстоятельство часто упускают из вида, когда речь идет о культуре позднего палеолита.

Охотники на северного оленя жили на самом краю обитаемого мира, и их образ жизни неизбежно несет на себе отпечаток существования в пограничных условиях. Они населяли холодное северное плоскогорье, а к югу и к западу от них лежали по-настоящему цветущие земли.

Главная арена, на которой развивалась история человечества двадцать тысяч лет назад, лежала на юг от франко-испанского региона. Люди, населявшие большую часть Испании и Северную Африку, принадлежали к иной культуре. Эту культуру называют капской (от названия местности в Тунисе). Она развивалась параллельно с ориньякской, солютрейской и мадленской, а не являлась их продолжением.

Эту культуру отличали многие черты и, прежде всего, — более сложное и совершенное социальное устройство племен. Возможно, капской культуре недостает той художественной силы, которую мы наблюдаем в палеолитическом искусстве северных племен, но она тоже оставила значительное число рисунков, изображающих различные стороны деятельности человека. Это, в большинстве случаев, наскальные изображения, которые по своему характеру и исполнению напоминают рисунки древних и современных бушменов из Южной Африки. Капские изображения были также найдены и в Италии.

Жизнь, отраженная в капском искусстве, — это жизнь в более легких, более приемлемых климатических условиях, чем жизнь северных охотников. На этих рисунках нет северного оленя, медведя или бизона, но есть обычный олень и дикий бык, появляются также и изображения носорога, дикого осла, козерога. Мужчины изображены с луком, на их теле нет одежды. Большинство женских фигур изображено в юбках. Очень часто встречается орнамент, изображающий перья. Одна из сцен показывает охоту на кабана, другая — выкуривание роя диких пчел. Группки человеческих фигурок, вероятно, обозначают ритуальный танец. Встречаются фигурки людей, лица и плечи которых покрыты масками, изображающими животных.

Следует обратить внимание на любопытную склонность первобытных художников изображать человеческие фигуры в несколько искаженном виде, в то время, как животные представлены вполне узнаваемо и правдоподобно, без искажений. Талия у человека всегда вытянута и словно стянута с боков, ноги зачастую непомерно длинные. В более поздних рисунках эти условности переходят почти в схематическое изображение человека. Картины перестают быть картинами и становятся знаками.

Около двенадцати тысяч лет назад (по мере продвижения лесов и изменения фауны) охота перестала быть основным занятием человека в Европе. Изменившиеся условия часто приносили с собой и новые болезни. Возможно, в доисторические времена случались целые эпидемии. Во Франции, например, мы наблюдаем серьезный разрыв, перед тем, как эта местность была вновь заселена.

На юге Европы обнаружено множество камней-голышей, на которых несколькими мазками кисти схематически изображаются человек и животные. У многих австралийских племен до сих пор существуют подобные этим разрисованные камешки, которые называют «камни души». Предполагается, что в них переселяется душа после смерти или какие-то из качеств умершего продолжают оставаться в этих камнях.