Кузина усмехнулась и, на ходу стаскивая перчатки, направилась в гостиную.

— Как в хорошо отрепетированном спектакле.

— Каннингс был там?

— Он приехал на работу в половине девятого, как Деймен и говорил.

— Ты уверена, что он слышал ваш разговор?

— Не беспокойся, он слышал каждое слово, — убежденно проговорила Бреанна. — Я начала свою речь прямо перед дверью его кабинета. Бедняга Грефф, — смеясь, прибавила Бреанна, — он никогда не видел меня в таком состоянии.

Глаза Анастасии сверкнули.

— Значит, ты весьма убедительно сыграла свою роль.

— А Каннингс — как думаешь, он ничего не пропустил из вашего разговора?

— Думаю, он слышал все. Закончив наш спектакль, я немного подождала, давая Каннингсу возможность уйти. Когда я вышла из кабинета, его уже не было.

— Отлично! — воскликнула Анастасия. — Значит, Каннингс послал записку дяде Джорджу, а Деймен отправился на Боу-стрит.

— Да. А наемный убийца прочесывает улицы Лондона в поисках тебя, — напомнила ей Бреанна. Всю веселость ее как рукой сняло.

— Да, но он меня не найдет. — Глаза Стаси сверкали: наконец-то весь этот ужас останется позади. — Его самого схватят полицейские.

— А если он заметит их первым? Анастасия беззаботно пожала плечами:

— Тогда после сегодняшнего вечера он сам превратится в преследуемого. Когда дядя Джордж окажется в тюрьме, а Каннингса загонят в угол неопровержимыми доказательствами, этому наемному убийце не долго останется гулять на свободе.

Без четверти десять. Фаэтон Джорджа катил по испещренной выбоинами дороге, ведущей к пристани. Стоял такой густой туман, что на два шага впереди ничего не было видно. Однако напоенный влагой воздух, пронзительные крики круживших над водой чаек — все указывало на близость Темзы. Записка Каннингса была короткой. Сегодня вечером на пристань приедет Анастасия и привезет документы, обличающие Джорджа в незаконной деятельности. Каннингс предупредил наемного убийцу — тот тоже будет на пристани и сделает свое черное дело. Самое возмутительное во всем этом было то, что его дочь — его безропотная Бреанна! — собралась предать его. Отдать родного отца в руки полиции, засадить его в тюрьму! Ну да ладно, с Бреанной он потом разберется, после того как доказательства окажутся у него в руках, а ее любимая кузина больше не будет представлять для него угрозу. Правда, остается еще Шелдрейк.

Но Деймен Локвуд не любит лезть в чужие дела и без доказательств не станет делать ничего такого, что могло бы погубить Джорджа, хотя бы потому, что между их семьями существует давняя связь. И о Бреанне он не стал бы худшего мнения, если бы Джордж и совершил какой-то неблаговидный поступок. В конце концов, дети не несут ответственности за поступки своих родителей. Сама Бреанна чиста, как утренняя роса, и Шелдрейку это прекрасно известно. Он может не любить Бреанну, но не уважать ее он не может. А через каких-нибудь несколько месяцев Бреанна наверняка станет миссис Деймен Локвуд. При мысли об этом гнев Джорджа улетучился. Но чтобы все закончилось именно так, он должен провернуть сегодняшнее дело безукоризненно: забрать у Анастасии документы, обличающие его, поднять их высоко над головой, давая таким образом знак убийце, а потом посмотреть, как Анастасия испустит последний вздох. Если повезет, он успеет уехать до того, как приедут Шелдрейк с Бреанной, и маркиз никогда не узнает ни того, что ее отец замешан в убийстве Анастасии, ни того, что он вообще был в это время на пристани. Если же Бреанна с Шелдрейком явятся до того, как он успеет уехать, он разыграет великолепную сцену. Бросится к безжизненному телу Анастасии и, заламывая руки, будет оплакивать ее безвременную кончину, вызванную случайной пулей контрабандиста. Да, он, черт побери, заплачет настоящими слезами, если понадобится! А в перерыве между рыданиям объяснит, что Анастасия попросила его приехать, выразила сожаление по поводу того, что заподозрила его в стремлении отнять у нее наследство, чего на самом деле не было. И доказательства, которые она привезла, оказались фальшивыми. И вот теперь она умерла, сраженная шальной пулей… Джордж хмуро усмехнулся. Что бы сегодня здесь ни произошло, он должен убедить Шелдрейка в своей невиновности — или по крайней мере заронить в его душу сомнение в виновности. Должен! Подъехав к пристани, Джордж оставил фаэтон за складом. Дальше нужно было идти пешком. Стояла полная тишина. Завернув за угол первого же склада, Джордж очутился на пустыре. Потревоженные крысы кинулись врассыпную.

— Бреанна? — послышался женский голос. — Что-то ты рано пришла.

Стройная фигурка отделилась от стены и пошла навстречу Джорджу. Однако, не пройдя и двух шагов, Анастасия остановилась, заподозрив неладное.

— Деймен? Это ты? — спросила она.

— Да, — тихо ответил Джордж, пытаясь усыпить ее бдительность.

— А где Бреанна? — Анастасия сделала еще несколько робких шагов.

— С Шелдрейком, я полагаю, — ответил Джордж уже своим обычным голосом, решив, что играть дальше не имеет смысла, и, подскочив к ней, схватил ее за руку. — В чем дело? — бросил он, видя, что на лице ее отразилось изумление. — Ты не рада видеть своего дядю?

— Что вы здесь делаете? — с трудом выговорила Анастасия, пытаясь высвободиться.

— Я приехал забрать то, что мне принадлежит.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Перестань врать, Анастасия! — рявкнул Джордж, рванув ее к себе, и глаза его гневно блеснули. — И перестань водить меня за нос! Давай доказательства, которые ты накопала! Сейчас же!

— А не то — что? — выпалила Анастасия в ответ, перестав притворяться. — Бросите меня на ближайший пароход, направляющийся в Кале, где меня встретит Руж?

Джордж остолбенел, но быстро взял себя в руки.

— А ты, оказывается, много знаешь. — Он с ненавистью взглянул на нее. В ее глазах читался вызов, хотя она была явно напугана. — И сколько же в тебе строптивости! Жаль мне того беднягу, которому Руж продал бы тебя.

— Почему вы говорите «продал бы»? — Анастасия замерла, перестав сопротивляться. — Значит, вы раздумали продавать меня в гарем?

Джордж многозначительно помолчал.

— Может быть, и раздумаю. Если ты отдашь мне эти чертовы бумаги. — Он посмотрел на ее руки. — Где документы?

— Так вы боитесь, — насмешливо проговорила Анастасия. — Что ж, ничего удивительного. Я бы тоже боялась, если бы продавала женщин, словно бесправных рабынь, в гаремы; крала бы деньги из компании, основанной моим отцом; замышляла бы убить свою племянницу, чтобы получить ее наследство, особенно если эта племянница имела доказательства моих преступлений, включая письменные признания Лаймена и Бейтса. Да-да, они оба подписали обвинение против вас. Впрочем, у них не было другого выхода. Против них имеются неопровержимые доказательства. Против Лаймена — то, что он получал от вас деньги, добытые незаконным путем, а против Бейтса — что он поставлял вам девушек из работных домов, которых вы отправляли на континент Ружу, а тот переправлял их дальше, на Восток.

— Заткнись! — вне себя от ярости заорал Джордж. — Заткнись и давай документы!

— С какой стати? Я не дура. Равно как Лаймен с Бейтсом не круглые идиоты. Они сообразили, что могут оказаться на виселице, как и вы. Вот и побежали на вас доносить. — Анастасия насмешливо улыбнулась.

Замахнувшись, Джордж ударил Анастасию по лицу с такой силой, что голова ее откинулась назад.

— Ах ты, лживая сучка! — взревел он. — Лаймен с Бейтсом никогда бы не признались! Они так же повязаны с Ружем, как и я!

— Гораздо меньше вас, — возразила Анастасия, стараясь не обращать внимания на страшную боль. Щека горела. — Верно, Лаймен поставлял корабли, а Бейтс — женщин. Но Руж имел дело только с вами, вы вели с ним переговоры, вы получали денег больше всех. Кроме того, ни Бейтс, ни Лаймен не прикарманивали деньги собственной компании и не пытались украсть их у своего покойного брата.

— Это мои деньги! — выкрикнул Джордж; перед глазами у него поплыли красные круги. — Все до единого пенса! И те, что принадлежали Генри, и те, что есть у компании. Все они мои! И я намерен их получить, как только расправлюсь с тобой!