— Урок прошел относительно безболезненно, — вставил Зак, потирая ахиллово сухожилие. — Хуже всего, что у громил из подмышек вовсю разило потом.

— А зрители, — продолжал Ла Наг, — увидели, как пожилого человека…

— Ну, не такого уж пожилого…

— …известного профессора силой тащат из аудитории. Он не громил кампус, не нарушал учебного процесса. Просто стоял, говорил — читал лекцию группе студентов! Уверяю тебя, когда бугаи охранники в форме схватили мирного гражданина на глазах у жителей внешних миров, у многих наверняка волосы встали дыбом.

— Ну и что из этого вышло? Ничего — ни протестов, ни яростных криков, ни уличных шествий…

— Правильно! — подтвердил Ла Наг. — И не должно было быть из-за мелкого инцидента. Док Зак не арестован, не избит до крови. Однако ему заткнули рот и утащили силой. По-моему, люди это запомнят.

— Ну и что? — с привычной воинственностью допытывался Брунин. — Империя ни на эрг не ослабла.

— Ее имидж подпорчен. Этого пока достаточно.

— А для меня совсем недостаточно!

Брунин поднялся, бесцельно зашагал по комнате, на ходу что-то вытащив из кармана. Ла Наг проследил, как он сунул что-то под язык — видимо, для поднятия настроения — и остановился, ожидая эффекта. Действительно, видно, дошел до предела. Надо за ним получше приглядывать.

— Слышали о совещании? — в напряженной тишине спросил Зак.

— О каком? — переспросил Ла Наг.

— Метепа с Советом Пяти. Прошел слух, что на следующей неделе назначено чрезвычайное тайное-тайное суперсекретное закрытое заседание. Даже Крагер прерывает отпуск и возвращается ради него.

— Похоже, дело важное. Кто-нибудь что-нибудь знает?

Зак пожал плечами:

— У Дэна спросите… Его человек сообщил.

Брунин повернулся к ним. Злобное выражение лица чуть смягчилось, тон стал спокойным, ровным.

— Зачем собираются, точно неизвестно, но совещание созвал Хейуорт. Хочет как можно скорее его провести.

— Хейуорт? — встревожился Ла Наг.

— Что тут такого? — спросил Зак.

— Возможно, ничего особенного, хотя Хейуорт в любой момент способен предпринять какую-нибудь мозговую атаку, чтобы на время отвлечь общественное внимание от финансовых проблем…

— А я думал, ты все ходы перекрыл, — не скрывая усмешки, заметил Брунин. — Боишься, что Хейуорт как-нибудь тебя обойдет?

— Рядом с таким человеком, как Хейуорт, не стоит быть слишком самоуверенным. Он проницателен, умен, хитер, безжалостен. Очень хочется знать, чем закончится это самое совещание.

— Охотно побеспокоился бы вместе с вами, — заявил Зак. — Но поскольку одному вам известна конечная цель, нынче вам одному предстоит беспокойная ночь. — Он помолчал, пристально глядя на Ла Нага. — Впрочем, из увиденного и услышанного за прошедший год у меня возникло несколько догадок по поводу вашего плана…

— Пожалуйста, держите их при себе.

— Обязательно. Однако неужели вы действительно думаете, будто Хейуорт или кто-то другой сумеет изменить ход вещей?

Ла Наг отрицательно покачал головой:

— Нет. Империя пришла в упадок, и спасет ее только чудо.

— Ну, будем надеяться, Хейуорт не чудотворец, — заключил Зак.

— Может быть, он способен на чудо. Но в том случае, если на совещании ничего больше не будет сказано, думаю, Робин Гуд найдет способ продолжить беседу.

— Плохо дело, Вен. Не летит.

— Прилетит! Должен прилететь!

Обняв жену за плечи, Венсан Стаффорд терпеливо, твердо, прямо, как укоренившееся в земле дерево, стоял в ожидании на заднем дворе их бывшего дома. Он вглядывался в небо, повернувшись спиной к закрытому и заколоченному пустому дому. Лучше смотреть вверх в пустую черноту, чем в слепую пустоту позади. Дом превратился в символ всех его неудач, всего, чего ему не удалось добиться. Видеть невыносимо.

Все началось с сокращения поставок зерна в Солнечную систему. Низшего по званию Стаффорда раз за разом снимали с плановых рейсов и наконец насовсем позабыли. Имперское Управление по экспорту зерна обмануло, пообещав при найме полную занятость, а потом выкинуло с пустыми руками. Плохо, хотя он знал, что сумеет прожить на пособие по безработице, выплачиваемое гильдией космолетчиков. У Салли была временная работа, в банке у них лежало немного денег. С трудом, но можно продержаться, пока не столкнешься с удачей.

Однако они сталкивались лишь с ростом цен. Кажется, все, кроме зерна, дорожало — продукты, одежда, транспорт и прочее без исключения. Фиксированы только выплачиваемые по ссуде проценты. Банк пытался заставить его подписать договор о рефинансировании с повышенной процентной ставкой, а он отказался, несмотря на совет «Хрестоматии Робин Гуда» делать как можно больше займов и вкладывать деньги в золото и серебро. Теперь ясно, что это было крупнейшей ошибкой. По мере повышения ежедневных расходов им с Салли становилось трудней наскребать ежемесячно деньги. Сбережения быстро кончились, вскоре банк наложил на них штраф за просроченные платежи.

Потом грянула катастрофа: гильдия космолетчиков наполовину срезала выплаты в связи с резким сокращением своих собственных средств. Дальше выплаты вообще прекратились. Гильдия самовольно вычеркнула его из списка льготников, стараясь обеспечивать членов старшего звания. Даже собственный профсоюз от него отказался.

Вен с Салли сразу попробовали перезаложить дом, но банк этим больше не интересовался. Деньги, полученные по закладной, испарились, у безработного межпланетного навигатора ровно ничего не осталось. Они выставили дом на продажу, но люди получали такие ничтожные ипотечные ссуды, что при нынешней инфляции никто ничего не хотел покупать. Вовремя заплатить не успели, и банк лишил их права выкупа закладной. Им запретили входить в собственный дом.

В данный момент Венсан Стаффорд пал так низко, как никогда раньше во всей своей жизни не падал. Они с Салли поселились в убогой однокомнатной квартирке в городском квартале для безработных. Почему бы и нет? Он ведь сам безработный.

Когда не скандалили между собой, сидели в каменном молчании в противоположных концах комнаты. Только сегодня сблизились. Должен прилететь Робин Гуд.

— Он не явится, Вен, — сказала Салли. — Пойдем домой.

— Домой? У нас нет дома. Его у нас отобрали. А он явится. Обождем чуточку. Вот увидишь.

Во всем этом и в любом другом мире Венсану Стаффорду не на кого надеяться, кроме Робин Гуда. После первого пролившегося «денежного дождя» он вернул государству собранные марки. Тогда решение казалось правильным… они, в конце концов, принадлежат Империи. А хорошенько подумав, он понял, что в душе надеялся увидеть свою фамилию в каком-нибудь списке добропорядочных, сдавших деньги граждан, после чего его снова назначат на следующую транспортировку зерна, независимо ни от какого звания. Ничего подобного не случилось. С тех пор не совершил ни единого рейса. Друзья посмеивались над его наивностью, за которую он теперь проклинает себя. Чего бы только не отдал, чтобы держать сейчас в руках те марки… За полтора года человек порой сильно меняется.

Надо было слушаться листовки, следовать ее совету. Двое знакомых, его ровесников, именно так поступили — перезаложили дома, сделали займы, исчерпав кредит до предела, и вложили все в золото, серебро, другие драгоценные металлы. Один живет в своем доме, пополняя доход за счет прибыли от взлетевших на черном рынке цен на металлы. Другой передал дом банку в собственность, переехав в квартиру. Теперь сидит на куче золотых монет, которая день ото дня дорожает, а банк остался с домом, который невозможно продать.

На этот раз Велсан Стаффорд не собирается искать другие пути. Нынче утром Робин Гуд с Вольными стрелками совершили налет на инкассаторский транспорт, и, если они верны своим правилам, скоро просыплется денежный дождь.