“Это, это мой гуру”, - ответила Анжелика.

Я был потрясен: “Я не знал. Ты тоже знаешь Муктананду?”

“Да. Я прожила в ашраме бо льшую часть детства. Мы жили там вместе с матерью после того, как она развелась с отцом. Впервые я покинула ашрам два года назад, чтобы учиться в колледже здесь, в Нью Пальце”.

“Я все же не понял. Как ты оказалась в ашраме?”

“Ну, мой отец — индус, а мать очень интересовалась индийской культурой. Ей хотелось жить в ашраме и придерживаться целибата, а отец был против. Поэтому после развода мать взяла меня, и мы поехали туда”.

Я был потрясен. “Здорово, жизнь в ашраме”, - сказал я скорее себе, чем Анжелике. “Это фантастика”, - я уставился на нее, восхищаясь ее красотой.

“Вовсе нет, это не так здорово, как кажется, — возразила Анжелика. — По мне, лучше обрести знание и вынести его за пределы ашрама. Если ты пойдешь туда и проведешь там всю жизнь, ты никогда не донесешь знание тем, кто в нем нуждается”.

“Да, сразу видно, откуда ты приехала”, - заметил я.

Поздно вечером мы вернулись в мою комнату. Мы прекрасно поговорили, и в комнате определенно витало романтическое напряжение. Я много рассказывал Анжелике о своем исследовании и отдал ей свой единственный экземпляр книги Грэма Хэнкока Следы Богов, в поисках истоков древних цивилизаций.

Я был так взволнован и сексуально озабочен присутствием Анжелики, что не мог уснуть.

Утром я был очень удивлен телефонным звонком Юми из Японии. Я знал, как дорого стоит звонок из Японии, мне он обошелся бы гораздо дешевле. Из-за нехватки денег мы совсем не общались.

“Ночью мне снился плохой сон”, — сказала Юми.

По наивности я спросил: “Правда? Расскажи”.

“Во сне я видела тебя в новой комнате, и в нее вошла женщина. Казалось, она тебя очень интересует, и, думаю, ты занимался с ней любовью”.

Я был шокирован и смущен. И не мог сказать “правду” о своем маленьком секрете.

“Ну, не знаю, — солгал я. — Не было ничего подобного”.

“Ты уверен? — спросила Юми. — Это был очень плохой сон”.

“Да, ничего”, - подтвердил я.

Я вертелся как уж на сковородке из известной пословицы. Через четыре дня снова позвонила Юми и сказала, что взяла билет в Нью-Йорк, где побудет со мной неделю. Я понятия не имел, где она взяла деньги, но сказал: “Конечно, приезжай, если хочешь ”.

А сейчас еще одна выдержка из моих личных дневников помогает рассказать о приезде Юми:

“До приезда” — 27 октября 1995 года.

“Вот и я. Сейчас мне хочется навеки запечатлеть словами тот момент, который уже никогда не повторится. Момент появления в моем доме Юми и Эрика.

Я натянут как струна и очень нервничаю, сердце колотится, а ум собирается с мыслями. Это трудно. Только что я вернулся домой с работы. За дверью слышится какой-то звук. Что за звук? Не знаю. Я делаю много ошибок, пытаясь определить источник.

Прямо сейчас я прохожу через опыты, которые бывают раз в жизни. Вечером я не стал ездить на машине хозяина, потому что был слишком слаб, чтобы сказать ему, как мне не хочется работать.

Я перестал ездить на его машине потому, что мою машину починили. Но, на самом деле, поломка машины была прекрасным предлогом не работать, а сегодня, как на грех, было много работы. Я думал, что ремонт машины затянется, а пришлось чинить лишь шланг радиатора.

Мучительно болит спина, потому что я сгибаюсь вместо того, чтобы распрямляться. Возможно, это происходит из-за недостатка кальция, как в последний раз, когда я испытывал боль в спине.

Даже не знаю, что писать. Во-первых, я не уверен, что чувствую по поводу возвращения Юми. Сначала мне казалось, все происходит слишком рано, потому что я уже смирился с тем, что больше ее не увижу, и не хотел бы проходить через это снова. Сейчас, кажется, мне немного лучше при мысли о ее приезде”.

В этот момент в дверях появились Юми и Эрик. Волосы Юми стали длиннее, и она выглядела очень сексуально.

Целуя Юми, я был восхищен и взволнован чудным запахом духов и влажным теплом губ. Всю следующую неделю мы занимались любовью каждый день, а в перерывах я выполнял свою работу по доставке пиццы.

Но самым интересным моментом недели оказался день, когда на своей машине я повез Юми на вершину близлежащей горы. Чтобы взобраться на вершину, потребовалось какое-то время, а Юми хныкала и жаловалась.

Но когда мы взобрались на вершину, она пришла в восторг. Мы сделали много фотографий и наслаждались пейзажем. Я действительно наслаждался возможностью фотографировать Юми, поскольку в этой идиллической обстановке мне удалось схватить позы и выражение лица, которых не было ни на одной из ранее сделанных фотографий.

Позже я осознал, что талант к фотографии был намного более важной фазой моей прошлой жизни в роли Кейси, чем в нынешней.

Пока мы отдыхали, я рассказывал Юми о самой последней прочитанной книге Захарии Ситчина Еще раз о Книге Бытия.

По существу, замечательный синхронизм проявился лишь несколько недель назад, когда я взобрался на ту же гору, в то же место, и читал книгу Ситчина.

Читая восхитительную, новую информацию и постоянно ощущая, что могу немного передохнуть, я вдруг осознал, какой это был день. В тот день исполнилось ровно четыре года моего воздержания от наркотиков! И впервые я поехал в горы один. Это было замечательно красивое стечение событий.

А сейчас я был здесь с Юми. Уважая и почитая то, как мало, в действительности понимает большинство людей, я рассказывал о своей вере в то, что скоро на планете произойдет нечто прекрасное, нечто абсолютно фантастическое и восхитительное, нечто, о чем никто даже не подозревает.

Я говорил о вере в то, что это будет духовное событие, нечто, что произойдет вдруг, и одновременно будет работать рука об руку с Изменениями Земли. Но я еще не уверен в том, что это точно случится.

Я читал кое-что о концепции Вознесения, но понятия не имел о физическом механизме, как это реально работает. Я знал, что к этому должен иметь какое-то отношение материал об НЛО, и интуитивно чувствовал, что смогу понять все, если буду знать, чего искать.

В конце недели я проводил Юми в Аэропорт Кеннеди. Когда она уходила, я не плакал, поскольку уже смирился с тем, что долго не увижу ее до следующего приезда.

Она была удивлена и немного оскорблена тем, что я не плакал, когда она садилась в самолет. В то время я был крайне озабочен другим. Поездка в Нью-Йорк обернулась 130 километрами кошмара: пробками, запутанными магистралями и тошнотворным туманом. Поэтому я был очень рад, когда, наконец, вернулся домой.

Через несколько дней после отъезда Юми я начал упорно и настойчиво искать другую работу. Моя работа в пиццерии начиналась в 4 часа дня, поэтому в моем распоряжении было достаточно времени. Одним из мест, куда я подал заявление, было местная больница, где требовалось работать с людьми с ментальными проблемами.

Я прошел собеседование с руководителем отделения, все прошло очень хорошо. Мы много говорили о философии, стоящей за современной психологией, что представляло для меня огромный интерес.

Вскоре я получил приглашение приступить к работе. Это удивило всех в пиццерии, но мне быстро нашли замену.

Сейчас я быстро продвигался вперед. Я знал, что хочу поступить в аспирантуру по психологии, а еще лучше — в области духовности, хотя мои мечты об Институте Наропа в Колорадо не сбылись.

Курс по планированию карьеры в колледже указывал на то, что самым лучшим путем к поступлению в аспирантуру было прохождение интернатуры в области психологии. Это обеспечило бы мне непосредственный опыт в области, необходимой для дальнейшей учебы в аспирантуре. Будущее выглядело прекрасно.

Проблемы на работе возникли почти с самого начала. Руководитель предупредил, чтобы я не вступал в разговор с пациентами, не интересовался их прошлым и ограничивался в общении лишь вежливыми ответами на их вопросы.