– А, это ты. Конечно. Может, сначала зайдешь ко мне? Я должен переодеться.

Отлично. Он собирается нас познакомить.

– Не хочу тебе мешать. Я просто шла мимо и…

– Никаких проблем. Я всего лишь лег вздремнуть. Он нажал на кнопку, и я открыла дверь. Ноги у меня вдруг стали подгибаться.

Он успел одеться, пока я поднималась, – натянул синие джинсы и полосатую рубашку, наполовину ее заправив. Волосы у него были немного всклокочены, в глазах же светилась мечтательность – та самая, которую я некогда ловила по утрам, просыпаясь с ним рядом.

– Прости, что разбудила, – сказала я, борясь с желанием упасть к нему в объятия.

– И слава Богу, – улыбнулся он. – У меня небольшой сбой биоритмов после Турции… Заходи! Может, выпьем чего-нибудь?

– Не хочу доставлять тебе неудобства… – Я просто мечтала остаться в этой уютной квартирке – в его квартирке! – Почему бы нам не пойти куда-нибудь… например, в кафе?

– Ладно. Подожди, я обуюсь.

Он пошел в спальню, а я принялась лихорадочно осматриваться. На кушетке высилась груда писем – видимо, накопились за время его отсутствия. В комнате висел экзотический аромат мускуса – едва заметный, и я волновалась до тех пор, пока не вспомнила, что это его запах…

Он вернулся через минуту – в шлепанцах. Я была уверена: он терзался вопросами, почему я здесь, – но ничем не выдал своего любопытства.

Мы шли по улице (он впереди) и молча огибали пешеходов и детские коляски. Потом я спросила, часто ли он страдает от нарушений биоритма.

– Нет, – ответил он и, в свою очередь, поинтересовался, почему в понедельник я так рано ушла с работы. Я объяснила, что мне нужно было написать всего лишь одну короткую заметку о Томе. Господи, если наш разговор будет продолжаться в том же духе, прохожие скажут, что мы начитались Хемингуэя.

Я думала, Красавчик ведет меня в какое-нибудь маленькое кафе или в кондитерскую, где мы некогда завтракали вместе, но вместо этого он кивком указал в сторону ресторанчика, где виднелась деревянная стойка, над которой мерцали десятки маленьких лампочек.

– Давай посидим в баре, – предложил он. – Там можно выпить капуччино.

Я была бы не против опрокинуть в себя бокал вина, чтобы избавиться от чувства неловкости, но подумала, что это будет выглядеть так, будто я инициирую свидание, поэтому пришлось согласиться на кофе. Когда Красавчик, заказав пива, садился на высокий табурет, бедром он коснулся моего. Как же восхитительно его сильные и стройные ноги обхватывали меня в постели!..

– Как там в Турции? – спросила я. Мне явно требовалось время, прежде чем я смогу перейти к главному. – Как прошли съемки?

– Я сейчас только начал отсматривать материал, но, по-моему, получилось неплохо. Там потрясающие места. И они не затоптаны туристами, в отличие от Эфеса. Очень жарко и пыльно… Работать было нелегко, но все равно – потрясающе.

И, несомненно, там была девушка. Какая-нибудь шоколадная от загара студентка-археолог, которая потеряла разум, едва на горизонте показался красавец-режиссер.

– Я рада, что у тебя все получилось, – сказала я, когда бармен принес пиво. Красавчик секунду смотрел на бокал, потом выжидающе уставился на меня:

– Так чем обязан? Тянуть больше было нельзя.

– Во-первых, я хотела извиниться за то, что сказала на вечеринке. Я имела в виду совсем другое.

– Очень приятно, что на самом деле ты не держишь на меня зла.

– Я этого не говорила, – как бы шутя возразила я. Красавчик приподнял бровь.

– Да?

– Не волнуйся, я не оторву тебе голову. Я просто пытаюсь быть честной. Мне не следовало грубить, но причины на то были. Меня сильно разозлило то, что ты приехал и не позвонил. Я бы все поняла, если бы перед отъездом ты прямо сказал, что ничем не хочешь себя связывать. Ты всегда был со мной откровенен. Но ты уехал, сказав, что вопрос по-прежнему открыт. И тем не менее от тебя не было ни слуху ни духу.

Красавчик потер подбородок, подбирая слова.

– У меня вряд ли найдутся объяснения, которые будут тебе по нраву, Бейли. Со мной сейчас творится что-то странное, я не готов к каким бы то ни было серьезным отношениям. Я думал, в Турции у меня будет время все обдумать. Но когда я туда приехал, Нью-Йорк начал мне казаться совсем другим миром. Это не то место, где можно принимать решения. Чем дольше я откладывал, тем труднее становилось сесть и написать тебе. Мне жаль, что так получилось.

– Ладно, по крайней мере теперь ты все разъяснил, так что спасибо. – Мой голос внезапно зазвучал скрипуче, и я почувствовала легкую боль, будто меня щелкнули резинкой. Я уже смирилась с его отказом, но сейчас впервые услышала об этом из его уст.

– Надеюсь, ты не считаешь меня предателем, – сказал он.

– Едва ли. – Мне принесли капуччино, я сделала глоток и слизнула с губ пену. – Просто я думаю, что было нечестно с твоей стороны заставлять меня сидеть и дожидаться, вместо того чтобы сразу расставить все на свои места. Ну и хватит об этом.

Красавчик снова приподнял бровь.

– Если честно, тем вечером ты мало походила на того, кто сидит и дожидается.

– Если я провела время с другим мужчиной, это не значит, что я не ждала звонка от тебя.

– А о чем этот его фильм? Неотразимый детектив находит труп?

– Вроде того. – Я улыбнулась. – Действие происходит в нью-йоркском морге.

– Где можно познакомиться с актером, не имея никакого отношения к кино? В спортзале?

Прелесть моя! Он забеспокоился… Неужели у невозмутимого Красавчика нашлась брешь?

– Мы познакомились в прошлом году, – ответила я, пропустив колкость мимо ушей. – А недавно он попросил моей помощи.

Я кратко рассказала о том, как нашла труп и попыталась выяснить, что случилось.

– Жуть какая, – отозвался Красавчик. – Ты что-нибудь узнала?

– Как раз сейчас над этим работаю.

Я незаметно взглянула на часы. Пора, видимо, было выметаться отсюда. Меньше всего мне хотелось тратить весь вечер на этот бессмысленный разговор.

– Что ж, я пойду, – сказала я. – Уверена, у тебя тоже дела.

– Как хочешь. – Он полез в бумажник.

– Нет-нет, это я тебя пригласила, – заявила я, роясь в сумочке.

– Знаешь что, мы еще как-нибудь выберемся вместе, и~ тогда платить будешь ты.

– Кажется, это называется «остаться друзьями»? Почему бы нам лучше не расстаться друзьями – на тот случай, если мы снова столкнемся на какой-нибудь вечеринке у Локет Форд? По-моему, куда более реалистичный вариант.

– Ладно, если тебе так больше нравится, – сказал он и сочувственно улыбнулся.

Мы вышли на улицу. Меня охватило странное чувство, когда я поняла, что все кончено и что эта наша встреча – последняя.

– Не знаю, есть ли смысл это говорить, но я надеюсь, что ты будешь осторожна. По-моему, дело нешуточное.

Он не знал и половины всего – я не рассказала ему о наркотике и о ночных звонках.

– Да, конечно. Я буду осторожна. Пока. Береги себя.

– Пока, Бейли. – Он наклонился и легонько поцеловал меня в щеку, обдав ароматом мускуса. Я быстро развернулась и пошла прочь, гадая, стоит ли он на тротуаре и смотрит мне вслед или уже спешит домой, радуясь тому, что разговор за коктейлем наконец окончен.

Когда я прошла два квартала, мне захотелось плакать.

Но я сдержалась. Если он не понял, как все между нами было прекрасно, я ничем не могу ему помочь. И у меня есть Крис – надежный, веселый, нежный Крис, который не окутывает себя никакой тайной.

Я вынула из сумочки мобильник, подумав, что, может быть, пропустила звонок. Ничего. Я написала: «Крис, я очень хочу с тобой поговорить. Пожалуйста, позвони».

Вернувшись домой, я налила бокал вина и выпила его, сидя на кушетке и листая журналы и газеты, которые скопились на моем столе за последние пару дней. По побережью Флориды пронесся ураган, а я об этом даже не знала.

В половине одиннадцатого, когда я допивала второй бокал красного вина и жевала, словно мышь, кусок сыра, позвонил Крис. Я испытала неимоверное облегчение, когда услышала его голос.