МИСТЕР УЭББ. Выбрось эти мысли из головы, Эмили, ты просто разнервничалась. (Оборачивается).Джордж! Джордж! Подойди сюда, пожалуйста, на минутку. Эмили, ты выходишь замуж за самого лучшего парня на свете! Джордж — прекрасный парень!

ЭМИЛИ. Но, папа…

Мистер Уэбб одной рукой обнимает дочь, другую кладет на плечо Джорджа.

МИСТЕР УЭББ. Я отдаю тебе свою дочь, Джордж. Как ты думаешь, сумеешь ты о ней позаботиться?

ДЖОРДЖ. Мистер Уэбб, я хочу… Я хочу попытаться. Эмили, я буду стараться изо всех сил. Я люблю тебя, Эмили. Я не могу без тебя.

ЭМИЛИ. Тогда помоги мне, если ты меня любишь. Я хочу, чтобы меня кто-нибудь любил, больше мне ничего не надо.

ДЖОРДЖ. Я буду стараться, я буду тебя любить, Эмили…

ЭМИЛИ. Всегда. Слышишь? Всегда-всегда.

Эмили и Джордж порывисто обнимают друг друга. Звучит марш. Помощник режиссера, исполняющий роль священника, поднимается на возвышение в глубине сцены.

МИСТЕР УЭББ. Пойдемте. Нас ждут. Все будет хорошо. Пойдемте скорее.

Эмили и Джордж идут по проходу к «алтарю».

ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА. Джордж Гиббс, берешь ли ты в жены эту женщину, Эмили Уэбб, согласен ли ты…

МИССИС СОМС сидит на сцене в последнем ряду прихожан. Она поворачивается к соседям и говорит высоким дребезжащим голосом. Ее болтовня заглушает реплики священника.

МИССИС СОМС. Какая прелестная свадьба! Я никогда еще не видела такой прелестной свадьбы. Ах, как я люблю трогательные свадьбы! А вы? Ну, разве невеста не прелесть?

ДЖОРДЖ. Согласен.

ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА. Эмили Уэбб, берешь ли ты в мужья этого мужчину, Джорджа Гиббса?

Следующие слова священника опять не слышны из-за болтовни МИССИС СОМС.

МИССИС СОМС. Не помню, чтобы я видела такую прелестную свадьбу. Только я всегда плачу. Сама не знаю, почему я всегда плачу. Просто я очень люблю смотреть на счастливые пары. А вы? Ах, по-моему, это прелестно!

Кольца. Поцелуй. Все вдруг замирают — немая сцена. ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА говорит, глядя куда-то вдаль, словно обращается к самому себе.

ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА. За свою жизнь я обвенчал больше двухсот пар. Верю я в это? Не знаю. Он женится на Ней…. Собственный домик, детская коляска, воскресные прогулки на автомобиле, первый приступ ревматизма, внуки, второй приступ ревматизма, смертное ложе, чтение завещания… (Переводит глаза на зрителей и смотрит на них с улыбкой). И каждый раз – это Чудо, это – Надежда, это – Любовь…. Ну что ж, пожалуйста, «Свадебный марш»!

Орган начинает играть марш. Новобрачные идут по проходу, они сияют, но стараются держаться с достоинством.

МИССИС СОМС. Ну, разве не прелестная пара? Ах, я еще никогда не была на такой чудесной свадьбе! Я уверена, что они будут счастливы! Я ведь всегда говорила : счастье — это великая вещь! Самое главное — быть счастливым!

Новобрачные подходят к лестнице, которая ведет со сцены в зрительный зал. Яркий луч света освещает их обоих. Звучит музыка весёлого танца, они разворачиваются и бегут танцевать вместе со всеми.

С правой стороны близко к середине стоят 7 обычных стульев, повернутых сидениями к зрителям и образующих три несомкнутых ряда. Это могилы на кладбище. Актеры выходят и рассаживаются на стульях. В первом ряду самый близкий к середине стул остается пустым, на соседний садятся МИССИС ГИББС и МИССИС СОМС. Во втором ряду — САЙМОН СТИМСОН и КОНСТЕБЛЬ. В третьем — УОЛЛИ УЭББ и ДЖО КРОУЭЛЛ. Мертвые не поворачивают головы и смотрят только прямо перед собой, но их позы спокойны и естественны. Они произносят свои реплики очень буднично, без тени чувствительности и, главное, без всякой скорби. ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА занимает свое обычное место.

ПОМОЩНИК РЕЖИССЕРА. На сей раз, друзья, прошло девять лет. Сейчас лето тысяча девятьсот тринадцатого года. Гроверс-Корнерс постепенно меняется. Лошади на улицах нынче редкость. Фермеры приезжают в город на «фордах». Теперь все запирают двери на ночь. Грабителей в нашем городе пока нет, но каждому приходилось о них слышать. И все-таки, как это ни удивительно, у нас мало что изменилось.

Здесь, конечно, очень важное место для Гроверс-Корнерса. Вот здесь, на вершине холма, здесь ветер, просторное небо, много облаков. Поднимитесь сюда в погожий день, и вы увидите уходящие вдаль гряды холмов — совсем синих — вон там, возле озер Санапи и Унипесоки.

Вон там лежат участники Гражданской войны. На их могилах — железные флажки…

А здесь — новая часть кладбища. Вот наша знакомая, миссис Гиббс. И мистер Стимсон, органист церкви конгрегации, миссис Сомс, которая так радовалась на свадьбе, — помните? И еще много других. Вот Уолли, сын редактора Уэбба, он умер от приступа аппендицита во время похода бойскаутов.

Да, много печалей нашло успокоение здесь, наверху. Обезумевшие от горя люди приносят на этот холм своих родных. Все мы знаем, как это бывает… Проходит время… Солнечные дни… и дождливые дни… и снег… Нам всем приятно, что здесь, где они покоятся, такое красивое место. И сами мы тоже будем лежать здесь, когда придет наш срок. Есть некоторые вещи — мы все о них знаем, но стараемся спрятать их поглубже и вспоминать о них пореже. Мы все знаем: существует что-то вечное. И это не дома, не названия, и не земля, и даже не звезды… Каждый в глубине души чувствует, что есть что-то вечное, и это вечное как-то связано с человеком. Все великие люди всех времен твердят нам об этом вот уже пять тысяч лет, и все-таки, как ни странно, вечное постоянно ускользает от нас.

Вы знаете не хуже меня, что мертвые довольно скоро перестают интересоваться нами, живыми. Мало по малу от них ускользают земля, и былые мечты… и былые радости И они остаются здесь до тех пор, пока все земное в них не сгорит — полностью, дотла, и за это время то, что происходит в Гроверс-Корнерсе постепенно становится им все более и более безразличным. Любовь и вражда , нужда и богатство — все, что имеет для нас такое огромное значение, здесь как-то тускнеет. Впрочем, здесь есть и живые люди. Вот идет девушка, которая давно покинула Гроверс-Корнерс.

Появляется РЕБЕККА.

РЕБЕККА. Добрый день. Джо Стоддард?

ДЖО СТОДДАРД. Добрый день, добрый день… Постойте-ка… Что-то я Вас не припоминаю…

РЕБЕККА. Я — Ребекка Крейг… Когда-то моя фамилия была Гиббс…

ДЖО СТОДДАРД. Ну конечно, конечно… Вас и не узнать! Надо же, жива! Я хочу сказать, столько людей поумирало, а Вы — живы! Долго же Вас не было, Ребекка.

РЕБЕККА. Скоро уже шесть лет. Мы с мужем живем теперь в Баффало, но когда я узнала, сразу решила приехать, навестить своих, родные места… А Вы неплохо выглядите, Джо…

ДЖО СТОДДАРД. Спасибо, не жалуюсь. Я всегда говорю: молодых тяжело хоронить. Они сейчас придут. Мне пришлось прийти сюда спозаранку, а сын распоряжается там, в доме покойницы.

РЕБЕККА (подходит к Уолли). Уолли Уэбб! Милый, славный Уолли! Я уже стала забывать, что он здесь… Конечно, конечно…

ДЖО СТОДДАРД. Да, Уэббы потеряли сына лет семь-восемь назад, а сегодня снова такое горе… Да и доктор Гиббс… Когда Вы говорите, мы хоронили Вашу матушку?

РЕБЕККА. Шесть лет назад, Джо.

ДЖО СТОДДАРД. Шесть лет, шесть лет…

МИССИС ГИББС. Это моя дочь, Ребекка. Ребекка Крейг.

САЙМОН СТИМСОН. Мне всегда не по себе, когда они здесь, рядом.

МИССИС ГИББС. Да будет Вам, Саймон.

РЕБЕККА. Джо, а кто выбирает стихи для надгробий?

ДЖО СТОДДАРД. По большей части, родные.

РЕБЕККА. Странно, это эпитафия совсем не во вкусе Уолли! Господи, как давно все это было, Джо! (Подходит к нему). Джо, а где… Я хочу… А где мама?

ДЖО СТОДДАРД. Там, с Херси.

РЕБЕККА (подходит к миссис Гиббс). Мама… (Отворачивается к Саймону Стимсону). Он ведь был церковным органистом? У нас тогда говорили, что он сильно пьет..