С этого момента по ночам, когда Джаред и его дочь уже спали, Ники стала заниматься альбомом с фотографиями Мэдисон. Сначала Ники готовила его просто как подарок, но потом оказалось, что ей очень нравится возиться с фотографиями. В фотоальбом она помещала только снимки Мэдди, которые остались в доме после их отъезда с матерью.

Ники делала иллюстрации к каждой фотографии, постоянно думая о Джареде и Мэдисон. Ей очень хотелось доставить девочке радость и заставить ее понять, что она любима в этом доме.

Утром, как раз накануне Рождества, Ники принялась оформлять последнюю страницу фотоальбома, как вдруг услышала крики.

Бросив красный фломастер, Ники надела халат и поспешила в коридор.

Дверь в комнату Мэдисон была открыта. На пороге стоял одетый в костюм Джаред.

– Нет, – сказала ему девочка, – ты этого не сделаешь!

Услышав жалобный вопль Мэдисон, Ники ускорила шаг.

– Что происходит? – спросила Ники, схватив Джареда за рукав пиджака.

– Она собралась ехать домой. К Сандре! – повернувшись, выпалил он. – Сегодня вечером!

Ники ахнула и проскользнула в комнату.

– Мэдисон? – спросила она, замечая разбросанные по всей комнате вещи девочки. На кровати лежал открытый чемодан, в который были засунуты книги, игрушки и несколько любимых ею вещиц из одежды. – Что ты делаешь, милая?

– Я упаковываю вещи, чтобы поехать домой, – ответила Мэдисон, засовывая в угол чемодана пару носков. – Я хочу быть готовой заранее.

– Милая, сегодня канун Рождества…

– И что? – спросила она.

– Ты же не можешь вот так просто уехать от нас накануне Рождества…

– Почему не могу?

– По одной простой причине, – выпалил Джаред, подходя к Ники, – потому что тебе некуда ехать!

– Я поеду к маме и буду жить с ней.

– Твоя мама…

Ники подняла руку, заставляя его замолчать.

– Мэдди, у твоей мамы сейчас медовый месяц.

Она не ожидает, что ты приедешь к ней прямо сейчас.

– Ты ей не сказала? – обвиняющим тоном спросила она Ники и свирепо посмотрела на нее.

– Мэдди, мы даже не знаем, где она сейчас находится.

Мэдди стукнула ножкой, по ее щеке покатилась слеза.

– Ты обещала мне, что я смогу поехать домой! Ты обещала!

Ники внезапно почувствовала себя дурно. Она опустила плечи и закрыла глаза. Неужели Мэдисон обо всем догадалась? Как это возможно, ведь Ники так старалась, чтобы никто ничего не заподозрил?

– О чем она говорит? – спросила Джаред, поворачиваясь к Ники.

– Мэдисон… – начала Ники.

– Я знаю, – девочка принялась реветь, время от времени икая. – Я знаю, что Ники притворилась Санта-Клаусом на той вечеринке! – Ее сотрясали рыдания. – Я не знала, что это она, пока не сказала ей о своем желании. А потом… я увидела ее браслет… и я поняла… и…

Ники опустилась на колено и протянула к Мэдисон руки.

– Мэдди, послушай меня…

Ей хотелось обнять девочку и утешить ее, но Мэдди сделала шаг назад. Ники опустила руки.

– Я не обещала тебе, что ты в самом деле поедешь к своей маме. Я сказала тебе, что твое желание может исполниться, но иногда мы не получаем того, чего хотим. Иногда наши желания исполняются подобно чуду, и от этого нам становится еще лучше.

По лицу Мэдди градом катились слезы. Она смотрела на Ники, будто на злостную обманщицу.

– Ты соврала, – обвиняла девочка. – Ты врала обо всем, – она икнула и вытерла слезы тыльной стороной ладони. – Ты даже не была настоящим Санта-Клаусом!

После сцены, устроенной Мэдисон, Джаред и Ники вернулись в его кабинет. Джаред был вне себя от ярости. Ники никогда еще не видела его таким рассерженным. Нахмуренный, он сжимал кулаки с такой силой, что побелели костяшки его пальцев.

– Может быть, ты соизволишь объяснить мне, какого дьявола ты затеяла все это? – тихо, но отчетливо спросил он.

Ники прерывисто вздохнула. Она не знала, куда деваться, ее руки и ноги дрожали. Выпрямившись, Ники посмотрела в глаза Джареда.

– Я не сделала ничего предосудительного. Я ничего ей не обещала. Она сказала мне, что хочет уехать домой, а я пыталась объяснить ей, отчего это невозможно сделать. Я не могла даже отвлечь ее, Джаред. Что, по-твоему, мне нужно было делать?

– Сказать ей, что ее дом здесь, со мной! – рявкнул он.

– Ты так ничего и не понял! – покачала Ники головой.

– Она – мой ребенок, и я – дьявол побери! отлично понимаю, что говорю! – заорал он на Ники.

Ники вздохнула, желая прежде всего успокоиться.

– Я не могла тебе обо всем рассказать сразу. Не хотела тебя расстраивать. Я знала, что…

Джаред ударил ладонью по письменному столу.

– Можешь не беспокоиться о моих чувствах. Не нужно жалости. Выкладывай все, как есть!

Ники помедлила, потом сказала:

– Мэдди считает, что ее никто не любит. У ее мамы есть Хоуи, у тебя – твой бизнес.

– Что?! – Он недоверчиво уставился на нее.

– Она сказала мне, что в первый же день после ее приезда сюда ты отправился на работу. Я объяснила ей причину твоего поведения, но она ничего не хочет знать. Ей просто нужен папа, Джаред. Она хочет видеть рядом с собой любящего и заботящегося о ней человека.

– Она знает, что я не просто так привез ее сюда.

– Откуда ей об этом знать? Как она может об этом догадаться?

– Да ты посмотри, сколько я сделал для нее! У нее есть все, о чем любой другой ребенок может только мечтать…

– Хм… но у нее для полного счастья нет того пятисотдолларового медведя, – заметила Ники и криво усмехнулась, намеренно желая побыстрее разрядить ситуацию.

Поначалу Джаред повелся на ее уловку, потом резко выпалил:

– Ты находишь эту ситуацию смешной?

Ники подошла к письменному столу и обеими руками оперлась о него.

– Увы, ситуация совсем не смешная. Я не считала ее таковой с самого начала. Однако ты все время сидишь в этом кабинете и не замечаешь того, что вижу я, Джаред, – резко сказала Ники и сердито посмотрела на него. – Мэдисон не хочет никаких подарков. Она сказала, что они ей не нужны. Ее мать говорила, что ты посылаешь ей подарки потому, что не хочешь дарить ей любовь и тебе на нее наплевать. Знаешь, где все твои подарки? Сандра выбросила их в мусорное ведро. А теперь скажи мне, как я должна была вести себя, услышав от Мэдисон подобное?

Джаред приоткрыл рот, будто не веря тому, что его бывшая жена могла так поступать с его подарками дочери.

Ники решила забыть о гордости и сказать ему всю правду.

– Я многого не знаю из того, что происходило в вашей семье, Джаред, но одно уяснила хорошо еще с детства. Я отлично понимаю, что такое жаждать отцовской любви.

– Что? – Внезапно он смутился. – Неужели я недостаточно рассказал тебе о своей семье?

– Я не знаю. Я знаю только, каково это лежать по ночам в кровати, не смыкая глаз, и задаваться вопросом: что ты сделала такого ужасного, если твой отец не любит тебя и даже не хочет позвонить, чтобы выяснить, как ты поживаешь.

– Это не имеет никакого отношения к тому, что происходит с Мэдисон, – пробормотал он, избегая ее взгляда.

– Сандра ни разу не позвонила Мэдисон, а ты постоянно занят на работе.

– Ники… – предупредил он ее.

– У меня не было другого выхода, – сказала она, перебивая его, – кроме как сказать, что папа очень любит ее и хочет быть рядом с ней. Я сообщила ей это на тот случай, если ты об этом не говорил.

Глаза Джареда вспыхнули. Ники понимала, что ее слова наконец достигли цели.

– Знаешь, иногда попадаются такие упрямцы, которых ни в чем не переубедишь. Я не уверена, что на тебя как-то повлияет этот наш с тобой разговор. – Ники умолкла, потом прибавила: – Все бесполезно.

Повернувшись, она направилась к двери, ожидая, когда Джаред окликнет ее. Наконец он сделал это.

– Слушаю тебя. – Она повернулась к нему и заметила, что выражение его лица немного смягчилось.

– Просто… Мэдди сказала, что ты обещала ей чудо.

– Я обещала ей чудесный подарок на Рождество, – произнесла Ники. – Этот подарок – любовь отца к своей дочери. Вы оба этого заслуживаете, тебе так не кажется? – Она пристально смотрела в его глаза. – А теперь извини, мне нужно пойти к Мэдди и попробовать убедить ее в существовании Санта-Клауса и в том, что чудеса все же бывают. Я обещала тебе, Джаред, что устрою настоящий рождественский праздник, и я намерена сделать это.