Литмир - Электронная Библиотека

— Сэр…

— Бегите. Я их задержу. Внутри еще есть кто живой?

«Глупый вопрос, но я должен знать».

— Никак нет, сэр.

— Тогда бегите. На счет три.

Едва Энакин высунулся из-за шагохода, как тут же был встречен шквалом огня.

— Три! — закричал он, выпуская снаряды.

Солдаты бросились к двери, нырнув в едкий черный дым, которым теперь наполнился двор. На несколько секунд он сыграл роль прикрытия. Энакин видел, как дроиды спотыкались об обломки, и взгляд его обратился к пылающему корпусу АТ-АТ.

«Просто сделай это».

Адреналин кипел в нем. Мощным толчком Силы он послал обломки машины через двор, и они заскользили по земле. Когда они врезались в ряды дроидов, высвободившаяся кинетическая сила удара и пылающая поверхность произвели эффект разорвавшейся бомбы. Затем последовал оглушительный грохот, — это взорвался боезапас шагохода, который образовал в воздухе огненный шар.

Когда пламя улеглось, Энакин почувствовал огромное желание ринуться в бой и искрошить все, что еще стояло на ногах, но здравый смысл подсказывал ему, что надо выбираться. Он во всю прыть понесся к двери монастыря, перепрыгивая через обломки, камни и поверженных дроидов. Дверь, тяжелая опускная плита, еще была открыта. Снаружи стоял Рекс с бластером, целясь во что-то за спиной Энакина. Они не успеют опустить дверь до того, как до них доберутся дроиды, если не займутся этим уже сейчас.

Энакин заорал изо всех сил:

— Рекс, живо внутрь! Запереть дверь!

— При всем уважении, сэр, нет.

Рекс выпустил пару противотанковых очередей, которые прошли слева от Энакина. Их отчетливое «хаш-ш-умп» затерялось в грохоте взрыва, которым Энакина швырнуло вперед.

Топот бегущих металлических ног послышался сзади. Он даже не смел обернуться и посмотреть.

— Я сказал: закрыть эту криффову дверь!

Рекс не шевелился еще пару мгновений; потом — как будто что-то высчитывая — он резко обернулся и всадил очередь в рычаги прямо за дверью. Тяжелая плита начала падать вниз.

Это было неуправляемое закрытие.

Энакин сфокусировался на входе. Все остальное для него перестало существовать.

Последнее, что он увидел перед тем, как упал на правый бок, чтобы проскользить последние несколько метров, был Рекс, подныривающий под падающую многотонную плиту почти одновременно с ним. На какую-то долю секунды Энакин взглянул вверх и внутренне сжался: сейчас дверь упадет точно на его череп. Она рухнула позади него так близко и тяжело, что поднятый ею ветер взлохматил его волосы. Коридор погрузился в темноту.

Никто не шелохнулся. Через мгновение Энакин почувствовал, что до боли сжимает в кулаке рукоятку лазерного меча, и только теперь вздохнул с облегчением. Тишину нарушало лишь металлическое клацанье бластеров в темноте, а затем донеслись слабые звуки, издаваемые дроидами, которые толпились по другую сторону двери. В кромешной тьме, словно ранний рассвет, начали осторожно зажигаться прожекторы на шлемах.

«Ну что, я втянул вас в это дело. Значит, я и вытащу вас отсюда». Энакин поднялся на ноги, торопясь построить людей для обороны в их последнем убежище.

— Сэр, — сказал один из солдат, — я оставил снаружи свой паек. Не хотите сходить поискать его для меня?

Остатки группы натиска разразились хохотом, и Энакин с ними. В такой момент на грани жизни и смерти этот юмор стал спасительным средством от отчаяния и напомнил о том, что можно вздохнуть с облегчением — просто потому, что твои легкие еще работают.

— Рекс, какие у нас потери? — уже серьезно спросил Энакин. Он видел, как впереди во мраке мигают лампочки и панели R2-D2. — Сколько у нас медиков осталось?

— Осталось сорок два человека, сэр, из них трое обучены медицине. Шестеро раненых ходячие, один — серьезно пострадал и передвигаться не может.

Последнее было очевидно. Трое бойцов окружили раненого солдата из экипажа шагохода. Его броня и шлем лежали в стороне, пока они пытались стабилизировать его состояние с помощью кровоостанавливающих зажимов и плазменного прибора.

«Три четвери моих людей погибло. Из-за хатта…»

— Хорошо. Вы знаете, что делать, капитан. Мы укроемся в самом труднодоступном подвале, какой только сможем найти, и если они пройдут мимо вас, тогда им все равно придется еще пройти мимо нас с Асокой и R2-D2.

— Понятно, сэр.

Всегда видя безупречную выучку солдат-клонов, Энакин думал о том, что их жесткие тренировки с младенчества часто напоминали ему годы детства. Хотя конечно же они были совершенно иного рода. По одному-единственному жесту Рекса, без озвученной команды, солдаты разбились на группы. Одна партия начала срывать со стен и тащить из ниш все, что можно было сдвинуть с места, и заваливать этим дверь. Другая группа разложила на полу взрывчатку и готовила мины-ловушки; трое солдат сбежали вниз по коридору и начали устанавливать станцию неотложной помощи. Один из солдат протянул тонкую проволоку от одной стены коридора до другой, воткнув ее в зазоры между плитами. Другие (Энакину понадобилось несколько секунд, чтобы это понять) обвязывались проволокой сами, упаковав взрывчатку в рюкзаки.

Ни один дроид не проникнет сюда, только разве что через их трупы, а возможно, не пройдет и тогда. Это было ясно.

Энакин ничего не говорил, но прошел среди бойцов, похлопав по руке каждого, до кого смог дотянуться. Некоторые отвечали на его жест. Последним был Рекс. Когда он проходил мимо, Энакин похлопал по его броне, защищавшей спину, а Рекс в ответ с напускной небрежностью хлопнул его по плечу. Энакин сбежал вниз по коридору, по пути захватив Асоку и R2-D2, и повел их в недра монастыря.

По головиду такого не показывают. Энакин не был уверен, что он сможет описать это Падме, даже если захочет. «Я даже не думал о ней с той минуты, как начался бой». Он чувствовал себя немного виноватым. И, непрошеный, в его голове забубнил было голосок: «Ты же знаешь, Йода все равно тебя даже не похвалит, если ты вытянешь этот день…» — и тут же умолк, словно застеснявшись самого себя.

Теперь обида на всех, кто не давал ему жить своим умом, — тот маятник, который колебался между отношением к Кеноби как к старшему брату, в котором он нуждается, и как ко взрослому наставнику, который просто его одергивает, теперь замер. Что-то в нем включилось — его возмужавшая, закаленная в боях натура.

Сокровеннейшей святыней был тронный зал хаттов, судя по непомерно пышному орнаменту. Что там было раньше — Энакин не догадывался.

Но теперь это было убежище. Энакин закрыл двери и приготовился к осаде.

34
{"b":"138221","o":1}