Ещё раз тщательно прислушавшись, я развязал страхующую меня верёвку и, не выпуская из руки автомата, спустился с дерева. Мне хотелось как можно быстрее добраться до машины, но я немного не рассчитал освещённость. Когда я был на дереве, мне показалось, что уже достаточно светло, но когда я спустился, высокие деревья заслонили большую часть неба и я оказался в темноте. Внезапно за моей спиной зашевелились кусты. Я резко обернулся и увидел, что на меня уставились два жёлтых светящихся глаза. Моё сознание накрыл страх, я направил автомат прямо в сторону глаз, но когда нажал на курок, отдача чуть не вырвала оружие из руки. Я услышал как прошелестели ветки по бокам ринувшегося в атаку животного и побежал вдоль просеки.

Бежать приходилось почти вслепую, так как я должен был прикрывать свободной рукой лицо от ударов верхушек и ветвей небольших деревьев, покрывавших просеку. За своей спиной я слышал шелест листьев и учащённое дыхание зверя. Вскоре силы стали покидать меня, я перестал контролировать свои движения. Нога провалилась в какую-то яму, я упал, ударился головой об ствол очередного дерева и потерял сознание.

Я пришёл в себя от боли в голове, но как только сознание возвратилось, я вскочил с земли, как будто меня ударило током. Рука всё ещё сжимала автомат, со лба на щёку лилась кровь от ссадины, оставленной довольно сильным ударом. Немного крови попало в левый глаз, сделав изображение нечётким, а так как всё ещё было темно, одним глазом было трудно разглядеть, что происходит вокруг. Я различил человеческую фигуру примерно моего роста, чёрным контуром возвышавшуюся на фоне только что начавшего светлеть неба. Я ожидал увидеть волка, поэтому вместо крика предостережения, из моего горла вырвался лишь слабый недоуменный хрип.

Фигура была настолько неподвижна, что мне на секунду показалось, что это плод моего разгорячённого воображения, и что стоило только изменить угол под которым я смотрел на неё, как она рассыплется в сплетение кустов или веток. Но как я ни крутил головой, фигура оставалась неподвижной, и эта неподвижность пугала меня всё больше и больше.

-Что, не рад? - произнёс голос, он был охрипшим, как после долгого молчания.

Я не узнал говорившего, и не ответил.

-Знаешь, я не думал, что ты убежишь. Ты выглядел довольно спокойным, нельзя было даже представить, что ты решишься на такой глупый и бессмысленный поступок.

Я узнал этот голос, это был голос Шана. Во рту мгновенно пересохло, я почувствовал ненависть к этому человеку.

-А что я должен был, по-твоему, делать? Сидеть и ждать, пока меня уничтожат? Я не думал, что так похож на идиота, чтобы можно было от меня этого ожидать

Шан рассмеялся раскатистым и продолжительным смехом, звук которого, секунду спустя, прилетел искажённым эхом из леса.

-Нет, ты совершенно не похож на идиота, именно поэтому я здесь. Я предлагаю тебе вернуться добровольно. Твой побег уже привёл к смерти несколько человек, а если ты не остановишься, то количество жертв будет расти.

-Ты хочешь, чтобы я добровольно позволил себя убить? Это же будет самоубийство. Ты вынуждаешь меня совершить самоубийство?

-Ни в коем случае. Я предлагаю тебе спасти мир, правда ценой своей жизни, но это не важно. Ведь твоя жизнь всё равно оборвётся, даже если ты сможешь уйти от нас. Но в этом случае ты убьёшь несколько миллиардов человек, не говоря об иных представителях фауны, да и флоры тоже. Мы предлагаем тебе изумительный путь. Ты, наверное, знаком с религиозными представлениями о конечной цели человеческой жизни?

-Ну, знаком. Что с того? Мы теряем время зря, ты всё равно не сможешь меня уговорить.

-Попытка не пытка, я попробую. С Христианством и Мусульманством всё и так ясно, так что возьмём, например, буддизм. Ты знаешь, какая окончательная цель развития человека по канонам буддизма?

-Ну, нирвана. - я пытался понять, к чему он клонит, и искал подвох в этом бесполезном ночном разговоре. Я даже иногда оглядывался, чтобы проверить, нет ли за моей спиной сообщников Шана, пытающихся меня поймать, пока я занят разговором с ним.

-Правильно, нирвана. А знаешь, что такое нирвана на самом деле? Это растворение во вселенском разуме, полное отсутствие мыслей и желаний. Превращение в сгусток чистой энергии, ничего не желающий, ничего не делающий ни о чём не думающий, а значит и не существующий. То есть конечная цель развития буддиста - смерть. Так что если ты исповедуешь хоть какую-нибудь религию, то тебе непременно нужно согласиться на наше предложение.

Когда Шан закончил, интонация его голоса немного исказилась и я понял, что единственной целью данного разговора служит необходимость задержать меня на месте. Ещё пока он говорил, я перестал следить за его мыслью, отключившись от разворачиваемых им перспектив, и внезапно осознал всё ясно и просто. Я понял, что у меня в руке автомат, а передо мной человек, по чьему приказу убили Холи и ранили меня. Часть сознания всё-таки оставалась занята рассуждениями о нирване и её корреляции с мусульманским раем, что помогло другой части начать действовать без сомнений. Когда Шан договорил, я, прицелившись, наставил на него автомат, плавно нажал на спусковой крючок и не отпускал, пока лес не вернул трижды повторённое эхо последнего выстрела.

Перешагнув через распластанное на земле тело Шана, я быстро пошёл к машине, бросив ставший бесполезным автомат в кусты. Мне уже было всё равно, что могут вернуться волки, волки перестали быть для меня препятствием.

Машина завелась сразу. Я выехал на дорогу и быстро набрал скорость. Фары работали прекрасно, тем более, уже начинало светлеть, так что я смог позволить себе выжать из машины всё, на что та была способна.

Я много передумал, пока гнал машину навстречу надвигающемуся восходу, сжимая руль обеими руками и не отрывая взгляда от несущегося на меня асфальта. В словах Шана было много истины, ведь в том случае, если мне удастся уйти от преследования монахов, получится, что я обрёк на вымирание целую планету, обменяв её ни на что, ведь от моей жизни ничего не осталось. А от жизни, на самом деле, не осталось ничего. Исчезли все связи в России (фотография в паспорте теперь настолько сильно отличалась от моей внешности, что с одинаковым успехом я мог показывать вместо паспорта вкладыш от жвачки "TURBO"). Погибла Холи, я сбежал из дворца без всякой надежды на возвращение. Я остался один в целом мире, один на угнанной машине в чужой стране, без документов и денег. Правда, теперь я обладал некоторыми способностями, но это вряд ли было мне на руку, так как спецслужбы любой страны могут предложить мне только два варианта: либо достаться им, либо не достаться никому. А против десяти снайперов даже моя хвалёная магия бессильна как зонтик в автомойке. Шан рассчитал правильно: мне некуда деться, мне некуда идти, мне незачем жить.

На обочине впереди появился дорожный знак, показывающий, что через два километра будет поворот налево. Я несколько сбавил скорость, так как понимал, что дальше ехать прямо не только непрактично, но и просто глупо. Карта местности осталась в предыдущем джипе, поэтому я даже не имел представления, в какой стороне находится граница, лишь благодаря восходу поняв, где какая сторона света. Это значило, что путешествие через границу отменяется и надо искать другие пути. Я подъехал к повороту, на синем, разделённом белыми линиями на части щите было четыре пиктограммы. Три из них были стандартными, они указывали местонахождение заправки, медпункта и автомастерской. Четвёртая заинтересовала меня. На ней был изображён небольшой, неумело нарисованный (видимо из-за недостатка опыта у дорожных служб) самолёт.

Я свернул налево и поехал по пыльной дороге, выложенной полуразрушенными от времени бетонными плитами. Дорога оканчивалась большим забором с воротами, около которых находилась большая, железная и основательно проржавевшая будка, а рядом с ней находился вечно поднятый шлагбаум, указывающий, (с тех пор, как перестал закрываться) направление взлёта. Забор был щедро замотан колючей проволокой, а подъехав поближе, я заметил, что проволока укреплена на больших фарфоровых изоляторах, что значило, что некогда она находилась под напряжением.