– У нас есть свои способы проверить это. Черт, Джеку захотелось послать всех подальше, толкнуть ее на диван и...
Валери нахмурилась:
– Что?
– Что – что?
—Почему ты на меня так уставился?
Джек пожал плечами и принялся жевать свой рогалик, заставляя себя сосредоточиться на более важной проблеме. Поскольку неприятности начались у него именно после того, как он дал волю рукам.
Валери вздохнула и вернулась к своим записям.
– Люди валом валят к газетным киоскам, и это, разумеется, хорошие новости, но нам нужно уладить шумиху, поднявшуюся из-за фотографии в «Стар».
– Зачем, если это способствует увеличению продаж?
– В любом случае мы должны держать ситуацию под контролем. Нам необходимо следить за тем, какое впечатление ты, вернее, Прекрасный Принц производит на публику. Мы не можем пустить все на самотек.
Джека не интересовали эти проблемы, однако привычка спорить одержала в нем верх. Он поудобнее уселся на подлокотнике и спросил:
– Почему? Какая разница, что пишет бульварная пресса или кто-нибудь еще, если благодаря этому журнал идет нарасхват? Через какое-то время в колонку последних новостей попадет какая-нибудь кинозвезда, которая развелась, забеременела или устроила пьяный дебош, а может, сообщение об инопланетном младенце. О нас забудут.
– Да, но журнал продолжит свое существование, и мы будем публиковать статьи Эрика. Имидж и восприятие – это мощные факторы, поэтому общественный имидж «Хрустального башмачка» имеет большое значение. – Валери сняла очки и многозначительно посмотрела на Джека. – Мы вовсе не хотим, чтобы сомнительная газетенка раздула скандал вокруг журнала, едва он вышел в продажу.
Джек соблаговолил изобразить некоторое смущение.
– Да, конечно. Поверь, мне очень жаль.
Он легонько ткнул ее локтем и, соскользнув с подлокотника, сел рядом с ней на диван. Заглянув в блокнот девушки, который она разложила на кофейном столике, молодой человек поинтересовался:
– И каков наш план атаки? – Не дождавшись ответа, Джек посмотрел на свою гостью. Оказалось, что девушка разглядывает его с каким-то задумчивым выражением на лице. – Что? – спросил он. – Что я опять натворил? Я напортачил и, как хороший мальчик, готов понести наказание. Чего еще ты хочешь от меня?
Недоумение на мгновение сменилось улыбкой, затем Валери тряхнула головой и снова уставилась в блокнот.
– Ничего. Сегодня мне требуется только твое сотрудничество.
Заинтригованный и немного уязвленный, Джек протянул руку и коснулся кончиками пальцев ее подбородка. Валери отшатнулась, и взгляд ее остался серьезным.
– Только давай обойдемся без этого.
– Без чего? Я лишь хотел...
– Вот именно. Ты больше не можешь делать то, что тебе захочется. В том числе дотрагиваться до меня. – Она отодвинулась от Джека, так чтобы их ноги больше не соприкасались. Однако это был небольшой диван для двух человек. Около каждого подлокотника лежала подушка, поэтому свободного места было немного. – У нас и так хватает проблем.
Хотя Джек неплохо изучил ее, или, может быть, именно по этой причине, он решил продолжить опасную тему:
– Что означала твоя улыбка и покачивание головой? Разве я сделал что-нибудь смешное? Терпеть не могу, когда женщины так ведут себя.
Валери снова улыбнулась.
– Видишь? Как раз об этом я и говорил. Объясни, над чем ты смеешься.
– Ты хочешь знать? Ладно. Хотя после моих слов ты, наверное, еще больше раздуешься от гордости, я рискну. В тебе есть что-то такое... Ты самонадеянный, немного высокомерный...
– Высокомерный? Я не... Валери вскинула руку.
– Ты просил меня объяснить – я объясняю. Как я уже сказала, ты самонадеянный, немного высокомерный тип, Мистер Я-Здесь-Главный-Я-Знаю-Что-Делать. – Она вздохнула с притворным отчаянием. – А потом ты, как большинство самонадеянных, высокомерных мужчин, попадаешь впросак, и выясняется, что ты вовсе не главный и не всегда знаешь, что делать.
– Ты встречалась со многими самонадеянными, высокомерными мужчинами, не правда ли? – поддразнил ее Джек.
– Нет, но на многих из них я работала. И хотя мы испытываем мимолетное пакостное удовольствие, наблюдая ваш провал, нам остается только смириться, поскольку вы не учитесь на своих ошибках, и мы знаем, что завтра вы снова будете вести себя дерзко и самоуверенно, как обычно. Джек рассмеялся.
– Ясно? Ты понял? Ты даже не пытаешься этого отрицать. Ты можешь выкинуть какую-нибудь дурацкую шутку, потом невинно улыбнуться, искренне попросить прощения, и мы вздыхаем: «Ладно». И все потому, что ты чертовски мил в этот миг. Вот почему я улыбнулась.
Джек усмехнулся, но Валери снова подняла руку, давая понять, что не закончила.
– Однако это спонтанная реакция, которая не призвана поощрять глупых поступков.
Джек наклонился ближе. Боже, она была восхитительна.
Девушка замерла, на мгновение задержала дыхание, затем резко мотнула головой.
– С обеих сторон. Господи! – Она попыталась встать, но Джек помешал ей, положив руку на плечо. – Джек! – В голосе Валери послышалось предостережение.
– Могу я задать один вопрос? Валери вздохнула:
– Хорошо, один вопрос.
– Кому это повредит? Я серьезно говорю. Между нами что-то происходит. Не отрицай этого, – быстро проговорил он, когда девушка попыталась возразить. – Мы взрослые люди, к тому же свободные. И ты сама сказала, что женщины хотят видеть Прекрасного Принца доступным, живым человеком, который ходит на свидания.
– Ты видел заголовок? Ты читал статью? Помнишь, какие предположения высказывались относительно того, как «Хрустальный башмачок» заполучил тебя? Извини, но мне не нравится, когда меня публично называют распутницей, даже если это делает тупая, грязная газетенка, ясно? —
Валери сбросила руку Джека и отошла к кухонной стойке. – Мои родители увидят это.
Она быстрыми шагами пересекла комнату, остановилась, повернувшись к нему спиной, и замолчала.
Не дави на нее больше, идиот. Джек поставил чашку на кофейный столик, встал и направился к девушке, но замер, заметив, что она напряглась.
– Ты говорила с ними?
– Еще нет.
– Хочешь, я с ними поговорю? Предложение Джека удивило ее. Впрочем, он и сам удивился, когда эти слова вырвались у него.
– Спасибо, – ответила Валери после секундного замешательства. – Но нет. Я... я сама им все объясню. Они поймут. – Потом она издала короткий и невеселый смешок. – Кого я обманываю? Они никогда не понимали меня.
Джек ничем не мог ей помочь. Он улыбнулся, подошел к Валери, хотел что-нибудь сказать – все равно что, лишь бы восстановить мир и хорошие отношения, но отдернул руку. Она ясно дала понять, что ее лучше не трогать.
– Может, они недостаточно хорошо старались.
Валери вздрогнула, но ничего не сказала. И Джеку показалось, что он лишь усугубил проблему.
– Я хочу... – начала девушка, умолкла, потом продолжила: – Нет, мне нужно, чтобы ты обещал сегодня делать все так, как я скажу. Прошу тебя.
Ее голос дрожал, и Джек тихо выругался себе под нос, потом сказал:
– Валери, извини. Валери обернулась.
– Одного раза хватит. Ты исчерпал свою квоту на сегодня.
– Значит ли это, что у меня будет шанс завтра?
– Будем надеяться, что нам не придется беспокоиться об этом завтра, хорошо? – ответила девушка с деланым оптимизмом. Ее глаза подозрительно блестели, и Джек почувствовал себя просто омерзительно. Едва ли такую женщину, как Валери, часто можно было выбить из колеи.
– Хорошо, – согласился Джек, искренне желая искупить свою вину. – Но если ты передумаешь насчет разговора с мамой и папой, мое предложение остается в силе.
Он отошел от нее, прежде чем пообещал что-нибудь еще. Обычно, когда особа женского пола давала волю своим чувствам или собиралась устроить сцену, Джеку хотелось уйти – черт, убежать – в противоположном направлении. Он не искал эмоциональных потрясений, особенно когда вокруг была масса возможностей для коротких, приятных романов. Но, похоже, Валери не относилась к числу тех женщин, от которых он готов был легко отказаться.
