– У меня воды отошли! Скорее вези меня в больницу.

– Так, может, «Скорую» вызвать?

– Нет! Их долго ждать. Вези сам!

О Лизавете Катка благополучно забыла.

Пока Копейкина помогала Марине спуститься вниз, Дмитрий завел авто и судорожно затягивался сигареткой.

Дальше – больше. Не проехав и десяти метров, машина заглохла. Марина кричала, что вот-вот родит, испуганный Дмитрий звонил медикам, а Катка изо всех сил успокаивала будущую мать.

– Черт! – взревел мужик. – На телефоне батарейки сели. Катка, дай сотик.

– Сейчас. – Копейкина метнулась в подъезд.

– Стой! Ты куда?

– Так за телефоном, он у меня дома.

– Еклмн… домой я и сам смотаться смогу.

Выругавшись, Дмитрий подбежал к проходившему мимо парню и уговорил его срочно дать позвонить.

«Скорая» приехала быстро. Марину увезли. Обливаясь потом, Ката вернулась домой.

Розалия Станиславовна исходила ядом.

– Стерва! Где ты пропадаешь?! Лизавета умирает! Сколько можно ходить?

– Ой! Я забыла… Мы Маришку в роддом отправляли.

– Уже схватки начались? – обрадовалась Ната. – Я буду скрещивать за нее пальцы. Все будет хорошо.

Свекровь побагровела.

– Заткнитесь, обе! Хватит говорить о Маринке!

– Но…

– Никаких «но»! В противном случае у вас самих сейчас начнутся схватки… Суперсхватки! Ката! Наталья! Лиза умирает!

Слава богу, спустя час кошка оказалась на свободе. Благодаря усилиям заклятого врага Розалии, вредного пенсионера-общественника Павла Петровича, персианка была спасена.

Не успели Копейкины прийти в себя, как в прихожке ожил звонок.

– Кого черт принес? – озлобилась Розалия.

– Может, посмотреть? – ляпнула Натка.

– Ой, какая идиотка! Конечно, посмотреть. Более того, открыть! Ну иди же ты, корова нерасторопная! Шевели граблями!

В гости пожаловала приятельница Катки, Инна Волкова, с дочуркой. Десятилетняя Лизавета – да, да, тезка персианки, – как обычно, сосала чупа-чупс. Сколько Катка помнила Лизку, та всегда и всюду сосала круглую карамельку на палочке.

Прищурив хитрые небесно-голубые глазки, Лиза выкрикнула:

– Приветик!

Свекровь с неодобрением взглянула на Волкову-младшую. Лизка была еще той хулиганкой. По мнению Каты, десятилетняя деваха запросто могла дать фору пацанам-ровесникам по части различного рода приколов и неугомонности.

– А что это вы такие взмыленные? – хохотнула Инна.

– А что ты такая веселая? – вопросом на вопрос ответила Станиславовна.

Волкова села на диван.

– Дело у меня к вам. Предупреждаю сразу, больше обратиться не к кому. Если откажете, не знаю, как быть. Вы – моя последняя надежда.

– Прекрати жевать сопли. – Розалия уже заводилась. – Какое дело? – И, покосившись на Лизку, отчеканила: – Не подходи к попугаю!

– Он со мной дружит, – не растерялась девчонка.

– Не подходи, говорю. Он сегодня не в духе. Долбанет клювом, мало не покажется. Будешь долбанутая!

– Розалия Станиславовна!

– Ката, заткнись. Инка, а ты быстро валяй – что тебе от нас надо? Нам некогда тянуть кота за хвост.

– Мам, не тормози, – сказала Лизка и сунула в рот чупа-чупс.

Свекровь ухмыльнулась:

– Хорош ангелочек!

Инна погрозила дочери кулаком и залебезила:

– На следующей неделе у нас с Петькой пятнадцатая годовщина свадьбы.

Свекровь присвистнула:

– Мама дорогая, он с тобой уже пятнадцать лет живет? А ему орден дали?

Теперь кулаком пришлось погрозить самой Розалии. Сделала это Катка.

– Это шутка. Где ваше чувство юмора? Хотя… в каждой шутке… – не смутилась свекровь.

– Инна, – не выдержала Катарина, – переходи к сути.

– Действительно, – ухмыльнулась Лизка, – сколько можно тянуть кота за яйца?

Натали выбежала из комнаты: ее нервы не выдержали.

– Катуш, ты же в курсе, что мы с Петром все последние годы практически не отдыхали по-человечески, – Инна кивнула на дочь. – Какой тут отдых, когда рядом Лизка? А сейчас… понимаешь, мне удалось на работе выбить трехнедельный отпуск, и Петьке тоже с этим повезло.

– Ну и?

– Завтра рано утром мы улетаем в Турцию. Хотим хотя бы раз нормально отметить годовщину. Не согласитесь приютить у себя на двадцать дней Лизуню?

Катарина покрылась липким потом:

– Но… гм… хм…

– Ну, что вам стоит? Билеты уже куплены, чемоданы упакованы. Неужели вы захотите испортить нам с Петькой романтическую поездку?

– Да с полпинка! – выдала свекровь.

Инна вжала голову в плечи.

Копейкина грозно смотрела на приятельницу:

– Почему ты заранее не предупредила? Почему ты все и всегда делаешь в самый последний момент? А если бы нас не было дома?

– Но вы ведь дома!

Лизавета решила вмешаться в разговор:

– Точно. Папка тебя из окна видел, когда ты из машины выходила. Он так и сказал мамке: обратись к Катке, она не подведет.

– Лиза, сколько раз говорить, что подслушивать нехорошо.

– Я не подслушивала, просто вы громко разговаривали. Папка еще кричал, что Катка обязательно согласится меня принять, а вот разукрашенная старуха может повыкобениваться.

Словно по команде, Катарина с Инной разинули рты. Розалия Станиславовна оставалась титанически спокойна. Улыбнувшись милой улыбкой, она весело прощебетала:

– Какую старуху имел в виду твой папка, лапочка?

– Какую-какую, словно сами не знаете. Вас, конечно!

Свекровь начала задыхаться.

– Да как он смеет… да я… Ката! Я сейчас… В пух и прах… К такой-то матери…

– Розалия Станиславовна, – запищала Инна, – не слушайте ее. Лизка все перепутала. Мы разговаривали не о вас. Петя имел в виду другую старуху.

– Но она сказала, что он говорил про меня!

– Лиза! Немедленно проси прощенья у Розалии Станиславовны.

Лизавета насупилась:

– Простите.

– Скажи, что ты пошутила, – настаивала Волкова.

– Розалия Станиславовна, я пошутила. Правда-правда. Папка не называл вас старухой. Он вас очень уважает и любит. Даже подарок вам купил. Кстати, больших денег стоит.

– Подарок? Мне?

Инна достала из сумочки любимые духи свекрови:

– Это вам от нас. Презент. От чистого сердца.

Розалия заулыбалась.

– Неужели Петька сам купил?

– Сам-сам, – быстро закивала Лизка. – Когда он из магазина приехал, так и сказал: «Охренеть! Всю Москву объездил, пока размалеванной обезьяне духи нашел». Надо ж было вас чем-то умаслить.

– Дайте мне ружье! Я его пристрелю без суда и следствия! Возьму на душу грех, но живым не оставлю. Вместо Турции он отправится в институт Склифосовского! Ката, неси тесак! Наташка, тащи топор! У нас дома есть патроны?

Добрых полчаса ушло на приведение свекрови в более-менее нормальное состояние.

Лизку, во избежание дальнейших неприятностей, отправили в кухню, к Наташке.

Неизвестно, о чем десятилетняя девчонка разговаривала с Наткой, но только через три минуты красная, как свекла, Натали примчалась в гостиную и попросила забрать ребенка из кухни.

Готовая разрыдаться Инна задала главный вопрос:

– Так как мне быть? Вы согласны?

Катарина переглянулась со свекровью.

Розалия старательно делала вид, что она полностью поглощена своими ногтями.

– Пусть остается, – выдохнула Катка. – Но учти, это в первый и последний раз.

– Ой, Каточка, ой, спасибочки! Выручила так выручила. Я сейчас, я мигом!

– Ты куда?

– Вещицы Лизкины из машины принесу. Там шмотки и все необходимые школьные принадлежности. Петька в машине сидит.

Розалия встала:

– За шмотками вместе спустимся. Хочу лично поблагодарить Петра за подарок.

Катарина напряглась:

– Розалия Станиславовна, зачем вы взяли статуэтку слоника?

– А чтобы Петр надолго запомнил мою благодарность!

– Поставьте на место!

– Отойди с дороги!

– Инна, беги за вещами.

– Я все равно до него доберусь. Ему не сойдет это с рук. Мерзавец! Сукин сын! Ката, не держи меня, я не сумасшедшая!