Сегодня Копейкина попросила приятеля узнать адрес Елены Мишуковой. Виктор пообещал перезвонить вечером, и Катка, довольная хоть одним приятным известием, посеменила к Идее Карповне.

В пять часов, во время съемок сцены с Лилианой и Кругловым, Серебрякова потеряла сознание. Вся съемочная группа забегала вокруг актрисы, Круглов рвал на себе волосы: неудачи следовали одна за другой. Сначала Карпова, потом Антон, теперь Лилиана падает без чувств.

Придя в себя, Серебрякова, категорически отказавшись от помощи врачей, уединилась с Константином Вольдемаровичем в гримерке.

После разговора с режиссером Лилиана нервно сказала Катке:

– Мне нужно отдохнуть, прийти в себя, до конца недели ты мне не понадобишься.

– Мой вам совет: обратитесь к врачу.

– Не начинай! Как только мне потребуется твоя помощь, я позвоню, а сейчас можешь быть свободна.

Домой Катка попала около семи, застав на кухне Ангелину Дормидонтовну, Риту и Артема, играющих в лото.

– Ты сегодня рановато.

– Так сложились обстоятельства.

– Ну, как там съемки? – Ангелина опустила руку в мешочек с деревянными бочонками.

– Нормально.

– Давай, садись с нами в лотошку играть.

– Не хочется.

– Садись-садись, – крикнула Ангелина, – только не забудь захватить кошелек!

– Вы на деньги играете?

– А как же, конечно, просто так неинтересно, – старуха указала на пластмассовый стаканчик, – карта стоит пять рублей.

Вспомнив, как она в детстве любила играть с бабушкой в лото, Катка кивнула, присоединившись к азартной троице.

– Значит, так, – начала Ангелина, – сколько карт ты возьмешь?

– Одну.

– Ну, это несерьезно, бери три или четыре.

– Мне с одной бы управиться.

– Ты же не даун.

Железный аргумент подействовал моментально, взяв четыре карты, Катка приготовилась проигрывать.

– Клади в стаканчик двадцать рублей.

– Однако цены у вас, помнится, когда мы играли, карта стоила две копейки.

– Это было до революции?

Проигнорировав язвительный вопрос старухи, Ката положила в стакан четыре пятирублевые монеты.

– Ну, все готовы, тогда я начинаю кричать.

Глубоко вздохнув, Артемка набрал в руки красных фишек.

– Ба, только помедленней кричи.

– Двадцать два, – начала Ангелина и зачем-то бросила взгляд на карты Катарины. – Петя-петушок, золотой гребешок!

Катка подпрыгнула.

– Простите…

– Прощаем, сорок восемь.

– Стойте, стойте, я не поняла, какой петушок, вы о чем говорили? – Катка растерянно хлопала глазами.

– Петя-петушок, значит, пять, – пояснил Артем.

– Мама, говори нормально, Катарина не знает твоих выкидонов.

– А чего здесь знать-то, подумаешь, – бабка пожала плечами и вытащила следующий бочонок: – Один Коля дрова колет.

Ката уперла руки в бока:

– Вы издеваетесь или как? Мы сели играть в лото, а не вспоминать сельскую местность. Какой еще Коля дрова колет? А дальше что будет – Зина из магазина?

– Ну ты совсем плохая, – начала выходить из себя Ангелина, – Коля – это один.

– Почему?

– Ну пораскинь мозгами-то, если Коля один дрова колет, это не может быть два!

– Я не о том, откуда вообще этот Коля взялся?

– Не бери в голову, – Марго положила руку Катке на плечо, – просто сиди и смотри на карты.

– Барабанные палочки, – вещала старуха, – специально для Катарины объясняю: это – одиннадцать.

– Я в курсе.

– Дуняша, – продолжала Ангелина.

– Это два, – переводила Рита.

– Почему?

– У мамы на старой квартире жила подруга Дуня, во втором подъезде.

– А… тогда ясно.

– Рита, не надо комментировать, – обозлилась мать.

– Ката не понимает…

– Пусть учится. Пенсия!

– Не все в курсе, что семнадцатого числа у тебя пенсия.

– А можно потом я буду кричать? – спросил Артем. – А то такими темпами нам до ночи не закончить.

– Если бабушка не против.

– Не против, сейчас доиграем, и кричи. Война!!!

Катарина покрылась потом.

– Тетя Кат, не пугайтесь, это сорок один.

Откинувшись на спинку стула, Копейкина сжала кулаки.

«Ну ее к черту с ее идиотской терминологией!»

– Девятнадцать… у меня квартира, – засмеялась Ангелина Дормидонтовна.

– Какая квартира?

– Етит твою, квартира, значит, в одном ряду закрыто четыре цифры, и кричащий должен вытаскивать по одному бочонку.

– Мы так не играли.

– Оно и видно.

Через минуту Ангелина заорала:

– На месте!

Боясь спрашивать, что означает данная фраза, Катка молча уставилась на бабку.

– Опять не врубилась, деревня? На месте, значит, я кончила.

– Господи, Ангелина Дормидонтовна, вы в своем уме?!

Маргоша покатывалась со смеху, Артемка, сделав вид, что ничего не слышал, интенсивно растирал колено.

– Ката, мама хочет сказать: она выиграла.

– Мне можно пройти в свою комнату?

– Нет, продолжаем играть, клади двадцать рублей в стаканчик.

Когда Артем взял мешок с бочонками, играть стало намного легче. Катарина даже выиграла два раза, чем очень огорчила Ангелину Дормидонтовну.

– Победа!!! – закричал мальчишка.

– Что еще за победа?

– Ну, как – сорок пять.

– Сорок пять у нас ягодка, понял?

– Но ведь победа…

– Я сказала, сорок пять – баба ягодка опять, – Ангелина показала внуку кулак.

– А в сорок пятом была победа, – стоял на своем мальчик.

– Я знаю, паразит, но у нас это ягодка! А ну, отдай мешок, я лишаю тебя права голоса.

– Но…

– Живо!

– Мам!

– Артем, успокойся, иди лучше делай уроки.

– Завтра выходной.

– Все равно, почитай книги, тебе нужно исправлять двойку.

– Это бабушка виновата!

Рита покосилась на мать:

– В следующий раз никого не слушай, думай сам.

– Но я ему все правильно сказала, – возмутилась Ангелина, – это учительница у них идиотка.

– Да, конечно, а надо мной весь класс смеялся.

– А что произошло? – Ката потрепала Артема по голове.

– Нам в школе дали задание: написать, где в природе встречается песок.

– Ну и?

– Я спросил у бабушки, а она… а учительница мне пару влепила!

Ангелина Дормидонтовна встала.

– Я не буду с вами играть, у меня начинается сериал.

Когда она вышла, Катка спросила:

– И что сказала бабушка?

– Она сказала: песок встречается в песочницах, а иногда – в почках.

Копейкина подавила смешок.

– Великолепно!

– Вам великолепно, а когда мне на уроке русского языка нужно было в домашнем задании поставить во множественном числе слово «сук», бабушка сказала – надо писать: «суки». Теперь в дневнике две пары рядышком красуются.

Катка подпрыгнула на стуле.

– Ты что?

«Как я могла забыть?»

Дневник… ну конечно же, дневник! Татьяна на протяжении нескольких лет вела дневник. Катарина не раз слышала от подруги, как та грозилась написать книгу о шоу-бизнесе, куда войдет много интересных и скандальных записей из ее дневника.

Нужно немедленно позвонить матери Тани и взять ключ от квартиры Карповой. Ведь если Катарине удастся найти дневник Танюши, она наверняка сможет узнать, что же на самом деле произошло с ее подругой.

Услышав голос Копейкиной, Варвара Наумовна быстро проговорила:

– Каточка, а я сама собиралась тебе позвонить, есть разговор. Сможешь подъехать завтра утром?

– Приеду, я, собственно, поэтому и позвонила, мне надо взять у вас ключи от Таниной квартиры, я хотела…

– У меня нет ключей.

– Как так?

– Таня забрала связку еще зимой.

– Но почему?

– Катуш, завтра сама все поймешь.

«Как странно она разговаривала. И почему Танька забрала у матери ключи? Что вообще происходит?»

Катарина хотела пройти в ванную, но, услышав, как в коридоре спорят Ангелина Дормидонтовна с Луизой, плюхнулась в кресло, пытаясь воссоздать в памяти свой последний разговор с Карповой.

Утром, осушив два стакана персикового нектара, Катка пулей вылетела из квартиры. До дома Варвары Наумовны она добралась, миновав пробки. Очевидно, пустые дороги объяснялись погожим выходным днем. Многие москвичи еще с вечера благополучно отбыли на свои вожделенные шесть соток, давая тем самым возможность оставшимся в городе почувствовать себя королями на дороге.