В новейшей литературе распространено мнение не о миграции среднеевропейского населения крупными массами, а о длительном просачивании населения из среднедунайских земель в среду аборигенов Апеннинского полуострова. Согласно Дж. Девото, протолатиняне и предки оско-умбров образовали особые диалектные группы ещё в Среднем Подунавье и оттуда небольшими группами постепенно расселялись по материковой Италии и Апеннинскому полуострову среди племен тирренов, лигуров и сиканов.[77]
Археолого-лингвистические заключения находят полное подтверждение в данных антропологии, которая рассматривает италиков как пришлых западноевропейцев. Антропология указывает на значительную инвазию, имевшую место на Апеннинском полуострове где-то на рубеже бронзового и железного веков, и фиксирует взаимодействие между италийской популяцией и автохтонными народами средиземноморского круга.[78]
Из среднеевропейской культуры полей погребальных урн эволюционировала еще культура эсте в северо-восточных землях Италии — в провинциях Падуя и Венеция.[79] Во II тыс. до н. э. эта область была мало заселена, и в начале I тыс. до н. э. здесь расселяются племена из ареала среднеевропейской общности полей погребальных урн — из-за Альп. Ранний период культуры эсте датируется 900–750 гг. до н. э. В это время могильниками служили поля погребений с захоронениями по обряду трупосожжения в небольших грунтовых ямах в глиняных биконических сосудах-урнах. На второй стадии (750–575 гг. до н. э.) оформляется новый обряд — получают распространение продолговатые могильные ямы, обставленные каменными плитами. На последнем этапе (575–183 гг. до н. э.) культура эсте испытывает сильное влияние южных культур, в основном из Болоньи. Ее регион становится одним из крупных центров изготовления бронзовых ситул, часто украшенных фризами с культовыми, охотничьими и боевыми сценами, с изображениями животных, нередко фантастических.[80] С 183 г. до н. э. область культуры эсте попадает под власть Рима и постепенно поглощается им.
Безусловно, эта культура фиксирует еще одно этноязыковое образование, вышедшее из среды древнеевропейцев. На основании топонимики и исторических данных носители этой культуры надежно отождествляются с венетами, язык которых современная лингвистика выделяет в самостоятельную группу индоевропейской семьи, связанную рядом изоглосс с италийскими, кельтскими, иллирийскими и германскими языками.[81] Язык венетов зафиксирован в кратких надписях, обнаруженных в античном Атесте (современный Эсте), Винченце, Падуе, Спине, Лаголе, то есть в основном в ареале культуры эсте.
Несомненно и участие племен среднеевропейской общности полей погребальных урн в этногенезе германцев. Известный немецкий археолог начала XX в. Г. Коссина и вслед за ним другие ученые полагали, что с началом формирования германского этноса следует идентифицировать культуры бронзового века Ютландии и Южной Швеции, сложившиеся при взаимодействии местной культуры мегалитических гробниц с пришлой культурой боевых топоров. Некоторые лингвисты (О. Бремер, 3. Гутенбруннер, Ф. Маурер и др.), следуя за археологами, склонны были датировать первые этапы глотто- и этногенеза германцев II тыс. до н. э. Однако проследить генетическое автохтонное развитие древностей бронзового века до культуры германцев, описанных Цезарем, не представляется возможным. К тому же определяющие признаки германского языкового единства (первое передвижение согласных, перенесение ударения на начальный слог, образование специфической системы склонения и спряжения) современной лингвистикой датируются временем не ранее середины I тыс. до н. э.[82]
Древнейшей достоверно германской культурой ныне признается ястрфская, начиная с которой прослеживается преемственность в культурном развитии вплоть до исторических германцев. Датируется она от 600 до 300 г. до н. э., а со стадиями ее развития Рипдорф и Зеедорф доживает до конца I тыс. до н. э..[83] Ареал культуры охватывает Ютландию и материковые области Северной Европы от Везера до Одера, включая нижнее и среднее течения Эльбы. Первые вторжения племен среднеевропейской общности полей погребальных урн в этот регион фиксируются еще в конце II тыс. до н. э. Однако до образования ясторфской культуры эта территория оставалась неоднородной в культурном отношении. Здесь выделяется несколько археологических культур — нордийская (влащивская), ниенбургская, домковых урн, халенская и унструцкая, а юго-восточные части рассматриваемого региона принадлежали лужицкой культуре. С начала I тыс. до н. э. в этой области все больше и больше проявляется воздействие древнеевропейцев — носителей культуры полей погребальных урн. Курганный обряд погребений, господствовавший до того в северногерманских землях и Ютландии, уступает место грунтовым могильникам, обряд ингумации постепенно вытесняется ритуалом трупосожжения, и названные элементы обрядности становятся характерными для новообразования — ясторфской культуры. Помимо того, формирование последней сопровождалось временной изоляцией ее ареала от более южных областей: прекратился приток бронзы с юга, и население было вынуждено вернуться к изготовлению орудий труда и бытовых изделий из камня и кости. Таким образом, следует полагать, что становление ясторфской культуры стало результатом консолидации неоднородных местных племен периода поздней бронзы в условиях широкой инфильтрации населения среднеевропейской общности полей погребальных урн.
На следующем этапе население ясторфской культуры стало получать железо из более южных областей. Установились тесные связи с западногальштатской культурой, которая в целом оказала заметное влияние на экономические и социальные процессы, протекавшие в ясторфской культуре.
Некоторые ученые склонны считать прагерманцами небольшую часть племен среднеевропейской культуры полей погребальных урн, проживавших между Везером и Рейном, где действительно наблюдается непрерывное развитие древностей от позднего бронзового века вплоть до начала нашей эры. Однако думается, что следует согласиться с X. Бехагелем, утверждавшим в этой связи: носителей культуры полей погребальных урн еще нельзя считать германцами, хотя среди их предков, несомненно, были племена общности полей погребальных урн.[84]
Ещё одна этноязыковая группа сформировалась в северо-восточной части ареала среднеевропейской общности полей погребальных урн. Эта территория, включавшая бассейны Вислы, Одера и верхней Эльбы, не была затронута гальштатским воздействием, и в начале железного века здесь продолжала свое развитие лужицкая культура. Коренным ареалом ее являются западные области Польши (Великополыпа, Силезия, Любусская земля и Западное Поморье), смежные регионы Германии (Саксония и Бранденбург) и северные части Чехии и Словакии. Здесь на основе одной их групп культуры курганных погребений (предлужицкой) она и сформировалась. Около 1200 г. до н. э. племена лужицкой культуры расширили свою территорию на восток до водораздела Вислы с Днепром и Днестром.[85]
Проживало лужицкое население преимущественно на неукрепленных поселениях, состоящих из сравнительно небольшого числа наземных жилищ столбовой конструкции. Устраивались они обычно по берегам рек, иногда на всхолмлениях в их поймах.
В конце бронзового века, в основном уже в эпоху железа, в ареале лужицкой культуры появляются и укрепленные поселения, которые строились на мысовых возвышениях, холмах или приозерных островах. Они невелики по размерам и были защищены валами из глины с деревянными, реже каменными конструкциями внутри. Такие городища были плотно застроены жилыми и хозяйственными сооружениями. Как и на селищах, стены их имели столбовую конструкцию, а изредка устраивались из плетня, обмазанного глиной.
