На позднем этапе эволюции рассматриваемой культуры получают все более широкое распространение бескурганные захоронения по обряду трупосожжения. Это был постепенный процесс, завершившийся во второй половине XIII в. до н. э. полным вымиранием обычая сооружать курганы и обряда трупоположения. Новая обрядность — захоронение останков кремации в урнах на бескурганных могильниках («полях погребений») — дала название новому крупному образованию — среднеевропейской культурно-исторической общности полей погребальных урн, датируемой XIII–VIII/VII вв. до н. э.[59]
Параллельно происходят и некоторые сдвиги в экономической жизни населения. Доминирующей отраслью становится земледелие, животноводство отходит на второй план. Пашни теперь обрабатываются плугом. На смену волам в качестве тягловой силы постепенно приходит лошадь, которая приобретает важное хозяйственное значение. Основными земледельческими культурами были пшеница-эммер (полба) и племчатый шестиряд-ный ячмень, которые культивировались в Средней Европе и раньше. Теперь к ним добавляются овес и рожь. Выращивались еще полевой горох и чечевица, культивировались также лен и маслиничные — мак и репс.
Активно развивалась бронзовая металлургия. Из бронзы изготавливались многие орудия труда (топоры, серпы, ножи, шилья) и предметы вооружения (наконечники копий и стрел, а также мечи). Ещё более широкое распространение получают бронзовые украшения — одежные булавки разных типов, браслеты, перстни, височные кольца, ожерелья из трубочек и бус. Входит в обычай застегивать одежду бронзовыми фибулами и орнаментированными пуговицами; получают распространение бронзовые сосуды.
Разработки руд, металлургия бронзы и изготовление изделий из нее были весьма сложными процессами, которые могли осуществлять специалисты-ремесленники. Внутри среднеевропейской общности полей погребальных урн, очевидно, сформировались отдельные общины из рудокопов, металлургов и кузнецов-медников, которые снабжали готовыми изделиями другие, более многочисленные общины, занятые сельскохозяйственной деятельностью.
Основная масса поселений рассматриваемой общности была неукрепленной, размеры их весьма различны — от небольших до очень крупных, площадью около 50 га. Располагались они в местах, наиболее пригодных для занятий сельским хозяйством, на всхолмлениях вблизи рек и ручьев, иногда в речных долинах. Некоторые из селений обносились рвами. Со временем появляются и укрепленные поселки, устроенные на мысах, островках, холмах, возвышениях и других местах, естественно приспособленных для защиты от противника. Они укреплялись дополнительно искусственными фортификациями — стенами, сложенными из камней, валами из земли и дерева, палисадами из бревен. К числу наиболее изученных укрепленных поселений принадлежат Бискупинское, о котором подробнее будет сказано ниже, Бухау — на острове Федерзее в Баварии и ряд городищ в Дунайском регионе.
Жилищами были наземные постройки со столбовой конструкцией стен. При раскопках ряда поселений в Чехии установлено, что стены домов обмазывались глиной. Внутри обмазка расписывалась геометрическими узорами белой и красной краской. На всех поселениях обычны грушевидные ямы для хранения зерна и загоны для скота. На поселении Буг близ Берлина раскопками открыты закопанные в землю большие глиняные сосуды, предназначенные для хранения продовольственных припасов.
Могильники культуры полей погребальных урн часто весьма обширны. Многие из них насчитывают по нескольку сотен могил (наиболее крупные — свыше 1000) и функционировали продолжительное время. Кремация умерших совершалась на стороне. Собранные с погребальных костров останки и пепел помещали в глиняные урны или прямо в ямы, на дне которых иногда ставили ритуальные сосуды. Урны в ряде случаев прикрывались камнями. Бронзовые изделия в могилах встречаются крайне редко, что, по-видимому, обусловлено не бедностью населения, а погребальным обычаем.
Керамика рассматриваемой историко-культурной общности довольно многообразна. По ее особенностям и некоторым иным культурным элементам в составе культуры полей погребальных урн выделяется несколько групп (или культур). Наиболее крупная из них — лужицкая — занимала северо-восточные области территории рассматриваемой общности, то есть бассейны Вислы, Одера и часть правобережья Эльбы. К ранней стадии среднеевропейской общности принадлежат также рейнско-швейцарская, майнская, восточнофранцузская, южнонемецкая, велатицкая, бейердорфская, хотинская, вальская, кновизская и мелавичская культурные группы. Это были непрочные образования: на поздней стадии продолжали функционировать лужицкая, рейнско-швейцарская, майнская и южнонемецкая культуры. На остальной территории в результате перегруппировки образуются новые — нижнерейнская, южнофранцузская, каталонская, штильфридская, иллирийская и несколько мелких формирований. Внутри лужицкой культуры исследователи выделяют несколько мелких локальных групп с неустоявшимися границами.
Культурные образования среднеевропейской общности полей погребальных урн не были стабильными, границы между ними постоянно изменялись. Очевидно, на территории общности протекали различные дифференционные и интеграционные процессы, причем последние имели большую силу на ранней стадии ее развития: в начале I тыс. до н. э. рассматриваемая общность стала менее пестрой, более однообразной, чем в предшествующее время.
Несомненна близость духовной культуры населения, создавшего среднеевропейскую культуру полей погребальных урн. Повсеместное распространение на всей ее территории однотипного погребального обряда и обряда трупосожжения свидетельствует о господстве единых представлений о загробной жизни, согласно которым огонь помогал душам умерших освободиться от тела и вознестись на небо. В погребальные костры, чтобы облегчить «полет души», население иногда клало крылья птиц. О единстве духовных начал населения говорят сходные представления о символах жизни и амулеты-обереги.[60] При раскопках во множестве пунктов встречены разнообразные подвески с украшениями в виде птичьих голов. Такими же изображениями украшались бронзовые сосуды и предметы вооружения, а на позднем этапе и повозки, в которых хоронили умерших высших представителей общества. Обычно изображались лебеди и другие водоплавающие птицы, служившие солнечными символами, связывающими небесную и земную сферы, и параллельно символами плодородия. Стилизованные изображения птиц в сочетании с концентрическими кругами, колесами, крестами и бычьими рогами свойственны всему ареалу среднеевропейской общности полей погребальных урн и зафиксированы еще только в тех регионах, в которых сказывается ее влияние.
На основе анализа всех данных археологии складывается представление, что носители среднеевропейской общности полей погребальных урн образовывали особую, более или менее однородную как в культурном, так и в этноязыковом отношении сообщность родственных племен. При этом отдельные ее культурные группы находились в постоянных контактах между собой, не создавая изолированно развивающихся образований.
Попытки определить этноязыковую принадлежность населения среднеевропейской общности полей погребальных урн восходят к 20–30-м годам XX в. Тогда считалось, что основой этой общности была лужицкая культура, а другие культуры этой общности образовались в результате расселения лужицких племен. Лужицкие же древности исследователи относили гипотетично и к германцам, и к фракийцам, и к иллирийцам. В конце 30-х годов XX в. австрийский ученый Р. Питтиони попытался на основе археологических материалов показать, что наиболее ранние древности кельтов, италиков, германцев и иллирийцев, известных по античным памятникам письменности, восходят к среднеевропейской общности полей погребальных урн и, следовательно, названные этносы сформировались на единой основе, которую исследователь именовал иллирийской.[61] В те годы весьма популярной была теория паниллиризма, согласно которой в древней истории Европы иллирийцам приписывалась исключительная роль. Очевидно, под ее воздействием и формировались выводы Р. Питтиони.
