– Ну а сейчас, как я полагаю, инцидент исчерпан, так что позвольте откланяться! Дела, дела...

– Виктор, зайди ко мне на минутку! – тоном, не терпящим возражений, приказал тому Никита, и Ника в который уже раз задумалась, кто же он такой, раз позволяет себе такие вольности в отношении управляющего и будущего хозяина фирмы.

– Но я... спешу! – попытался отказаться Виктор.

– Я настаиваю! – со значением произнес Никита, и стушевавшемуся наследнику ничего не осталось, как проследовать за ним в кабинет.

Раиса тут же сделала предупредительный знак: мол, не шумите! Но как ни старались любопытные кумушки, как ни напрягали слух, ничего внятного расслышать из-за двери не удалось. Что Никита, что Виктор общались вполголоса.

Ника не стала дожидаться, пока Виктор выйдет, отправилась в свой закуток. Понятное дело, нормально поработать сегодня не получится. Вряд ли Стелла возьмется за переделку собственной статейки, да и Люба скорее всего предпочтет перемывать косточки неудачницам, нежели вспомнит про свои прямые обязанности. А ей в таком случае чем заняться? Самой написать за них материал? Залезть в Интернет на какой-нибудь сайт со службой знакомств? Нет уж, что-то не хочется ни того ни другого. Пожалуй, самое время сослаться на плохое самочувствие да отправиться домой. Там, правда, тоже тоскливо, но по крайней мере можно залезть в кровать, накрыться с головой одеялом и мечтать неведомо о чем.

Эх, какой же дурой она была вчера! На Нику накатило запоздалое раскаяние. Ведь сама во всем виновата! Никита хотел как лучше, а она взяла и все испортила! Ну почему на нее словно затмение нашло? Со стороны на себя посмотришь – редкостная кретинка! Немудрено, что Аникушин растерялся! Черт побери, таким, как она, давно пора таблетки успокаивающие пачками пить! А лучше всего – сидеть в клетке, чтоб никого случайно не покусать.

– Ника, тебя главный вызывает! – невесть откуда возникла за спиной Раечка.

– А зачем, не сказал? – удивленно поинтересовалась Ника, которую меж тем начал колотить озноб явно нервного характера.

– На совещание, – пожала плечами Раечка, словно это и так само собой подразумевалось.

Ника призвала себя держаться, глубоко вздохнула и – была не была! – отправилась в кабинет к Аникушину.

Виктор, разумеется, уже ушел. Впрочем, других посетителей, кроме нее самой, у Никиты сейчас не наблюдалось. Это что же получается: они будут говорить один на один?..

– Проходи, садись, – приглашая, махнул рукой Никита. – Я уже попросил Раису, сейчас организует нам что-нибудь попить. Разговор предстоит долгий и тяжелый.

Ничуть не воодушевленная таким началом, Ника присела, словно мантру повторяя про себя: «Я спокойна, я безмерно спокойна...» Увы, самопальная мантра не помогала ни капельки.

Дождавшись, пока Раечка поставит на стол чашки с кофе и вазочку с печеньем и удалится восвояси, Никита глубоко вздохнул и промолвил:

– Сразу прошу прощения за вчерашний инцидент. Даю честное слово, что больше такого не повторится!

Ника была готова взвыть от горя. Ну вот, так она и знала! Теперь Никита в ее сторону и глядеть-то не будет! А все она со своими заскоками!

Тут ее словно что-то кольнуло изнутри, и она быстро-быстро, пока не перебил Никита, произнесла:

– На самом деле это я должна просить прощения. Я вела себя неадекватно, наговорила тебе кучу гадостей и вообще... Еще и лицо расцарапала...

– Кстати, не сильно заметно, а? – неожиданно поинтересовался Никита.

– Не-а, – мотнула головой опешившая Ника. – Хороший грим.

– Правда? Ну слава Богу! А то я, признаться, несколько неуютно себя чувствую в центре внимания, а с таким украшением во всю щеку от наших коллег просто так не отделаешься. Значит, мир?

– Мир! – выпалила Ника и заулыбалась.

– Кстати, я вчера был совершенно серьезен, когда говорил о своих чувствах к тебе. Возможно, сейчас не самое подходящее время и место, чтобы снова заводить этот разговор, но просто хочу, чтоб ты знала: ты мне очень-очень небезразлична!

– Ты мне тоже... – призналась Ника, ощущая, как щеки заливает предательский румянец.

– Тогда – тсс! – заговорщицки подмигнул Никита собеседнице, одновременно указывая глазами на дверь.

Она кивнула в ответ. Действительно, не стоит забывать, что за стеной уже настроила свои чуткие ушки-локаторы Раечка, надеясь выведать, о чем же пойдет речь между боссом и редактором.

– Так что у нас с обещанными материалами? – чуть ли не вдвое громче, чем до этого, спросил Никита. – Удалось подтянуть «хвосты» или нет?

– Все печально! – радостным тоном, столь не вязавшимся со смыслом только что произнесенного, ответила Ника. – Переделанные переводные статьи могу представить хоть сейчас, а вот с обзорами и аналитикой проблема.

– Насколько я понимаю, дело отчасти связано с хм... брачными играми в нашем коллективе?

– Во многом – да. Все, извиняюсь, забили на работу.

– Что ж, придется кое-кому придать ускорение! Если все заявленные материалы поступят к тебе до вечера, отредактировать успеешь, чтобы завтра я уже мог поставить их в номер?

– Думаю, что да. В крайнем случае останусь здесь еще на пару часов.

– Надеюсь, что до таких крайностей не дойдет, но на всякий случай буду иметь в виду. Кстати, чего кофе не пьешь?

– Боюсь, я от него бешеной стану, – уже чуть тише призналась Ника. – На меня что кофе, что шоколад неправильно действуют – сразу начинаю по потолку бегать.

– Попросить принести тебе чаю? – задумчиво произнес Никита и тут же воскликнул: – Нет, мы поступим иначе! Чуть-чуть потерпишь?

– Ну, разумеется! А что ты задумал?

– Сейчас увидишь! Следующие пять минут Ника усиленно изображала на лице удрученную гримасу, а Никита, вызывая по одной проштрафившихся журналисток, ставил перед ними ультиматум: либо они принимаются за работу и подтягивают за сегодня все накопившиеся «хвосты», либо попадают на штраф и выговор. Затем, покончив с этой нужной, но весьма неприятной процедурой, Никита сообщил Раечке, что они с редактором отбывают на Очень Важную Встречу, вернутся часа через три. Та приняла все как должное, но Ника могла бы поклясться, для Раечки это сообщение стало изрядным шоком.

– И куда мы теперь? – спросила Ника, когда они с Аникушиным покинули здание бизнес-центра.

– Ты же слышала – на важную встречу! – лукаво подмигнул ей Никита.

– Но с кем?!

– Увидишь!

– Ну, хоть намекни!

– Ладно, скажу, так и быть! Мы едем к Воронцовым – Серафиму и Егору. То есть ты увидишь их обоих, но общаться мы будем преимущественно с младшим братом, Егором Васильевичем. Серафим еще довольно слаб после инфаркта, сама понимаешь.

– Ой, но зачем? – испугалась Ника. – И... я же кошмарно выгляжу!

– Ты – истинная женщина! – весело подмигнул ей Никита. – Что бы ни произошло, лишь бы под рукой была пудреница, ведь так? Да ты не красней, все в полном порядке! А едем мы туда, чтобы окончательно скорректировать концепцию нового издания. Я регулярно отчитываюсь перед Воронцовыми о том, что сделано и что еще только намечается, но, признаться честно, всегда хотел бы, чтобы ты была рядом со мной в такие минуты. В конце концов, как минимум восемьдесят процентов идей – это твои идеи, а мне бы не хотелось быть этаким телефоном-передатчиком. Кроме того, может быть, у тебя еще какие мысли по поводу журнала бродят, вот и выскажешь их напрямую нашему руководству. Да ты не бойся – они отличные мужики! Вот увидишь, они тебе непременно понравятся!

– Слушай, а можно один нескромный вопрос? То есть целых два!

– Ну задавай!

– А что ты сказал сегодня Виктору? И как мне вести себя, если на встрече вдруг зайдет речь о нем? Делать вид, что ничего не происходит, да?

Никита несколько помрачнел.

– Что до Виктора, подозреваю, нас о нем спрашивать не будут. Ну а если и вправду зададут вопрос – отвечай, как есть. Только помни про Серафима Васильевича и его здоровье. Он – товарищ нормальный и знает, что у него за сын вырос, но все равно ему будет неприятно слышать, чем тот промышляет в рабочее время. Ну а что до нашей беседы – я настоятельно попросил Витюшу оставить нашу редакцию в покое.