Существуют четыре традиционных стратегии объяснения происхождения зла: (1) человеком овладела (или совратила его) сверхъестественная сила зла, (2) человеческая природа определяет поведение, которое мы можем обозначить как зло, (3) влияние внешних условий порождает человека, творящего зло, и (4) человек свободен и делает выбор в пользу зла. На пунктах (3) и (4) я остановлюсь подробно, а пункт (2) рассмотрю вкратце. (10) Пункт (1) я не стану разбирать, поскольку, на мой взгляд, эта позиция не может быть предметом рационального обсуждения, но относится исключительно к сфере религии. Поэтому я не стану затрагивать тему существования дьявола и Антихриста, поскольку это является в большей степени вопросом теологии, истории религии и социологии религии, чем философии 11. Начиная с XVIII столетия, люди постепенно перестали видеть но всяком зле происки лукавого 12. Вопросы религии, магии и мифологии не являются основной темой этой книги, хотя я довольно подробно остановился на проблеме зла, т.е. на вопросе о том, как существование Бога согласуется со всем тем злом, которое присутствует в мире 13. Больше я беспокоюсь о человеке, а не о Боге - разумеется, это связано с тем, что я неверующий. Отталкиваясь от человеческого в стремлении понять зло, я не ищу корень зла, а лишь провожу анализ там, где зло прежде всего себя обнаруживает 14. Зачастую, если речь идет о проблематике зла, граница между философией и теологией стирается, однако я предпочитаю - как исходя из своих личных убеждений, так и по причине общей секуляризации Запада -не придавать теологическому аспекту большого значения, что обычно характерно для литературы, посвященной этой теме; исключение составляет первая часть данной книги, в которой рассматриваются традиционные, теологические решения проблемы зла. В основном я буду придерживаться современной, секуляризированной, западной позиции15. Я считаю,что проблему зла необходимо решать с точки зрения отношений между людьми, а не рассматривать зло как некую трансцендентную силу. О злодеяниях мы говорим «бесчеловечно», переворачивая тем самым всё с ног на голову, ведь зло присуще человеку, даже слишком. Уильям Блейк писал: «У жестокости человеческое сердце»16.Цель этой книги не в том, чтобы обнаружить «корень зла», найти источник всех зол, а прежде всего в том, чтобы обозначить некоторые особенности нашей жизни, положительные и отрицательные возможности, которые она нам предоставляет. Проблема людей заключается не в последнюю очередь в том, что отрицательные возможности сильно преобладают. Легче совершить зло, нежели сделать доброе дело, легче навредить человеку так, что он будет страдать от этого до конца жизни, чем совершить что-либо в соответствующей степени хорошее, легче подвергнуть целый народ безмерным страданиям, нежели привести его к процветанию. Другими словами, наши способности к совершению добра и зла неравнозначны. Это является исходной предпосылкой поступков человека, но действовать во благо, а не во зло - это наша задача. Эта книга написана больше для того, чтобы понять преступника, а не его жертву, и большее значение я придаю злу причиняемому, нежели злу претерпеваемому. Возможно, некоторым покажется, что жертвы заслуживают большего внимания, однако я считаю излишним говорить о том, кому я сопереживаю.

Я благодарен за ту поддержку, которую мне оказали друзья и коллеги. Анне Гранберг, Томасу Нильсену, Хельге Сваре и Кнуту Улаву Омосу за ряд конструктивных замечаний, важных поправок и исправление недочетов. Хельге Йордхейм за ценные предложения, в частности за совет перераспределить главы во второй части книги, что повысило четкость структуры материала. Эйнара Эверенгета благодарю за замечания к главам, посвященным теории Арендт. Хильде Норргрен - как обычно, лучший читатель, внесла множество корректив. Мой редактор Ингрид Угельвик оказывала неоценимую помощь в ходе работы над книгой. Благодарю всех за оказанную поддержку, Вы мне здорово помогли. Все допущенные ошибки и недочеты, разумеется, лежат целиком и полностью на моей совести.

Несмотря на то что понятие «зло» кажется устаревшим, пережитком далекого от современности прошлого, когда представление о мире было основано на христианском учении, зло тем не менее является для нас реальностью. Мы видим зло, творим зло и подвергаемся злу. Однако мы как будто всякий раз о нем забываем, ведь так непросто все время о нем помнить. В 1939 году Томас Манн констатировал, что мы вновь познали разницу между добром и злом, и был абсолютно прав17. Раз за разом мы обретаем это знание, чтобы вновь его утратить. Е.М. Чоран пишет: «Мне становится все сложнее и сложнее распознавать добро и зло. В тот день, когда я не смогу отличить одно от другого - если он настанет - будет таким шагом вперед! Шагом к чему?»18 Я думаю, к катастрофе. Но мы узнаём зло, когда оно обретает лицо, идентичность, как это произошло в начале девяностых. Мы следили за событиями в бывшей Югославии, узнавали о массовых убийствах, насилии и чудовищных зверствах. Читали о бессмысленной жестокости, когда сербские войска принуждали мусульманских отцов и сыновей совокупляться друг с другом или с другими мужчинами, о том, как раздетых донага мусульман заставляли смотреть на обнаженных женщин и при возникновении эрекции отрезали пенис. Сложно найти хоть какое-нибудь объяснение тому, почему это происходит. События в Югославии стали потрясением для нас, поскольку мы не представляли себе, что такое может произойти в наши дни, и тем более в той же части света.

Эндрю Дельбланко начинает книгу «Смерть Сатаны», утверждая, что в наши дни между злом, о котором мы знаем по опыту, и нашим интеллектуальным инструментарием, необходимым для понимания зла, существует огромная пропасть. 19 Зло теряется на заднем плане, тонет в грохоте и шуме современной жизни. Мы являемся свидетелями социальных бедствий и жестоких преступлений, однако за исключением тех особых случаев, когда мы точно знаем, кто именно совершил преступление, нам не кого винить, мы не в состоянии определить, откуда исходит зло. В христианстве все зло сводится к Сатане, но в наши дни, когда Бог умер, умер и Сатана. Смерть Сатаны создала для его убийц, людей, проблему в обсуждении зла. Как говорить о зле, лишившись главного злодея?

Жан Бодрийяр задается вопросом, что сегодня происходит со злом, и отвечает - оно проникло всюду20. Это напоминает сказку Х.К Андерсена «Снежная королева», в которой осколки разбившегося дьявольского зеркала, искажающего все, что в нем отражается, попадали в глаза и сердца людей, начинавших видеть дурное всюду, куда бы они ни посмотрели21. Для большинства из нас понятие зла не ассоциируется с будничной жизнью, с нашими ежедневными занятиями и событиями повседневности, зло обнаруживается посредством СМИ: мы читаем или смотрим репортажи о геноциде, гуманитарных катастрофах, немотивированной жестокости и несчастных случаях на дороге. Мы сталкиваемся с парадоксом - зла как будто бы нет и в то же время зло вездесуще: зло отсутствует в нашем отдельном опыте и зло вездесуще, если основываться на реальности, освещаемой в СМИ. Бодрийяр как раз это и утверждал - зло повсюду, и именно поэтому мы утратили язык, на котором можно говорить о зле22. Сьюзен Зонтаг указывает на подобную проблему: