– Я так, товарищ генерал, понимаю, что это связано с эпидемией...

– Связано, – подтвердил генерал Липатов. – Мы в данный момент находимся вне зоны карантина, но тем не менее, рядом с ней, и безопасность нам соблюдать тоже необходимо. Потому на следующее заседание попрошу всех явиться хотя бы в обыкновенных марлевых повязках. Если у вас в своей медсанчасти нет запаса, можете получить у нашего дежурного. И вообще, давайте будем соблюдать японский принцип. Знаете, как в Японии?

– Как? – спросил кто-то из гражданских.

– Японец носит повязку не потому, что боится заразиться сам. Ему стыдно других заразить. Это упрек в вашу сторону, капитан.

– Я уже здоров, товарищ генерал, – упрямо стоял на своем Валтузин. – Перенесенная болезнь, как мне сказали, явилась одновременно и прививкой, и потому для меня уже не существует угрозы заразиться снова...

– Если человек не долечился, – сказал профессор, – возможен и даже весьма вероятен рецидив.

– Мелко мстите, профессор... – лениво отпарировал «краповый». – Но я долечился.

– Итак, – снова начал говорить генерал, уже не требуя прекратить пререкания, – нам с вами предстоит в экстренном порядке решать вопросы, связанные с эпидемией неизвестно откуда свалившегося гриппа. Беда осложняется еще и тем, что мы не знаем пока, какой вирус возник в республике и откуда он здесь взялся. Есть подозрения, что это пресловутый «свиной грипп», получивший такую широкую рекламу во всем мире, но результаты анализов будут готовы только через три дня. А до этого нам необходимо еще многое сделать. Необходимо... В экстренном порядке... Кардинальным образом...

Последние слова прозвучали так жестко, что подполковник Гризадубов почувствовал наконец, что это говорит настоящий генерал ФСБ, а не какой-то интеллигентик, которым генерал поначалу прикидывался. Хотя даже это категоричное высказывание не помогло Алексею Викторовичу понять, какое отношение к борьбе с эпидемией гриппа может иметь спецназ ГРУ. Но, видимо, может, раз на такое заседание пригласили командира отдельной мобильной офицерской группы. Привлекать части спецназа ГРУ, тем более элитный состав, как называют ОМОГ, для осуществления охраны периметра зоны карантина никому в голову, естественно, не придет. Это было бы равнозначно тому, чтобы в лаборатории какой-нибудь больницы вместо микроскопа использовать мощнейший телескоп. Но, скорее всего, для спецназа задача будет ставиться, как обычно бывает, отдельно. И роль ОМОГ в этом деле не будет широко афишироваться...

Ночное заседание комиссии в ФСБ носило деловой характер, но спецназ откровенно скучал, потому что ни один из обсуждаемых вопросов напрямую никак не касался деятельности группы подполковника Гризадубова. Алексей Викторович чуть не засыпал. Наверное, то же самое можно было сказать и о капитане Валтузине, если только капитана не пригласили в качестве выжившего экспоната. За четыре дня после первых случаев заболевания в больницах и госпиталях зоны карантина умерло шесть человек, выжило шестнадцать. Новые больные продолжали поступать, и это не могло не беспокоить. Особенно странным, как было сообщено всем, показался факт почти поголовного заражения жителей маленького горного селения – восемнадцати человек. Там осталась здоровой только одна женщина. Провести с гор эвакуацию больных возможности не было, поскольку горы были полностью обложены тучами, и вертолету туда было не пробиться. И проселочную дорогу, по которой теоретически считалось возможным проехать на внедорожнике, размыло недавним ливнем. Пройти можно было только пешком, что и сделали два врача районной больницы. Но настораживал тот факт, что короткая, в полторы минуты продолжительностью, видеосъемка из горного селения, где люди даже ходить сами почти не могут, вдруг появилась в Интернете. На кадрах отчетливо видно стоящий в загонах и «плачущий» скот и двух человек, на четвереньках выползающих из домов. Если появилась видеосъемка, значит, кто-то посторонний в селе был. Но сигнала в медицинские учреждения оттуда не поступало, и врачи отправились в горы только после просмотра кадров видеосъемки и шумихи, поднятой в Интернете этими кадрами. И еще возникал вопрос, от кого могли заразиться жители этого селения, если они с внешним миром практически не общались. Сейчас с врачами, что остались в селении, где два человека, несмотря на помощь, уже умерли, поддерживается связь через сотовый телефон. Благо вышка ретранслятора расположена на соседней горе и покрывает потребности. Врачи сообщают, что повальная эпидемия началась внезапно. Перед этим никто в селении не болел – и вдруг заболели одновременно все. Самое странное заключается в том, что в течение месяца никто из внешнего мира в селение не заходил. Следовательно, эпидемия возникла сама по себе, но одновременно со вспышками в других местах, чего быть, как говорят специалисты, просто не может.

Вообще, в связи с этой эпидемией встало множество вопросов и медицинского, и немедицинского характера. Вопросы эти были острыми и требовали оперативного решения.

– Медицинские вопросы будут решать медики и административные органы, ответственные за санитарное обеспечение, а другие вопросы... Это потом.

Сказав последние слова, генерал Липатов посмотрел на сидящих против него офицеров, потом на устроившихся в стороне Гризадубова и Валтузина, показывая, кто будет решать другие вопросы и что он подразумевает под термином «другие вопросы». Догадаться было нетрудно. Офицеры, сидящие за столом по другую сторону от генерала, носили погоны с ярко-голубыми просветами[3]. А спецназ ГРУ и спецназ внутренних войск, видимо, должны помогать им.

Теперь дело взял в свои руки абсолютно седой подполковник ФСБ, настолько седой, что его седина казалась искусственной.

– Кто со мной не знаком, представлюсь. Подполковник Оздемиров Оздемир Оздемирович. Генерал не сказал, но я буду возглавлять оперативный штаб, и все действия необходимо будет координировать со мной. Это в первую очередь относится к нашим смежникам из спецназа ГРУ и спецназа внутренних войск, поскольку остальные офицеры будут работать непосредственно под моим началом, а спецназовцам будут поставлены собственные автономные задачи. Но действия, повторяю, необходимо будет координировать со мной... Итак, что мы имеем? Гойтемир, доложи для общего сведения.

Встал капитан с красной папочкой в руках, заглянул в нее на пару секунд, словно успел прочитать там что-то, и тут же закрыл. И начал говорить без шпаргалки, хотя и не совсем хорошо владел русским языком. Однако все его понимали...

– Мы имеем в наличии какой-то не определенный нашими медицинскими специалистами вирус. При этом подозрения на то, что наш вирус можно будет идентифицировать с нашумевшим вирусом «свиного гриппа», совершенно ни на чем не основываются. Просто «свиной грипп» поднял в мире шум больший, чем несколькими годами раньше пресловутый «птичий грипп», и мысли людей естественным образом сводятся к уже известному понятию. А мы имеем полное право до получения результатов научной экспертизы считать, что это какой-то другой вирус. Кстати, в народе уже появилось название – «кавказская лихорадка»... По аналогии, видимо, с «испанской лихорадкой», которая в действительности тоже была лишь гриппом. И, я повторю, до получения результатов экспертизы мы имеем полное право считать, что здесь «свиным гриппом» не пахнет.

– Право или основание? – спросил один из офицеров. – Это разные понятия.

– Основание, – ответил Гойтемир, – это тогда, когда мы уже знаем, что за вирус перед нами. Пока же мы имеем право предполагать и то, и другое, и третье... Но главное вообще не в этом, иначе здесь нечего было бы делать офицерам ФСБ и других силовых структур. Главное, мы не без оснований полагаем, что эпидемия имела рукотворный характер. То есть вирус был занесен в республику извне, и нам всем вместе предстоит выяснить, так это или не так. И если ответ будет положительным, мы должны определить, кто и с какой целью все это делал.