Казим слушал с возрастающим интересом. Его темные глаза еще больше помрачнели, невидяще глядя на поблескивающие в воде блики огней плавучего дома. По лицу пробежала тень беспокойства, быстро сменившаяся жесткой улыбкой.

После того как Манса закончил рассказ, Казим спросил:

– Когда Хоппер и его караван собираются вернуться в Тимбукту?

– Если они выедут завтра утром, то должны прибыть ближе к вечеру.

– Времени более чем достаточно, чтобы расстроить планы доброго доктора. – Он холодно заглянул в глаза Мансы. – Я уверен, ты проявишь искреннее разочарование и максимум сочувствия, когда Хоппер объявит тебе о неудаче с исследованиями.

– Я выкажу все свои дипломатические способности, – заверил Манса.

– А его самолет и экипаж все еще на аэродроме в Тимбукту?

Манса кивнул:

– Пилоты остановились в гостинице «Азалай».

– Так ты говоришь, что Хоппер собирается выплатить им дополнительную премию, чтобы они приземлились в пустыне дальше к северу?

– Да, так он сказал своим коллегам.

– Мы должны проконтролировать финансовое положение экипажа.

– Вы желаете, чтобы я предложил пилотам больше, чем Хоппер?

– И в самой твердой валюте, – усмехнулся Казим. – Убейте их.

Манса ожидал подобного приказа и поэтому нисколько не удивился:

– Слушаюсь, мой генерал.

– И замените их пилотами из наших военных, да так, чтобы они были похожи комплекцией и внешностью.

– Гениальный план, мой генерал.

– А также проинформируйте доктора Хоппера, что я настаиваю на том, чтобы капитан Батутта сопровождал их до Каира в качестве моего личного представителя. Он и проследит за всей операцией.

– А что прикажете передать нашим пилотам?

– Прикажите им, – сказал Казим, злобно сверкнув глазами, – чтобы они высадили доктора Хоппера и его группу в Асселаре.

– В Асселаре?!

Язык Мансы вытолкнул это зловещее название с таким отвращением, словно оно было пропитано кислотой.

– Но Хоппер и его группа наверняка будут убиты одичавшими мутантами Асселара, как и участники того сафари.

– На все воля Аллаха, – бесстрастно отозвался Казим.

– А если в силу каких-то непредвиденных причин они выживут? – осторожно поинтересовался Манса.

На лице Казима появилось дьявольское выражение, заставившее Мансу затрепетать. Генерал коварно улыбнулся, и в его темных глазах отразилось холодное удовольствие.

– На этот случай у нас в запасе всегда имеется Тебецца.

75 мая 1996 года

Нью-Йорк

Мужчина, одетый как хиппи шестидесятых годов, стоял, прислонившись спиной к многоместному фургону-джипу «Вагонер», на окраине аэродрома Флойд-Беннет, что на берегу залива Ямайка, штат Нью-Йорк. Сквозь зеленые стекла очков он наблюдал, как из легкого утреннего тумана вынырнул бирюзовый самолетик. Машина пробежала по бетонке и остановилась метрах в десяти от него. Мужчина выпрямился, когда из реактивного самолета, принадлежащего НУМА, вышли Сэндекер и Чэпмен, и направился к ним навстречу.

Адмирал заметил автомобиль и удовлетворенно кивнул. Он ненавидел казенные лимузины и добился того, чтобы лично ему и всем прочим сотрудникам руководящего звена выделили полноприводные служебные автомобили. Он улыбнулся одетому в джинсовую куртку фирмы «Ливайс» и с конским хвостом на голове человеку – директору компьютерного центра НУМА. Хайрем Йегер был единственным в руководстве конторы Сэндекера, игнорировавшим официальные костюмы.

– Благодарю тебя, Хайрем, что заехал за нами. И прости, что вытащил тебя ненадолго из Вашингтона.

Йегер подошел к нему и протянул руку.

– Не беспокойтесь, адмирал. Мне не помешает немного отдохнуть от моих машин.

Затем, вскинув голову, он заглянул в лицо доктору Чэпмену:

– Как прошел полет из Нигерии, Дарси?

– Потолок салона оказался слишком низким, а мое сиденье слишком узким, – пожаловался великан-токсиколог. – И в довершение ко всему адмирал обыграл меня в джин-рамми со счетом десять – четыре.

– Давайте я помогу донести ваш багаж до автомобиля, и поедем в Манхэттен.

– Тебе удалось договориться о встрече с Галой Камиль? – спросил Сэндекер.

Йегер кивнул:

– Сразу же, как вы по радио сообщили о времени вашего прибытия, я позвонил в штаб-квартиру ООН. Генеральный секретарь из-за этого даже изменила свое расписание. Ее секретаршу, кстати, крайне удивило, что госпожа Камиль сделала это ради вас.

Сэндекер улыбнулся:

– Мы тоже имеем кое-какое влияние.

– Она встречается с нами в десять тридцать.

Адмирал посмотрел на свои часы:

– Еще полтора часа. Достаточно, чтобы слегка перекусить и выпить чашечку кофе.

– Полезное дело, – промычал Чэпмен в промежутке между зевками. – Я немного проголодался.

Йегер проехал по дороге из аэропорта, обсаженной деревьями, и повернул на Кони-Айленд авеню, где и обнаружилась закусочная. Они разместились в отдельной кабинке и подозвали официантку, которая, не таясь, ошеломленно уставилась на огромную фигуру доктора Чэпмена.

– Что желают джентльмены?

– Лососину, сырники и пару тостов, – заказал Сэндекер.

Чэпмен выбрал пастрами и попросил двойную порцию яичницы с беконом, в то время как Йегер ограничился ломтиком фруктового рулета. Каждый был занят своими мыслями, пока официантка не принесла кофе. Сэндекер размешал в своей чашечке кубик льда, чтобы охладить напиток, а затем откинулся спиной на стенку кабинки.

– Что могут поведать твои электронные малыши о красных волнах? – спросил он Йегера.

– Перспективы вырисовываются довольно мрачные, – сообщил компьютерный эксперт, поигрывая вилкой. – Я постоянно получаю спутниковые фото, где виден их непрерывный рост, масштабы которого поражают воображение. Похоже на старую байку о пенни, который удваивается каждый день, чтобы к концу месяца сделать тебя миллиардером. Красная волна у берегов Западной Африки расширяется, увеличиваясь вдвое каждые четыре дня. На четыре часа сегодняшнего утра она занимала площадь в двести сорок тысяч квадратных километров.

– Или сто тысяч квадратных миль, – перевел Сэндекер в старую систему измерения.

– С такими темпами она покроет целиком Южную Атлантику за три-четыре недели, – подсчитал Чэпмен.

– Вы отыскали причину? – спросил Йегер.

– Вероятно, это какое-то мёталлоорганическое соединение, которое способствует мутации динофлагеллатов, составляющих сущность красной волны.

– Мёталлоорганическое?

– Комбинация металла и органического вещества, – пояснил Чэпмен.

– А как насчет отдельных компонентов, составляющих его?

– Пока никак. Мы проверили дюжины загрязнителей, но ни один из них определенно не является причиной. На настоящий момент мы можем лишь предполагать, что этот металлический элемент каким-то образом соединяется с синтетическими компонентами или химическими побочными продуктами, сбрасываемыми в реку Нигер.

– Которые также могут быть продуктами отходов какого-нибудь экзотического биотехнологического исследования, – предположил Йегер.

– Никаких экзотических биотехнологических исследований в Западной Африке не проводится, – решительно заявил Сэндекер.

– Во всяком случае, эта неустановленная дрянь действует как возбудитель, – продолжил Чэпмен, – почти как гормон, который приводит как к их невероятному количественному росту, так и к их токсичности.

Пока официантка расставляла на столе тарелочки с заказами, разговор временно увял. Затем она ушла и, вернувшись с кофейником, вновь разлила по чашкам кофе.

– А если проверить бактериальную реакцию на эти загрязненные воды? – спросил Йегер.

– Сточные воды действительно являются питательной средой для водорослей, как навоз – для сельскохозяйственных культур на суше, – подтвердил Чэпмен. – Но не в данном случае. То, с чем мы имеем дело, это такая экологическая катастрофа, к которой не может и близко подвести ни один из производимых человеком органических отходов.