Литмир - Электронная Библиотека

– Здорово работает, – восхищенно сказал Питт. – Когда вы приземлялись, я ничего не слышал до тех пор, пока самолет не начал тормозить.

– Иногда помогает незаметно садиться там, где нас не ждут.

– И даже в темноте? Без бортовых прожекторов?

– Без прожекторов, – подтвердил Левант.

– Должно быть, ваш пилот обладает прекрасным, высокотехнологичным оборудованием для ночного видения?

– Нет, мистер Питт, ничего особенного. Просто четверо моих людей спрыгнут с парашютами на посадочную полосу у Тебеццы и разметят ее по краям маячками, излучающими в инфракрасном диапазоне. Соответствующая аппаратура наведения на борту имеется. Они же будут и охранять ее.

– Допустим, мы приземлились, – продолжил Питт, – но преодолеть пространство от взлетной полосы до главного входа в рудник в темноте – очень непростое дело.

– А вот это, – мрачно сказал Левант, – и есть наша самая сложная проблема.

Самолет набрал высоту и разворачивался на юг, когда Левант отстегнул ремни и подошел к столу, где лежали увеличенные спутниковые фотографии плато Тебецца. Он взял карандаш и указал на фото:

– Посадка вертолетов на плато и спуск на веревках по склонам каньона ко входу в рудник значительно упростили бы нашу задачу и создали бы для нас прекрасный фактор внезапности. К несчастью, есть и другие факторы.

– Я понимаю вашу дилемму, – кивнул Питт. – Перелет к Тебецце и обратно выше технических возможностей вертолета. А установка дозаправочных станций в пустыне приведет к потере времени.

– По нашим оценкам, на это потребуется тридцать два часа. Мы рассматривали возможность передвижения скачками, то есть одни вертолеты перевозят горючее, а другие – людей и снаряжение. Но и с этим планом у нас возникли трудности.

– Слишком сложно и слишком медленно, – фыркнул Джордино.

– Фактор скорости также говорит в пользу этого самолета, – сказал Левант. – Другой важный фактор, говорящий в пользу самолета по сравнению с вертолетами, – возможность перевозить с собой наши собственные транспортные единицы. К тому же здесь достаточно свободного пространства для размещения раненых и медикаментов для оказания медицинской помощи, в которой, судя по вашему докладу, отчаянно нуждаются многие из узников.

– Сколько человек в вашей команде нападения? – спросил Питт.

– Тридцать восемь бойцов и два медика, – ответил Левант. – После того как мы приземлимся, четверо останутся охранять самолет. Медицинская группа пойдет вместе с основными силами, чтобы позаботиться о заключенных.

– В ваших транспортерах не хватит места, чтобы перевезти всех.

– Если часть моих людей поедет на броне, мы сможем эвакуировать сорок человек.

– Может быть, в живых осталось не так уж и много, – задумчиво сказал Питт.

– Сделаем все возможное для тех, кто жив, – заверил его Левант.

– А малийцы? – спросил Питт. – Политические диссиденты и враги генерала Казима? Что с ними?

– Им придется остаться, – пожал плечами Левант. – Откроем им все продуктовые склады в рудниках, дадим оружие охранников. Помимо этого, мы мало что можем сделать. У них своя судьба.

– Казим такой садист, что потребует массовой экзекуции, когда узнает, что его драгоценные рабы покинули клетку.

– У меня приказ, – пожал плечами Левант. – И в нем не значится спасение местных уголовников.

Питт разглядывал увеличенное изображение пустыни, окружающей плато Тебецца.

– Итак, вы намереваетесь посадить аэробус в тишине ночи на посадочной полосе в пустыне, проехать по дороге, которую и днем-то с трудом различишь, напасть на рудник, забрать всех иностранных заключенных, затем быстренько смыться к взлетной полосе и улететь к огням Алжира. Вашей команде это дело может оказаться не под силу.

Левант понял, что Питт говорит об этом без осуждения или сарказма, но все равно обиделся.

– Как говорят там, откуда вы прибыли, мистер Питт, что имеем, то и имеем.

– Я не ставлю под сомнение боевые качества ваших людей, полковник. Но я ожидал увидеть более многочисленную и лучше вооруженную группу.

– Я сожалею, но у ООН попросту не хватает средств, чтобы содержать большее количество людей или приобретать самое современное вооружение. Наш бюджет ограничен, и мы можем рассчитывать только на собственные силы.

– Но почему привлекли именно команду УНИКРАТТ? – полюбопытствовал Питт. – Почему не коммандос из Англии, французского Иностранного легиона или одно из подразделений американских спецвойск?

– Потому что ни одно государство, включая ваше, не хочет рисковать, пачкая руки с этой миссией, – устало пояснил Левант. – Мы оказались добровольцами с санкции Генерального секретаря Камиль.

Это имя разбудило в мозгу Питта тот кусок памяти, где хранилось воспоминание о недолго проведенном совместно с Галой Камиль времени на борту судна в Магеллановом проливе. Два года назад, припомнил он, во время поисков сокровищ Александрийской библиотеки...

Левант заметил отсутствующий взгляд Питта, а Джордино понимающе улыбнулся. Питт увидел выражения их лиц и сконцентрировался на спутниковом снимке.

– Существует ловушка.

– И даже несколько, – спокойно сказал Левант. – Но они все преодолимы.

– За исключением двух.

– То есть?

– Мы не знаем, где расположены центр связи О'Банниона и комната, из которой ведется наблюдение по мониторам. Если до того, как мы его схватим, он успеет передать сигнал тревоги силам безопасности Казима, шансов вернуться к самолету и преспокойно улететь в Алжир у нас будет не больше, чем у епископа в аду, поскольку в воздух поднимется эскадрилья его истребителей и нас пригвоздят к двери ближайшего амбара.

– В таком случае мы должны войти и выйти из рудника в течение сорока минут, – сказал Левант. – Вряд ли большинство пленников смогут выбраться на поверхность без посторонней помощи. Если многих из них придется нести, мы потеряем время, запаса которого у нас нет.

В этот момент из камбуза самолета появился капитан Пемброк-Смит, неся поднос с кофе и сэндвичами.

– Наша еда питательна, хотя и не для гурманов, – весело сказал он. – Можете выбирать между цыпленком и голубым тунцом.

Питт посмотрел на Леванта и усмехнулся.

– Вижу, вы не шутили, когда говорили об урезанном бюджете.

Когда аэробус поплыл над пустыней, черной, как море в шторм, Питт и Джордино набросали по памяти схему уровней рудника. Левант был восхищен их наблюдательностью. Конечно, то была не стопроцентная фотографическая память, но им удалось за то короткое время, что они там пробыли, заметить очень много деталей.

Левант и два других офицера три или четыре раза тщательно расспросили Питта и Джордино обо всем, о каждой, даже самой малой подробности. Дорога к каньону, устройство рудника, вооружение охранников – все обговаривалось и уточнялось снова и снова.

Данные с голоса были занесены в компьютер, как и схема рудника в трех измерениях. Казалось, ничто не упущено: погода, прогнозируемая на несколько предстоящих часов, полетное время истребителей Казима из Гао, альтернативные планы побега и маршруты в случае уничтожения аэробуса на земле. Была учтена любая случайность.

За час перед приземлением в Тебецце Левант собрал свой небольшой отряд мужчин и женщин в салоне. Питт прочел краткую лекцию, охарактеризовав охрану, ее численность и вооружение, а также сообщил о том, что охранники обленились за время жизни и работы в условиях пустыни. Вслед за ним выступил Джордино с рассказом об уровнях рудника и демонстрацией схем, развешанных на стенде.

Пемброк-Смит разделил тактическую группу ООН, которой предстояло участвовать в нападении, на четыре подразделения и раздал каждому индивидуальные карты подземных туннелей, распечатанные на компьютере. Левант завершил брифинг, инструктируя команды по существу миссии.

– Вынужден извиниться за пробелы в работе нашей разведки, – начал он. – Нам еще никогда не приходилось предпринимать такую опасную попытку, располагая столь скудной информацией. На розданных вам картах показаны, вероятно, менее двадцати процентов существующих туннелей и шахт рудника. Придется действовать решительно и быстро, чтобы захватить жилые и служебные помещения и казармы охраны. Подавив сопротивление, выводим пленников и начинаем отход. Финальное рандеву у входа ровно через сорок минут после того, как мы туда войдем. Вопросы есть?

102
{"b":"13667","o":1}