– Ф-фу… Жарища… Дышать нечем!..
– И дождь, слава богу!.. Наконец-то опять холодрыга!..
В общем, всё перепуталось в природе. Смотрят люди на календарь: там август, а по улице Дед Мороз с ёлкой шагает…
А всё потому, что решила однажды Весна прийти раньше. И пришла.
ПРО АНТОШКУ
Любил Антошка книжки читать. Как какую прочтёт, сразу умнее становится. Сверху это вроде не видно – ростом выше не стал, голова размерами та же, а всё ж на чуток Антошка другой – в глазах покой, в ногах устойчивость, а в животе как будто свечка горит и сердце греет.
Узнала про это Антошкино нутро какая-то Гнида и давай гнидить. То тут, то сям. Везде. Всё хочет в нутро Антошкино пролезть, а никак у неё это не получается.
А тут Антошка достал где-то очень старинную книгу и начал её тихое чтение.
Гнида – в книгу – шасть! – и ну давай по буквам ползать, их порядок мешать. Сама потом схоронилась под корешок и оттеда высматривает: каковы, мол, результаты моей гнидности. Очень она умела подлючки кидать. Две подлючки кинет – и молчок, на какое-то время выключилась. Потом ещё две-три подлючки, ещё и ещё… У неё, у Гниды, этих подлючек бессчётное число, она ими прямо вся из себя наполнена. Потому и Гнида.
Вот Антошка читает свою книгу и впервые в жизни понять ничего не может.
Попалось, к примеру, ему на глаза слово «доска», а он читает – «тоска». И становится ему тоскливо.
Смотрит Антошка на слово, скажем, «весна», а читает «десна». И сразу зуб у Антошки начинает ныть.
И тогда уж не до чтения.
Но Антошка – упорный книгочей. Продолжает допытываться, а смысла не находит. Схватил другие книги с полки, Гнида и туда забралась, и там бедокурит.
– Дорогая рама! – это значит к маме кто-то обращается.
– Миру – тир! – понятно, что бред, хоть и не такой бессмысленный.
Далее вместо: «кожа – рожа», «мыло – рыло», «чуб – дуб», «путь – жуть», «баба – жаба».
Особенно неприятно было заметить, как и без того противное слово «дезинфекция» превратилось в не менее гадкое «дезинфикция».
Почувствовал Антошка, что кто-то хочет его сбить с толку, догадался, в общем, что кто-то в его книги залез. Стал следить за своей библиотекой.
Смотрит как-то: старинная его книга, самая драгоценная, стала в порче желтеть, будто заболела… Края страничек подвернулись и стали отсыхать. А некоторые углы будто мышью обгрызены. Какие-то чёрные комочки по страницам распространились – неизвестного происхождения, но пахнут довольно мерзко. Ещё Антошка удивился: вдруг эта и так толстая книжка стала пухнуть. Вздулась, бедная, переплёт горбом, золотая тесёмочка дыбом, – это Гнида воздухом объелась, вот книгу и стало пучить.
Тут Антошка книгу над чистым столом тряхнул пару раз – Гнида вывалилась, он её хвать и – к ногтю.
– Вот ты какая! – воскликнул.
– Какая?
– Гнида!.. Будешь мне ещё подлючки кидать!?
– Конечно, буду!.. Я без этого не могу.
– Ах, так? – и придавил Гниду.
Потом разобрал свою библиотеку. Каждую обложку от пыли протёр, каждую раненую страничку подлечил, подклеил, загнувшиеся края отгладил…
И начал все книги заново читать. По второму разу.
«Дорогая мама»!
«Миру – мир»…
Если «доска», то «доска». Если «весна» – то уж «весна».
И все другие слова опять в порядке.
Вернулся смысл, а с ним у Антошки в глазах – ещё больший покой, в ногах – твёрже устойчивость, а в животе свечка ещё ярче горит и теплее сердце греет.
ЛЕТАЮЩИЕ ТОПОРЫ
А наши топоры
Лежали до поры.
Н. А. Некрасов
Несколько наших топоров решили полетать – себя показать, на мир посмотреть. А как полетишь – крыльев-то у топоров нету. А всё ж полетели – топоры, они такие, им достаточно их желания.
Вот летят они над миром.
Смотрят – внизу Индия, а по Индии слон топает. Топоры на него сверху все разом – хрясь!.. Слон упал, бедный, сначала на одно колено, потом на другое, ничего понять не может, а тут ещё кровь хлещет – кто это его? Зачем? Почему?
А топоры вскинулись к небу и дальше полетели.
А внизу уже Сибирь, тайга…
Тут топорам раздолье. Спикировали вниз, повырубали тайгу, даже подустали немножко, почувствовали свою тупость.
Отдохнули – и дальше в полёт.
Пролетая над Москвой, подивились её красоте, мимоходом срубили все кресты со всех церквей – это так, из баловства, просто так ведь над Москвой скучно кружиться, да и воронья много – конкуренция…
А куда от Москвы дальше лететь – топоры не знают, в небе сто дорог, и все в разные стороны…
Потянуло в Европу. А Европа-то закрыта. Стена высоченная, выше облаков…
Топоры посовещались между собой, решили прорубить окно в Европу…
Стали рубить, а стена некрепкая, мягкая – из ваты, попробуй вату топором – ничего не получится… Наконец прорубили… Окно – не окно, а вроде дырки маленькое отверстие…
Туда и устремились.
Летят над Польшей. Смотрят, чего бы срубить. А там уже нет ничего, всё порублено. Опоздали, как всегда, с Польшей, далее Германия…
А там свои топоры всегда готовые к взлёту стоят. Лучше Германию не трогать.
Бельгия, Голландия, Люксембург – это страны маленькие. Рубанёшь и не заметишь. Разве ж это удовольствие?
Франция. Тут, конечно, очень заманчиво топорам поиграть. Здесь для них много всего. Многое, так сказать, вдохновляет. Так сказать, зовёт к топору.
Ну, во-первых, женщины. Краси-ии-ивые!.. Из-за каждой можно рубиться. Во-вторых, вина, коньяк… Тут вообще – чуть перебрал – сразу вырубился. А если топор вырубился – он уже не топор.
Решили махнуть в Англию. А там всё то же, что во Франции, только по-английски.
Отрубили от Италии сапожок. Подарили Швеции. Пусть носит!
Отрезали кусок мяса. Оказалось, это от Потамии. Пусть оказалось!
Махнули через океан в Америку. Вот где всё как в России, только лучше.
Тут топорам воля – Америка – страна свободы, гуляй – не хочу. Разгулялись. По небоскрёбам прошлись, по дорогам проехались.
В результате оставили после себя горы трупов, заодно в Голливуде снялись в кино – так что эти трупы можно на экране посмотреть, только деньги заплати… Вообще в Америке всё на деньги.
В России если кому топором по башке дашь – это можно и бесплатно, а в Америке только за деньги, хотя в принципе – то же самое.
Двинулись из Америки на Кубу – там своя рубка. Познакомились с мачете, подружились – хоть и чужие, а родные. С Кубы – в Чили. Там спокойно сейчас, топорам делать нечего. Потом в Бразилию. Там всё танцуют. И в футбол играют. Теперь рубятся.
Оттуда до Антарктиды – рукой подать. Но там с айсбергами много возни. Лёд рубить тяжелей, чем людей. Потому в Антарктиду так и не развернулись.
В Африке… В Австралии – кенгуру: кен – влево, гуру – вправо. Зебру порубили: чёрная полосочка отдельно, белая отдельно.
Везде наши топоры – свои люди. Всюду их принимали как почётных гостей.
Потому что боялись. Всё же топоры – опасные существа.
Особенно когда по миру летают косяками.
ПОЭТ И ДВЕРИ
В одном городе жил один Поэт, который не мог войти ни в одну дверь.
Но не потому, что был толстый, а потому, что двери его не пускали. Всех пускали, а его нет.
Вот, например, идёт он со своими стихами в редакцию. Хочет войти, да не может – дверь его по лбу – хлоп!.. Сразу шишка, Поэт домой возвращается, не солоно хлебавши.
А дома тоже беда.
Дверь оказывается заперта, и ключ потерян – Поэты они такие люди, вечно всё теряют по дороге.
Пришлось Поэту лезть по водосточной трубе к себе на третий этаж и через форточку проникать в собственную же квартиру.
