— Нет, он со мной не говорил.

— Видимо, у него просто не хватило времени, — предположил Бэнкс. — Он только начал работать над статьей. Вы были в Свейнсвью-лодж, когда Робин Мёрчент утонул в бассейне?

Адамса, похоже, удивил такой поворот беседы. Он вынул из кармана пиджака пачку «Бенсон энд Хеджиз» и закурил, не предложив сигарету Бэнксу. И Бэнкс был ему за это признателен: он мог бы взять. Адамс шумно втягивал дым, и никотиновые струи стали завиваться в сумрачном, стылом свете настольных ламп, прикрытых розовым и зеленым.

— Да, я был тогда в доме, но спал, как и остальные.

— Как говорили о себе все остальные.

— И как утверждали полиция и коронер, которые им поверили.

— В последнее время мы добились большого успеха по старым делам.

— Это не просто старое дело. С этим делом покончено, оно умерло и похоронено. Это прошлое.

— А я в этом что-то не уверен, — возразил Бэнкс. — Вы хоть раз заезжали к Вику на прошлой неделе?

— Я почти всю прошлую неделю был в Лондоне, встречался с агентами. По пути обратно заскочил к нему.

— В какой день недели это было?

— Мне придется посмотреть в календаре. А почему это так важно?

— Проверьте, будьте любезны.

Адамс помедлил: видимо, он не привык, чтобы им командовали, однако все же вынул из внутреннего кармана портативный компьютер.

— Замечательная вещь современные технологии, правда? — заметил он, орудуя стилусом.

— В самом деле, — согласился Бэнкс. — В этом — одна из причин, почему у нас такая высокая раскрываемость старых дел. Новые технологии. Компьютеры. ДНК-анализ. Просто волшебство. — Впрочем, Бэнкс не был так уж уверен в собственном восторге от электронных игрушек. Он до сих пор пытался освоить ноутбук и айпод, до карманных же компьютеров пока не добрался.

Адамс сердито глянул на него.

— Мы говорим о прошлой неделе? — уточнил он.

— Да.

— Тогда получается, что я заехал к нему в среду, перед этим я провел в Лондоне весь уик-энд.

— В среду. Было в его поведении или в том, что он говорил, что-нибудь странное, непривычное?

— Нет, ничего такого не заметил. Он вел себя довольно послушно. Когда я приехал, он читал книгу. Он много читает, в основном публицистику. — Адамс указал на журналы, книги и газеты. — Как видите, выбрасывать их Вик не любит.

— Он не говорил вам о каких-то необычных или испугавших его происшествиях? О Нике Барбере или о других визитерах?

— Нет.

По словам Джона Батлера из «Мохо», Ник Барбер выследил Вика Гривза и посетил его в этом коттедже, но Батлер не знал, в какой день это случилось. Вик взбесился, отказался разговаривать, разозлился, расстроился, и Барбер сказал, что попробует снова. Он позвонил редактору в пятницу утром, вероятно из автомата у церкви.

Если Вик Гривз не успел сказать Адамсу о своей встрече с Барбером, тогда она, видимо, произошла самое позднее во вторник, а попытаться увидеть Вика снова Барбер мог в пятницу — то есть в день своей смерти. Келли Сомс сообщила, что в пятницу Ник с двух до четырех пополудни был с ней в постели, но это оставляет ему для маневра практически весь день. Конечно, если только ни Келли Сомс, ни Крис Адамс не солгали — иначе все предположения идут прахом. Что касается этих двоих, то, как полагал Бэнкс, Келли Сомс могла лгать, чтобы выгородить своего отца, у Адамса же могли иметься всевозможные менее извинительные причины.

— Где вы были в пятницу? — поинтересовался Бэнкс.

— Дома. Весь уик-энд был дома.

— Свидетели?

— Боюсь, что… Жена как раз уезжала к матери.

— Не могли бы вы сообщить мне имена и адреса тех людей, с которыми вы встречались в Лондоне, и название гостиницы, где вы останавливались? — попросил Бэнкс.

— Теперь вас интересует мое алиби, я правильно понимаю?

— Процесс исключения подозреваемых, — объяснил Бэнкс. — Чем больше людей мы вычеркнем из списка, тем легче нам будет работать.

— Бред, — заявил Адамс. — Вы мне не верите. Почему бы вам честно это не признать?

— Послушайте, — сказал Бэнкс. — Моя работа не в том, чтобы доверять первому, что мне скажут. С кем бы я ни говорил. Иначе я был бы чертовски бесполезным сыщиком. Такая у меня профессия, ничего личного. Мне надо получить четкие факты, прежде чем делать какие-то выводы.

— Ладно, ладно, — пробормотал Адамс, потыкал стилусом в свою машинку и назвал Бэнксу несколько имен и телефонов. — А останавливался я в «Монкальме». Портье меня вспомнит. Я всегда там живу, когда приезжаю в Лондон.

— Весьма признателен, — ответил Бэнкс.

Сверху донесся громкий удар. Адамс выругался и выскочил из комнаты. Пока его не было, Бэнкс постарался оглядеть комнату настолько внимательно, насколько это было возможно. Некоторые из газет были десятилетней и больше давности, то же касалось и журналов, а значит, Гривз, видимо, привез их с собой, когда сюда вселялся. Книги были главным образом биографические и исторические. Бэнкс нашел единственную интересную вещь: на столе, полускрытая подставкой лампы, лежала визитная карточка Ника Барбера с напечатанным на ней адресом в Чизвике и нацарапанным на обратной стороне адресом Ника в Фордхеме. Барбер оставил ее Вику Гривзу, когда наносил ему визит? Надо сопоставить эту запись с образцами его почерка.

Адамс вернулся.

— Ничего особенного, — сообщил он. — Книга упала с кровати на пол. Вик не проснулся.

— Вы будете здесь ночевать? — спросил Бэнкс.

— Нет. Вик теперь продрыхнет до утра, а назавтра забудет все, что его сегодня тревожило. Одно из чудесных преимуществ его болезни. Каждый день — как новое приключение. И потом, мне отсюда не так долго ехать до дому, а там меня поджидает очаровательная молодая жена.

Бэнксу захотелось, чтобы у него тоже был кто-нибудь, кто мог бы его поджидать, но он сообразил, что ему помешало бы присутствие Брайана и Эмилии. Вот ведь забавно, подумал он. Они могут заниматься чем хотят, а он чувствует, что не может провести ночь с женщиной в своем собственном доме, пока они у него живут. Бэнкс занервничал, думая о том, как он станет возвращаться домой, опасаясь нарушить их уединение. Он позвонит им с дороги, когда вернется в зону покрытия мобильной связи, чтобы предупредить их, дать им время одеться или для чего там им понадобится время.

Он показал Адамсу визитку.

— Я нашел ее под этой лампой, — сообщил он, — только краешек высовывался. Это вы ее сюда положили?

— Никогда ее не видел, — ответил Адамс.

— Это визитка Ника Барбера.

— Ну и что? Это ничего не доказывает.

— Она доказывает, что он был здесь по крайней мере один раз.

— Но вам это и без того известно.

— Кроме того, на ней написан его фордхемский адрес, а значит, всякий, кто увидел бы ее тут, узнал бы, где он остановился. Приятно было познакомиться, мистер Адамс. Удачно вам добраться домой. Уверен, что скоро мы с вами побеседуем еще раз.

В субботу днем, пока Чедвик радовался игре «Лидс Юнайтед», победивших «Челси» на стадионе «Элланд-роуд» со счетом 2:0, Ивонна отправилась на Спрингфилд-маунт, чтобы пересечься со Стивом и остальными. Джули собиралась приготовить макробиотическую еду, а потом они выкурят косячок-другой и на автобусе поедут в город. В этот вечер в «Адельфи» намечалась куча потрясных развлечений: поэты, блюзовый бэнд, джазовое трио.

Она удивилась и даже порядочно рассердилась: дверь открыл Мак-Гэррити, он отошел в сторону, чтобы пропустить ее, когда она спросила Стива. Внутри было необычно тихо. Ни тебе музыки, ни разговоров. Ивонна прошла в гостиную, села на диван и закурила, поглядывая на гравюру Гойи, которая всегда ее гипнотизировала. Тут же в дверь вплыл Мак-Гэррити с косяком в руке и произнес:

— Его нет. А я не подойду?

— Что?

Мак-Гэррити уселся в кресло напротив нее. На его лице застыла кривая ухмылка, циничная и насмешливая; из-за нее Ивонна всегда нервничала и чувствовала себя неловко. Лицо у него было рябое, словно он его расчесывал, когда в детстве болел ветрянкой; мать в свое время предупреждала ее, чтобы она этого не делала. Сальные и спутанные волосы свисали ему на лоб и почти заслоняли темно-карий глаз.