Эти несчастливые судьбы обязаны своим происхождением неверной концепции сексуальной потребности. Апостол Павел полагал: единственное, что соединяет людей в браке, – это половые отношения, и эта точка зрения была в основном поддержана христианскими учениями о морали. Моралисты были так ослеплены своей ненавистью к сексу, что уже не могли видеть лучшую сторону половых отношений. В результате те, кто воспринял их учение в молодости, из-за своей слепоты уже не могли реализовать свои лучшие возможности,
Любовь есть нечто гораздо большее, чем желание совершить половой акт; она есть главное средство избежать одиночества, чувства, которое гнетет большинство мужчин и женщин в течение почти всей жизни. В глубине души многие люди испытывают страх перед этим холодным миром и жестокостью толпы; но вместе с тем в их сердцах живет и страстное стремление к нежности и любви, которое мужчины скрывают под грубостью, хамством и хулиганскими выходками, а женщины под сварливостью и неуживчивостью. Страстная взаимная любовь – пока она длится – кладет всему этому конец, она разрушает твердую оболочку нашего ego и создает новое единство, которое включает в себя и другое существо. Природа создала человеческие существа не для того, чтобы они жили в одиночестве. Если бы это было так, они не смогли бы продолжать свое биологическое существование, для которого необходима связь и взаимопомощь одного с другим. Вообще гуманные, воспитанные люди не могут удовлетворить свой половой инстинкт без любви, потому что его полное удовлетворение достигается лишь тогда, когда духовное и физическое бытие одного существа соединяется с духовным и физическим бытием другого. Те, кто никогда не знал этого глубоко интимного чувства, этой горячей дружбы и счастливой взаимной любви, прошли мимо самого лучшего, что может дать жизнь. Подсознательно, а иногда и осознавая, они чувствуют это, и разъедающее их душу разочарование рождает у них чувства зависти, жестокости и желание тиранической власти. Значит, на социолога ложится обязанность выяснить возможность того, как дать в жизни место этому высокому чувству, поскольку, пройдя жизнь и не испытав чувства любви, люди не могут претендовать на высокое человеческое достоинство, не могут переживать то теплое, благородное чувство по отношению к остальному миру, без которого вся их общественная деятельность не принесет ничего, кроме вреда.
При определенных условиях и в определенный период времени страстное чувство любви переживают многие мужчины и женщины. Тем, кто не испытал этого чувства, трудно увидеть разницу между страстной любовью и голодным половым инстинктом. Так, например, молодая, хорошо воспитанная девушка знает, что нельзя давать поцелуя без любви; будучи девственницей, она выходит замуж и становится жертвой – точнее, она оказывается в своего рода ловушке – скоро преходящего и тривиального чувства сексуального притяжения, которое женщина, уже имеющая опыт отношений с мужчинами, легко отличит от чувства любви. Несомненно, именно здесь надо искать причину несчастливых браков. Но и тогда, когда есть взаимная любовь, она может быть отравлена, если при этом у влюбленных возникнет мысль, что чувство любви греховно. Конечно, для такой мысли есть все основания. Например, Парнелл3, несомненно, совершил грех прелюбодеяния, поскольку из-за него он не оправдал надежд, возлагаемых Ирландией. Но даже и тогда, когда чувство греха не осознается, оно точно так же отравляет любовь. Любовь только тогда может принести с собой все то хорошее, что в ней заложено, когда она свободна от каких-либо ограничений, искренна и идет из глубины сердца.
Сознание греховности любви, даже любви супружеской, приобретенное в процессе традиционного воспитания, подсознательно сохраняется как у мужчин, так и у женщин; оно наблюдается и у тех, кто имеет свободные от предрассудков убеждения точно так же, как и у тех, кто придерживается традиционных взглядов. Последствия этого отношения к любви различны: у мужчин это выражается в том, что их любовные усилия (love-making) носят грубый и неприятный характер, поскольку они не способны сказать слова нежности и тем поддержать чувство женщины, ни должным образом прийти к последнему мгновению, которое так важно для получения женщиной удовольствия от полового акта. Более того, они часто и не осознают, что женщине необходимо получать удовольствие и что если этого не происходит, то в этом виновата не она, а ее партнер. В то же время у части женщин, получивших традиционное воспитание, наблюдаются холодность и большая сдержанность и нежелание перейти к физической близости. Искусный любовник, наверное, может побороть эти недостатки, но мужчина, который восхищается ими как признаками честной женщины, на это неспособен, так что в результате многолетние брачные отношения остаются очень сдержанными и более или менее формальными. Наши дедушки никогда не видели своих жен обнаженными» и их жены пришли бы в ужас от одной лишь мысли об этом. Такое отношение гораздо чаще встречается, чем можно подумать. Даже у тех – кто преодолел эти недостатки, кое-что сохранилось от старой сдержанности.
Есть еще одно психологическое обстоятельство, которое препятствует полному развитию любовного чувства в современном мире. Это страх – его переживают многие – потерять целостность своей индивидуальности. Это, конечно, глупо, – но увы! – очень современно. Индивидуальность не есть нечто такое, что ценно само по себе, потому что она постоянно обновляется благодаря контактам с миром и уже в силу этого не может сохранять целостность и замкнутость. Индивидуальность, которая замкнулась бы в самой себе, как в стеклянной клетке, скоро зачахла бы; в то время как индивидуальность, все более и более вовлекаемая в контакты с людьми, становится все богаче и богаче. Любовь, дети и работа дают огромные возможности плодотворного общения индивида с остальным миром. И в этом ряду любовь стоит на первом месте. Кроме того, она необходима для возникновения родительской любви. Ведь ребенок воспроизводит черты обоих родителей, и если они не любят друг друга, один будет радоваться, видя в ребенке свои черты, тогда как другому (другой) будет неприятно видеть черты нелюбимого человека.
Работа далеко не всегда позволяет достичь плодотворного контакта с внешним миром – здесь все зависит от того, какова духовная ценность работы. Такой ценностью обладает не та работа, единственным мотивом которой являются деньги, но только такая, которая делается с энтузиазмом и любовью к людям, к предмету и просто к расширению кругозора. Вообще говоря, любовь не имеет никакой ценности, если она сводится к чувству обладания – тогда она мало чем отличается от погони за деньгами. Для того чтобы любовь обрела ту ценность, о которой мы говорили, необходимо, чтобы он или она ощутили важность ego другого, как своего собственного, научились понимать чувства и желания другого, как свои собственные. Для этого необходимо, чтобы эгоистическое – как инстинктивное, так и осознанное – чувство расширилось и вобрало в себя личность другого. Но в нашем охваченном враждой обществе всеобщей конкуренции, к тому же исповедующем дурацкий культ личности, который обязан своим происхождением отчасти протестантизму, отчасти романтическому движению, осуществить все это довольно трудно.
У наших современников, свободных от пут старой морали, любовь в ее истинном смысле, о котором мы уже говорили, подвергается новой опасности. Когда у людей не существует больше чувства моральной ответственности перед совершением полового акта, они пользуются любой тривиальной возможностью, чтобы совершить его; у них появляется привычка смотреть на секс как на нечто такое, где нет ни истинного чувства, ни нежности, ни привязанности; они даже ассоциируют секс с чувством ненависти. В качестве иллюстрации подобного отношения к любви могут с успехом служить романы Олдоса Хаксли4. Герои его романов, подобно апостолу Павлу, смотрят на половое сношение как на акт физиологии; высокие ценности с ним связанные им, очевидно, неизвестны. Остается всего один шаг, чтобы перейти от этого к аскетизму. Для них остается тайной, что любовь имеет свои собственные идеалы и свои собственные, только ей присущие, моральные нормы. Эти нормы были отодвинуты куда-то на задворки и христианскими учениями, и безудержным разгулом сексуального аморализма значительной части современной молодежи. Однако следует помнить, что половой акт, совершаемый без любви, не способен принести чувство глубокого удовлетворения полового инстинкта. Я не хотел этим сказать, что такого не должно быть – ведь тогда бы пришлось поставить какие-то высокие барьеры, которые любовь не смогла бы преодолеть. Я только имел в виду, что половой акт, совершаемый без любви, не имеет большой ценности и может рассматриваться всего лишь как эксперимент на пути к любви.
