Здесь Уильям Про скептически хмыкнул и, сославшись на дела, попрощался со мной. Я же, несмотря на путь в сотни километров, проделанный ради этой встречи, почувствовал неудовлетворение беседой. Что-то действительно важное профессор скрыл от меня. Но не пытать же его и не тащить на детектор лжи! Нет, я не обвинял Про, скорее, укорял сам себя за собственную несдержанность, когда во время разговора едва не расхохотался ему в лицо. Вот это уже был верх непрофессионализма. Видимо, я, в последнее время проведя несколько успешных расследований, до того уверовал в себя, что перестал следовать главным законам журналистики, а значит, и винить в нежелании Уильяма делиться со мной сокровенным должен был только себя.

Но зацепка была: до этой беседы я не связывал гибель животных с деятельностью человека, и если предположить невероятное, что суицид Форестера и Каталоне произошел в результате воздействия на них этого чертового психотронного оружия, то все вставало на свои места. Просто, все слишком просто! Так быть не могло! Почему тогда, если так легко смогли заставить людей совершить самоубийства эти некто… Нет, вопрос должен звучать по-другому. Почему виновные в гибели людей в результате воздействия на них загадочного аппарата проводят какие-то опыты на дельфинах, если их конечная цель – человек?

Я позвонил своему знакомому из НАСА и попросил его, если такое возможно, посмотреть снимки со спутников района у южных берегов Австралии с 28 ноября по 2 декабря 2004 года, так как следующий этап моего расследования я решил посвятить «Океании». Роджер Кляйн сказал, что сможет их предоставить только через три дня. Это позволило мне заняться сбором информации.

Психотроника как наука меня заинтересовала настолько, что я решил подробнее разузнать о ней. Конечно, историческая хроника – дело хорошее, и я действительно был благодарен профессору Про даже за одну мысль о том, что за смертью дельфинов могли стоять люди, кроме всего, за направление, в котором мне следовало двигаться. Если он говорил свободно об этом вопросе, а значит, термин «психотронное оружие» сегодня не является секретом, а следовательно, стоит только начать искать, как данные появятся сами собой.

Я начал обзванивать различные ведомства, посещать библиотеки. Однако информации оказалось столько и такой необычной, что самостоятельно отделить зерна от плевел мне не представлялось возможным. Поэтому следующей моей задачей стал поиск человека, способного отмести заведомо ложную информацию. Наконец упорство мое было вознаграждено – мне удалось выйти на Стива Гроувера, который во времена холодной войны работал в ЦРУ и занимался вопросами, связанными с гипнозом. Помогла мне на него выйти моя бывшая девушка, договорившаяся с ним об интервью.

Я тщательно готовился к встрече. Кроме всего, мне удалось узнать от своего знакомого, редактора солидного издания, что в последнее время информация о существовании психотронного оружия появляется все чаще. Только в редакцию его газеты тысячами приходят письма от подвергшихся воздействию психотронного излучения. По словам главреда, большинство из кандидатов на звание жертв новых научных достижений, вряд ли заслуживают внимания, так как чаще такие письма пишутся людьми психически неуравновешенными. Но несколько писем, которые выделялись из обычной рутины, он обещал мне прислать, как и данные отправителей, чтобы в случае, если меня заинтересуют эти истории, я смог их найти.

Перед встречей с Гроувером, изучая уже озвученные в прессе материалы, мне удалось наткнуться на довольно интересный факт:

Множество всевозможных версий в самых разных изданиях выдвигалось о причинах такого массового умопомрачения японских школьников. Некоторые поистине граничили с безумием: они утверждали, что марсиане проводили научные опыты на японском биоматериале. Почему именно Страна восходящего солнца и ее образовательное учреждение заинтересовали инопланетян, источники умалчивали, зато, не жалея красок, рассказывали жутчайшие подробности, вплоть до беременности отдельных подростков вне зависимости от пола. При всей комичности подобных заявлений в авторитетных научных журналах тоже промелькнуло несколько предположений. Так, «Вестник Науки» подтвердил версию «колебательных движений камеры».

Все, вроде бы, довольно просто. Ну укачало на уроке японских подростков, и я бы тоже склонился к этой версии, если бы не одно «но». Это произошло на 5 лет раньше, то есть в 1997 году, когда Японию захлестнула истерия:

В первую очередь именно об этом факте мне хотелось поговорить со Стивов Гроувером, так как в случайность происшедшего мой мозг отказывался верить. Поэтому во время встречи я рассказал Гроуверу истории, изложенные выше, и задал вопрос.

– Скажите, Стив, что, на ваш взгляд, произошло в Японии, когда дети пострадали во время просмотра мультсериала «Покемоны», который вызвал у них эпилептические припадки? И почему многие связывают это событие именно с психотроникой?

– Вообще, принято считать, что эпилепсия бывает различной – это нарушение функции головного мозга, проявляющееся внезапными, периодически повторяющимися приступами. Исследования подтвердили, что клетки головного мозга осуществляют связь между мозгом и остальным организмом посредством вырабатываемых ими электрических сигналов. Также доказано, что иногда электрическая активность внезапно повышается, в результате происходят судорожные приступы.

Часто выяснить причину возникновения такой повышенной активности головного мозга не представляется возможным, но в основном причины определяются довольно легко – это, во-первых, всевозможные интоксикации, во-вторых, воспалительные процессы центральной нервной системы. Немногие больные эпилепсией реагируют на воздействие света, который вызывает у них приступы. Спровоцировать такую реакцию головного мозга могут как быстрые переходы от света к полной темноте, так и яркие разноцветные вспышки.

Большинство моих коллег утверждают, что японцы, слабые по части психомоторики, пострадали от эпилепсии, получившей название фотосенситивной, возникшей из-за чрезмерной чувствительности отдельных человеческих особей к свету. Но происшедшее в Японии выделяется из подобных случаев в первую очередь масштабностью. Первый раз в мировой психиатрической практике одинаковый раздражитель вызвал столь многочисленную и одновременную реакцию.