Он был силен и огромен, и она сознавала, что ему ничего не стоит держать ее одной рукой, не позволяя пошевелиться.

В другой руке у него был старинный палаш.

Медленно и неохотно безумец опустил ее на землю.

Сделав над собой нечеловеческое усилие, Леона заставила себя улыбнуться.

— Спасибо, — сказала она. — Ты добрый, Эван.

— Добрый… к Леоне, — медленно выговорил он. — Моя жена… моя!

Она попыталась отступить в сторону, опасаясь, что, если сделает какое-нибудь резкое движение, безумец схватит ее опять.

В этот момент, когда он стоял и смотрел на нее, Леона почувствовала, что в его внимательном взгляде, в его сияющих глазах есть нечто, не поддающееся определению. И тут дверь из башни позади них распахнулась. Там стоял герцог.

— Сейчас же иди сюда, Эван! — скомандовал он. — Ты меня слышишь? Иди сюда!

Маркиз повернул к нему голову, и Леона с облегчением подумала, что герцогу он подчинится!

Эван сделал еще шаг — и резким ударом вогнал палаш в грудь собственного отца!

Герцог даже не вскрикнул, только рот его открылся как-то нелепо, а сила удара заставила откинуться назад. Затем до них донесся звук тела, катящегося вниз по лестнице.

Маркиз засмеялся и снова закрыл дверь.

Леона не могла поверить в реальность произошедшего у нее на глазах.

Ужас при виде палаша, входящего в грудь герцога, кровь на клинке, то, как старик покатился по лестнице, — все это было настолько невероятным!

Не обращая на нее внимания, безумный отцеубийца закрыл дверь.

— Наедине… с… красивой Леоной, — произнес он голосом, полным счастья.

Теперь выражение его глаз пугало ее еще больше. Никогда еще он не смотрел на нее так, как сейчас.

Леона попыталась было мыслить логически, но у нее ничего не вышло.

Она посмотрела на меч, на кровь герцога, стекающую по нему, и почувствовала, что вот-вот потеряет сознание.

— Выброси меч, Эван… выброси его… выброси! — умоляла она. — Он уродливый! Выброси его!

Ей показалось, что молодой человек понял, о чем она говорит, потому что через какое-то время он произнес:

— Уродливый… слишком… уродливый… для… красивой… Леоны.

— Да, правильно, — ответила Леона. — Уродливый!

Казалось, маркиз хочет сделать ей приятное. Он пошел по крыше и остановился у зубчатой стены, глядя вниз на внутренний двор.

Леона не шелохнулась, но теперь она слышала голоса, один из которых принадлежал доктору Бронсону.

— Спускайтесь вниз, милорд! Мне нужно поговорить с вами, — кричал доктор Бронсон. — Сейчас уже пора завтракать. Спускайтесь ко мне, и мы вместе позавтракаем.

Маркиз по-прежнему смотрел вниз, и Леона тоже подошла к зубчатой стене башни.

Далеко внизу, рядом с башней, она разглядела доктора Бронсона и еще несколько слуг, стоявших рядом. Среди них был и мажордом.

Она надеялась увидеть лорда Стрэткарна, но его там не оказалось.

— Спускайтесь, милорд! Вы же знаете, что поступаете неправильно. Спускайтесь вниз!

Доктор Бронсон продолжал уговаривать своего пациента, а Леона повернула голову, чтобы посмотреть, реагирует ли маркиз на его слова.

Она увидела на его полных губах озорную улыбку непослушного мальчишки. Маркиз свесился через край и бросил палаш вниз, нацелившись прямо на доктора!

Доктор Бронсон успел вовремя отскочить в сторону. Меч вонзился в землю совсем рядом с ним. Увидев, как он подпрыгнул, маркиз рассмеялся громким, безудержным смехом сумасшедшего человека.

— Мертвые! Все — мертвые! — произнес он счастливым голосом и направился к Леоне.

Девушка попыталась увернуться, но он легко поймал ее.

Теперь он снова крепко прижимал ее к себе, его руки обвились вокруг нее, и не было никакой возможности пошевелиться.

— Леона… красивая… Леона! — проговорил он низким голосом. — Моя! Моя!

Она догадалась, что он собирается делать дальше, и спрятала лицо в его одежде.

Прикосновение его губ к волосам было настолько отвратительным, что Леона испугалась, что сейчас умрет от ужаса.

— Леона… красивая… Леона! — снова и снова повторял маркиз.

Теперь в его голосе возрастало возбуждение, сомнений в этом не оставалось, и Леона чувствовала, что он своей медвежьей хваткой может переломать ей ребра.

Он тыкался носом в ее волосы, и это было невыносимо. Он пытался оторвать ее голову от своего плеча, она чувствовала его губы на своем лбу.

Она громко закричала, и в этот момент услышала голос позади.

— Прекратите! Прекратите немедленно!

Голос был таким властным, что маркиз ослабил хватку и повернул голову. Леона увидела лорда Стрэткарна, перелезающего через стену.

Он решил спасти ее, взобравшись наверх по внешней стороне башни!

Она понимала, насколько это опасно, знала, что он продолжает рисковать жизнью, даже благополучно добравшись до самого верха.

Лорд Стрэткарн медленно направился к ним.

Она почувствовала, как напряглись у маркиза мышцы.

Она знала, что он готов броситься на лорда Стрэткарна. Безумец мог сбросить его с самого верха точно так же, как он поступил до этого с мечом.

— Осторожно! Осторожно! — воскликнула она. И лорд Стрэткарн, словно осознав опасность положения, взял в правую руку кинжал. Держа его наготове, он сделал несколько, шагов вперед.

— Отпусти ее! — сказал лорд командным голосом, и — что самое удивительное — маркиз повиновался.

Леона почувствовала, как он убрал руки. Затем она заметила, что он с ужасом, не отрываясь смотрит на обнаженное лезвие.

— Не надо… больше… боли, — сказал он внезапно изменившимся голосом. — Не надо… боли… слишком… много… боли! Уходи!

Все еще держа нож в руке, лорд Стрэткарн стал медленно приближаться к ним. Все ближе и ближе, до тех пор пока Леона не дернулась и не схватила его за свободную руку.

Когда она это сделала, маркиз отступил. Словно загипнотизированный, он не отрываясь смотрел на острое лезвие кинжала, мерцающее на солнце.

Он все отступал и отступал. Шаг за шагом.

Затем, как раз в тот момент, когда лорд Стрэткарн сообразил, что происходит, и опустил оружие, маркиз шагнул к краю башни.

И отклонился назад, стоя в том месте, где край стены был очень низким.

Возможно, он поскользнулся, а может, его огромное неуклюжее тело просто потеряло равновесие; какова бы ни была причина, он упал спиной вперед. Парализованная ужасом, Леона не могла пошевелиться.

Он взмахнул руками и на какое-то мгновение стал очень похож на огромную хищную птицу на фоне неба. Затем исчез из виду.

Невозможно было кричать, невозможно дышать… она знала только то, что мир стал… черным…

Леона пришла в сознание. Она вновь была в тех самых руках, что внушали ей чувство безопасности и невыразимого счастья.

Какое-то время она ничего не помнила. Она была там, где ей хотелось быть больше всего на свете.

Затем, когда они добрались до последней ступеньки в башне, она увидела стены коридора, услышала голоса людей и приближающийся топот ног.

— Бренди! — резко приказал лорд Стрэткарн у нее над головой.

Прижимая ее к своей груди, он понес ее в комнату герцога и осторожно усадил на диван.

Он хотел убрать руки, но Леона вцепилась в них.

— Все в порядке, любовь моя, — сказал он. — Все уже закончилось.

Она пробормотала что-то неразборчивое, и он опустился на колени рядом с диваном, так чтобы она могла прижаться к нему, спрятать у него на груди свое лицо.

Свободной рукой он откинул ее волосы назад.

— Вам ничто не грозит, — уверил он ее.

Должно быть, слуги принесли бренди, который он просил, потому что сейчас он подносил к ее губам бокал.

— Выпейте это, моя милая, — сказал лорд.

Она пила, вспоминая, как герцог давал ей бренди прошлой ночью.

Леона почувствовала, как горло обожгло оживляющим огнем. Поколебавшись, она спросила:

— А… герцог… мертв?

Лорд Стрэткарн вопросительно посмотрел на мажордома, стоявшего неподалеку, и тот ответил:

— Боюсь, что так, милорд. Его светлость был ранен в грудь, и ему пришлось очень долго падать вниз по каменной лестнице.