– Ей пришлось многое перенести. У нее совсем нет денег. Молодой женщине очень трудно устроиться на работу.

– Нет денег? – Сэр Роберт, резко подняв брови, взглянул на миссис Бутл. – Я никогда об этом не думал.

– Это так.

– Спасибо, что сказали. – Он оглянулся, осмотрев маленькую убогую кухоньку. – Могу я вернуть вам те деньги, которые она вам должна?

Миссис Бутл выпрямилась.

– До тех пор, пока у мисс Уэйс не будет своего угла, мы всегда будем рады видеть ее здесь.

В этих простых словах было столько достоинства! Сэр Роберт понял. Не говоря ни слова, он взял миссис Бутл за руку и пожал ее.

– Еще раз благодарю вас за письмо.

Сильвия спустилась вниз с саквояжем в руке. Она, молча, подошла к двери, где висели ее вещи, оделась, приколов шляпку к теперь уже причесанным волосам. Девушка казалась очень бледной, глаза казались неестественно большими и темными, и трудно было понять, о чем она думает. Вид у нее был какой-то отрешенный.

– Я готова, сэр Роберт, – спокойным голосом сказала она.

– Мой экипаж ждет немного поодаль. До свидания, миссис Бутл.

Сильвия подошла к миссис Бутл и поцеловала старую женщину. Сэр Роберт пересек комнату и через мгновение был уже на пороге. Слова, произнесенные миссис Бутл, были предназначены одной лишь Сильвии:

– Не суди меня очень строго за то, что я написала ему. Может быть, когда-нибудь ты скажешь мне спасибо.

Сильвия промолчала. Она только крепко обняла ее, а затем, издав не то вздох, не то восклицание, повернулась к двери, которую Роберт Шелдон держал для нее открытой.

Сильвия взглянула из-под ресниц на сэра Роберта. Между его бровями пролегли две глубокие морщины. Было видно, что он о чем-то задумался. Они недавно поужинали и теперь, молча сидели, слушая напоминающий музыкальный аккомпанемент перестук колес поезда. Сильвии все еще казалось нереальным то, что она так неожиданно перенеслась из крошечного бедного домика миссис Бутл в личный железнодорожный вагон сэра Роберта, прицепленный к северному экспрессу, стремительно мчащему их через темень ночи.

Ее мысли и чувства так перепутались, что ей было не то что думать, а дышать трудно, когда они с сэром Робертом ехали до железнодорожного узла, который находился в десяти милях от Пилбрука. Ехали молча, хотя и сидели рядом. Цоканье лошадиных копыт и звон колокольчиков в упряжи напоминали Сильвии о том, что снова она оставляет позади свою старую жизнь и возвращается в Шелдон-Холл. Сэр Роберт был, еще более замкнут и молчалив, чем обычно. Она чувствовала, что он совершенно недоступен и настолько погружен в себя, что кажется абсолютно чужим человеком, в котором невозможно признать того, кто держал ее в руках, смотрел на нее с такой пылкой страстью в глазах. Когда он говорил, его голос был холодным и учтивым, а когда они уже ехали по Пулбруку, и Сильвия пару раз взглянула на него в момент, когда фонарь осветил экипаж, то увидела суровый и надменный профиль.

Когда они доехали до вокзала, слуги, одетые в униформу, проводили их к железнодорожному составу, ожидавшему на запасном пути. Они вошли в него, и Сильвия почувствовала, что, как будто, снова окунулась в атмосферу Шелдон-Холла. Внутри была та же помпезность и роскошь, только в миниатюре.

Один из лакеев, которого она узнала, поспешил им навстречу, но сэр Роберт жестом остановил его.

– Я сам покажу мисс Уэйс, где она будет отдыхать.

Сильвия даже не успела удивиться, как он уже повел ее через вагон, напоминающий гостиницу, к спальному отделению, рядом с которым ее ждала Этель.

– Ваша служанка проследит, чтобы у вас все было в порядке, – сказал сэр Роберт, глядя на Сильвию.

Она поняла, что он хотел сказать этим, и от внезапного стеснения почувствовала, как краска медленно заливает ее лицо. Он давал ей понять, что не обманет того доверия, которое она оказала ему. И так как они будут ехать ночью, в спальне у нее будет служанка, чтобы Сильвия не чувствовала себя неловко оттого, что находится совершенно одна в его личном поезде.

Сильвия ничего не произнесла в ответ. Вместо этого она улыбнулась служанке, изо всех сил стараясь вести себя естественно. Мгновение спустя, когда она обернулась, сэра Роберта уже не было.

– О мисс, я так рада снова видеть вас.

От того, с какой искренностью Этель произнесла эти слова, у Сильвии на глаза выступили слезы. Она прошла в дверь, которую девушка придержала для нее. Обстановка внутри казалась аскетической: аккуратная латунная кровать, умывальник и зеркало, правда, в вазе, прикрепленной к стене, был букет гвоздик из оранжереи, а на простынях и подушках – монограммы. Сильвия только мельком взглянула на все это и тут же задала вопрос, который уже давно мучил ее. Она так и не смогла заставить себя задать его сэру Роберту за все время длительного путешествия в Пулбрук.

– Мисс Люси серьезно больна?

Этель всплеснула руками.

– О мисс, вы не представляете, как все было ужасно!

– Что случилось? Сэр Роберт рассказал мне немного. Этель глубоко вздохнула.

– Это началось, как только вы ушли. Когда мисс Люси поняла, что вас нет в Шелдон-Холле, она пришла в ужасное состояние. Нэнни пыталась успокоить ее, но девочка не слушала. «Я хочу, мою Уэйси! Я хочу, мою Уэйси», – твердила она снова и снова. И тогда, наконец, чтобы успокоить ее, Нэнни сказала: «Я не думаю, что мисс Уэйс ушла далеко, дорогая. Она скоро вернется, не надо так волноваться». Конечно же, Нэнни понятия не имела, что ребенок так поверит ее словам. Мисс Люси вообразила, что вы прячетесь в парке. Сначала она тайно предложила мне пойти искать вас. Бедняжка думала, что вы или в саду, где растут розы, или в буковой роще, потому что это были ваши любимые места для прогулок. Но я отмахнулась от нее, сказав, что занята, и пообещала, что мы обязательно сходим, когда я освобожусь.

В тот день была отвратительная погода. Кажется, шел второй день после того, как вы ушли. Моросил мелкий дождь, и вся вересковая пустошь была затянута туманом. Нэнни решила не выходить на улицу – вы же знаете, как ее порой мучает ревматизм, а в такую погоду он как раз обостряется – и сказала, что после завтрака мы с Люси можем сходить в сад, но недалеко. А еще велела нам сразу же вернуться, если погода ухудшится. Мисс Люси очень обрадовалась: «Можно, мы сходим в буковую рощу, Нэнни?» – спросила она. «Нет, лучше побудьте в саду, – ответила Нэнни. – И не стойте, а походите, подвигайтесь, не то замерзнете». Мисс Люси ничего не сказала, но, видно, тогда уже решила сделать по-своему, потому что, пока я спустилась по лестнице вниз, она оделась и пулей выскочила из дому. Нэнни не видела этого, и когда я снова поднялась наверх и спросила у нее, где Люси, она предположила, что та пошла к бабушке. Я поискала ее немного, а потом предложила Нэнни сходить к леди Клементине и спросить, не у нее ли Люси. Нэнни так и сделала, и ее милость сказала, что не видела девочку с утра. «Я думаю, что она прячется где-то в доме, – предположила Нэнни. – Погода такая отвратительная. Может, она просто не хочет идти на прогулку». Но я засомневалась, потому что мисс Люси очень даже хотела сходить погулять. Мы везде поискали, а потом я оделась и вышла в сад, решив, что, может быть, смогу найти ее там. Я спустилась к розовому саду, а потом прошла в буковую рощу, но там ее не было. К тому времени минуло уже два часа. Я вернулась домой, думая, что, может быть, она уже там, но Люси как сквозь землю провалилась. Тогда Нэнни по-настоящему забеспокоилась, да и я тоже. Мы пошли и рассказали обо всем сэру Роберту. Он так разъярился, невозможно описать. Кричал, что мы вдвоем не смогли усмотреть за одним маленьким ребенком. Затем сэр Роберт приказал всем лакеям начать поиски мисс Люси, а сам потребовал, чтобы ему оседлали лошадь. К тому времени начался сильный дождь. Было очень холодно и ненастно. Скажу вам честно, мисс, у меня сердце обливалось кровью, когда я думала об этом бедном ребенке. Но что мы могли сделать? Мужчины облазили весь сад, но нигде не было и намека на присутствие Люси.