– Ясное дело, что ребенку пора отдыхать! Где Нэнни? Я послала за ней.

В дверь постучали.

– Входи, входи, – произнесла леди Клементина раздраженно. – Ну, наконец-то, Нэнни. Надеюсь, Бейтсон ввел тебя в курс дела и мне нечего объяснять. Устрой ребенка и мисс…

Она сделала паузу.

– Уэйс, – вставила Сильвия. – Сильвия Уэйс.

– Покажи ей комнату, а затем приведи сюда, я хочу задать ей несколько вопросов.

– Слушаюсь, миледи.

Нэнни вошла в комнату, и Сильвия с облегчением заметила, что это была женщина лет шестидесяти с улыбчивым и добродушным лицом. Казалось, что ее большая грудь и полные руки созданы именно для того, чтобы убаюкивать детей.

От ее белой шапочки и накрахмаленного передника веяло домашним теплом.

«Единственный нормальный человек в этом доме», – подумала Сильвия.

Она взяла Люси на руки и, следуя за Нэнни, вышла из комнаты. Пока они шли по коридору, девочка немного капризничала, а в спальне уснула еще до того, как ее раздели.

– Я останусь с ней, – сказала Нэнни, – ее милость желает поговорить с вами.

Они вместе раздели Люси, распаковали ее вещи. Сильвия сразу же почувствовала расположение к этой старой женщине.

– Я нянчила сэра Роберта, – сказала она. – И сразу поняла, что это его ребенок. Если ее постричь покороче, то будет вылитый сэр Роберт в детстве. Вы представить себе не можете, какой он был милый и ласковый.

«Однако с тех пор очень сильно изменился, – подумала Сильвия. – Теперь он скорее вызывает страх, чем любовь, и в нем так же, как и в его матери, есть нечто холодное, бесчеловечное. Хотя, возможно, я так думаю потому, что мне никогда не приходилось сталкиваться с людьми их круга».

И все же она почувствовала, что здесь кроется какая-то другая причина. В поведении матери и сына было что-то отчужденное, почти зловещее. И хотя теперь в этой теплой и уютной комнате Сильвии показалось, что она все преувеличивает, ей так и не удалось избавиться от неприятного, гнетущего чувства, похожего на страх. Ей очень не хотелось снова встречаться с леди Клементиной и ее сыном. Но делать было нечего, и, помыв руки и наскоро причесав волосы, она сказала Нэнни, что готова идти. Напоследок девушка глянула в зеркало. То, что она увидела, несколько приободрило ее: по крайней мере, нечего бояться за свой внешний вид. Тем не менее, следуя за Нэнни по длинному коридору, ведущему к спальне леди Клементины, Сильвия чувствовала себя совершенно беззащитной. Нэнни оставила ее у двери.

– Только постучите, – сказала она, а затем, ободряюще улыбнувшись, добавила: – Все будет хорошо. – Но от этого Сильвия не почувствовала себя уверенней.

Она постучала, но ответа не последовало. Напряженно прислушавшись, девушка услышала за толстой дубовой дверью голоса: леди Клементины и чей-то еще, более низкий и спокойный, но, в то же время слегка раздраженный.

«Значит, сэр Роберт все еще у нее, – подумала Сильвия. – Интересно, куда же подевались его гости?»

Она уже была готова уйти, чтобы не прерывать их беседу, тем более что ее стука никто не услышал, как неожиданно дверь распахнулась.

– Мне показалось, что кто-то стучит, – сказал сэр Роберт. – Мама, это мисс Уэйс.

– Пусть войдет, – сказала леди Клементина, а затем, когда Сильвия приблизилась, заметила: – Вас долго не было. Вы могли бы оставить ребенка с Нэнни, с ней бы и без вас управились.

– Я хотела сама проследить за всем. Ведь Люси могла в любой момент обратиться ко мне с просьбой, – вежливо объяснила Сильвия.

Леди Клементина хмыкнула и указала на стул рядом с кроватью.

– Садитесь.

Сильвия подчинилась, чувствуя себя как провинившаяся прислуга.

Сэр Роберт устроился напротив камина.

– Итак, – обратилась к ней леди Клементина, – не расскажете ли нам, почему вы здесь оказались?

Сильвия постаралась изложить все более-менее подробно, но, не вдаваясь в детали. Рассказала о смерти миссис Кэнингэм, вызванной неожиданным кровотечением, о последней просьбе умирающей сопроводить Люси в Шелдон-Холл.

– Значит, он бросил ее.

Леди Клементина посмотрела на сына, и на ее лице отразилось явное удовлетворение.

– Я знал это, – сказал сэр Роберт.

– Знал? – воскликнула леди Клементина. – И не сказал мне?

– В этом не было необходимости, это вам знать ни к чему, – ответил сэр Роберт.

– Вздор, почему это нет?

– Узнай я это от нее – другое дело, а так… Тот, кто мне об этом рассказал, сам узнал обо всем не из первых рук.

– А если бы она написала тебе?

– Боюсь, что я бы не устоял перед соблазном предложить ей вернуться.

– Тьфу! – воскликнула леди Клементина с брезгливостью. – Ты всегда был до смешного, сентиментальным. Она тебя бросила, когда ты стал ей не нужен.

– Но ведь она все же сделала снисхождение, прислав мне дочь.

Леди Клементина со злостью посмотрела на сына.

– Я полагаю, ты не можешь не понимать, что это был единственный выход. Не думаю, что молодой Кэнингэм стал бы ее содержать.

– Это уже другой вопрос, – возразил сэр Роберт. – Давай отдадим должное Алисе. Она прислала мне ребенка, и я очень этому рад.

– Почему? Что тебе это даст? – резким голосом, подозрительно глядя на сэра Роберта, спросила леди Клементина.

– Ну, например, Люси могла бы принести хоть немного счастья в эти мрачные стены.

В голосе и словах сэра Роберта чувствовалась неуловимая насмешка. Он пересек комнату и встал рядом с Сильвией.

– Позвольте мне выразить вам благодарность, мисс Уэйс, за то, что не отказались привезти мою дочь сюда. Я очень вам признателен. Надеюсь, вы сможете побыть с Люси хотя бы некоторое время.

– Благодарю вас, – промолвила Сильвия, изо всех сил стараясь скрыть то облегчение, которое вызвали у нее слова сэра Роберта. Ей не давал покоя вопрос, нужна ли будет ее помощь в доме, где уже есть няня. Она думала об этом, даже когда она помогала распаковывать сундуки Люси. Ведь Нэнни была старой и проверенной служанкой. Для чего им незнакомый человек? И вообще, зачем Люси еще одна нянька?

– У мисс Уэйс могут быть свои планы, – резко произнесла леди Клементина, и Сильвия, поняв, что ее положение очень шаткое, быстро сказала, обращаясь к сэру Роберту:

– У меня нет никаких других планов, и я буду очень рада остаться с Люси, если это возможно.

– Надеюсь, что вы будете чувствовать себя как дома, – продолжал сэр Роберт, и Сильвии снова почудилось, что он насмехается, но не над ней, а над леди Клементиной. Направляясь к двери, он бросил через плечо: – Моя мать расскажет вам, как счастливо мы живем в Шелдон-Холле.

Теперь в его голосе вместе с насмешкой послышалась горечь.

Он вышел и закрыл за собой дверь.

Сильвия проснулась с тяжестью на душе, но, открыв глаза и осознав, где находится, ощутила приятное волнение. Ее ждала новая жизнь, и это было похоже на приключение.

Она села на кровати, отбросила на спину свои длинные волосы и затем, когда сон окончательно прошел, спрыгнула с постели и, широко раздвинув шторы, выглянула в окно. Оно выходило на фасад дома, и Сильвия увидела подъездную дорогу для экипажей – именно по этой дороге они вчера прибыли в Шелдон-Холл. Парк был празднично белый в снежном убранстве, а огромная гладь озера, раскинувшегося слева от дома, покрыта льдом. На льду в какой-то растерянности сидели утки и лебеди, словно не понимая, почему привычная вода вдруг стала твердой.

На дальнем берегу озера стоял маленький храм, очаровавший Сильвию своей строгой красотой. Он был так великолепен, что, глядя на него, девушка даже испытала благоговейный трепет. Оторвав взгляд от окна, она посмотрела на комнату, и в ее памяти мгновенно всплыли все подробности того, что случилось прошлой ночью. В какой-то момент ей показалось, что это был сон, но она перевела взгляд на дверь, которая вела в комнату Люси, и поняла, что не спит.

Люси спала в более просторной из двух смежных комнат. Сильвии же отвели комнату поменьше, которую обычно использовали как гардеробную. В пред– ставлении девушки обе комнаты были очень большими, и все в них поражало ее воображение: и тяжелые шторы из дамаста, и внушительного размера мебель красного дерева. Еще перед тем, как лечь в постель, она осмотрела все вокруг, ощущая легкий трепет и даже страх от такой роскоши. Ей показалось, что крепко спящая в своей кроватке Люси была единственным звеном – причем очень ненадежным, – связывающим ее с тем миром, который она оставила позади. Она склонилась над спящей девочкой и с радостью заметила, что ее лицо выражало полную безмятежность. То, что она немного поплакала перед тем, как уснуть, объяснялось всего лишь усталостью долгого путешествия, но все же Сильвии пришло в голову, что Люси может проснуться среди ночи и испугаться, поэтому она оставила дверь в комнату девочки открытой и слегка передвинула свою кровать.