Голицын поднялся, взял трость, полиэтиленовый сверток и направился к выходу.

— Чуть не забыл, — обернулся он на пороге. — Как вы просили, я организовал встречу с директором "Школы подготовки охраны". Он будет ждать вас завтра. Постарайтесь больше не откладывать встречу. Съемки заканчиваются через месяц, а вам нужно снять в "Школе" с десяток эпизодов.

"Школа" Кайлу сразу не понравилась: убогое обшарпанное здание, покрытое противной зеленой, словно незрелые помидоры, эмалью. Кайл ненавидел зеленый, этот цвет напоминал ему желудочный сок, отчего во рту мгновенно образовывался нехороший привкус, словно его недавно тошнило.

Директор "Школы" Кайлу тоже не понравился — слишком вертлявый, цепкий и чересчур назойливый. Толстяк в клетчатом костюме назвался Карлом, и это вызвало еще большую антипатию со стороны суперзвезды. Карл не был похож на Карла, скорее ему подошло бы имя Жорж. Глаза директора выдавали наличие незаурядного ума, а процветающий бизнес — хитрость и деловую хватку.

Перед приездом Кайла в "Школу" прибыли охранники. Они проверили помещения, оцепили периметр и обеспечив шефу максимальный уровень безопасности. Но Голицын все равно настоял на сопровождении. Семеро дюжих ребят в цветастых гавайских рубашках приехали вместе с звездой мировой величины, не исключено, что кто-то из них раньше учился в этой самой "Школе". Сам Борис Игнатьевич остался дома, решил тренировать новичка, того самого косоглазого Алекса, который в скором времени станет личным телохранителем Кайла.

Актер вышел из машины и приготовился скучать.

— Обратите внимание на статую, — посоветовал Карл после пятиминутной восторженной речи, суть которой сводилась к четырем словам "ваш приезд — большая честь". — Это Командор.

Кайл бросил мимолетный взгляд на мраморный постамент, на котором возвышалась мускулистая фигура до такой степени загаженная птицами, что невозможно угадать черты лица.

— Вы бы его помыли.

Карл улыбнулся.

— Это бесполезно. Чистым он стоит ровно неделю, а потом заново обрастает… гм, лишними подробностями. Впрочем, если вам интересно взглянуть на лицо легендарного импланта, в моем личном кабинете есть его небольшой бюст. Прошу.

Карл сделал приглашающий жест, и двери, словно угадав желание хозяина, раскрылись. Двое телохранителей вошли первыми, хотя с той стороны наизготовку стоял чуть ли не полк охранников из штата Бориса Игнатьевича.

Внутри "Школа" оказалась такой же невзрачной, как и снаружи.

— Когда здесь последний раз делали ремонт? — поморщился актер.

— Года три назад, — Карл шел чуть впереди гостя, показывая дорогу, — возможно, к зиме подновим ступени и потолки в спортзалах.

— Не понимаю, почему ваша Школа выглядит столь непрезентабельно? Это же одно из популярнейших тренировочных и реабилитационных учреждений в мире.

— Вы сами ответили на свой вопрос: именно потому, что Школа популярна.

— Если бы я был имплантом и ничего о ней не слышал, никогда бы не пришел в такое убогое место.

— Эта убогость кажущаяся. Мы не считаем нужным тратиться на излишества. Диваны в холле? Кому они нужны? Ученикам рассиживаться некогда, а для посетителей у меня есть отдельный кабинет. Изысканные шелка на окнах или дорогой паркет? Зачем? Здесь не театр. Это грубое место и оно должно выглядеть грубым.

— Я это запомню, — кивнул Кайл. — А картины? — он остановился около одного из изображений имплантов, — странный какой-то, сплошные мускулы, а лица нет.

— Это для особого эффекта, — толстяк потянул звезду дальше по коридору. — Вы лучше на нашу галерею талантов посмотрите. Это у нас так называемая доска почета.

Талантами оказались бритые мужчины разного возраста, но все, как импланты на картинах холла, мускулистые и поджарые. Кайл немного разбирался в фотографиях и сумел оценить работу настоящего мастера, однако ни один из фотоснимков не произвел должного впечатления. "Таланты" казались одинаковыми, словно гантели, в ярких майках и все, как один, натянуто улыбались.

— Я хочу увидеть полигон.

Кайл откровенно скучал и даже не пытался это скрывать, хотя видел, как Карл старается заинтересовать кинозвезду своей "Школой".

— Но там сейчас занятия…

— Вот и посмотрю. Именно для этого я и приехал. Хочу знать, чем вы тут занимаетесь, как живут ваши импланты.

Старший из телохранителей сделал знак, и охрана перегруппировалась, часть имплантов отправилась вперед, чтобы проверить безопасность пути.

Карл провел гостя и оставшихся трех охранников к лифту, они спустились на подземный уровень и прошли к подъемнику. Спустя двадцать секунд мужчины оказались в наблюдательном пункте. Кайл, не спрашивая разрешения, опустился в гостевое кресло, охранники разместились по периметру стен, а Карл присел на металлический табурет за пультом управления.

Перед Кайлом расстилалась невообразимо большая площадь, окруженная высоким бетонным забором. На площади, или лучше назвать это место стадионом, лежал "инвентарь".

— Как видите, у нас несколько специфические игрушки, — в голосе Карла сквозила гордость, — особенно интересен "Боинг-737". В две тысячи двенадцатом году он…

— Меня не интересует история самолетов, Карл. Лучше скажите, что делают ученики.

С высоты приблизительно десяти метров мужчина мог видеть только пятерых учеников, остальных скрывали горы мусора — старинные чугунные радиаторы, мотки проволоки, гири, арматура, автомобильные запчасти, сами автомобили, а так же другой транспорт, как наземный, так водный и воздушный. Вдалеке Кайл разглядел даже вагон поезда, хотя он не был уверен в том, что это именно поезд, может быть просто огромная цистерна или контейнер.

Двое имплантов перебрасывались гирями, один из всех сил дубасил кулаками стиральную машинку, отчего по полигону должно быть разносились гулкие звуки. Еще двое просто дрались. Не по-настоящему, а ради тренировки. Удары были отработаны, мужчины действовали ловко и быстро, судя по всему, ни один из них не получил травмы.

— Я покажу вам самое интересное, — толстяк дотронулся до экрана, заставив его включиться. — Хотите посмотреть на соревнования бегунов?

— Тут есть беговые дорожки?

— Да.

— Нет, мне это не интересно. Лучше, покажите силовые упражнения.

— Ну, — Карл чуть помедлил, а потом повернул и увеличил картинку полигона, — мы можем посмотреть, что делает Банан, то есть Владислав Белозерцев. Иногда он бросает машины.

— Вы имеете в виду автомобили?

— Да. Есть у него любимый — черная "Волга" в которой когда-то ездил сам…

— Карл, я уже говорил, меня не интересует история этого хлама. Где ваш Банан?

Экран несколько секунд мелькал, показывая разные части полигона, а потом замер. В центре находился невысокий бритый имплант лет двадцати шести. Парень был одет лишь в обтягивающие синие шорты и такого же цвета майку, на ногах — кроссовки. Он держал над головой крыло того самого "Боинга", о котором порывался рассказать директор "Школы".

— К сожалению, мой лучший ученик в больнице. До сих пор не оправился после драки. Он мог поднять кабину самолета.

— Правда? И кто же побил эдакого силача?

Карл молча кивнул на экран.

Банан что-то крикнул и отбросил крыло в сторону.

— Впечатляет. Сколько вы за него хотите?

— Э-э-э, понимаете, он не продается.

— Не понял.

— Я бы с радостью отдал его вам, но Белозерцев уже не мой ученик. Он окончил курс, его выкупили за вполне приличную сумму и теперь он работает в баре, а сюда приходит для тренировок. За дополнительную плату, разумеется.

— Так купите его обратно. Разве вы не договоритесь с его нанимателем?

— Такого прецедента в моей практике еще не случалось.

— Значит, этот будет первым.

— Придется не только возвращать всю стоимость, но и улаживать конфликт…

Кайл поморщился — этот человек не упустит своей выгоды. Но Банан ему понравился. Понравился бритый затылок, понравилась сила, мощь и неуловимая аура злости, окружающая этого молодого человека. И звезда решил не торговаться: