— Уходи! Ступай прочь! Уходи!

Сабина не понимала слов, но не сомневалась в том, что цыгане говорили ей именно это. Теперь ей показалось, что темноглазые люди подошли еще ближе. Она видела, как один из них протянул руку к уздечке. И в первый раз за все время она подумала, что они могут причинить ей зло.

И в тот момент, когда страх сковал ее и кровь отлила от лица, от чего она почувствовала слабость, дверь одной из кибиток по ту сторону костра открылась, и оттуда вышел цыганский король. Он остановился на небольшой площадке перед ступеньками, ведущими на землю.

Несколько мгновений молодой человек оглядывался вокруг, обеспокоенный шумом, не понимая еще, что его вызвало.

Потом один из цыган увидел его и что-то сказал, из-за чего те люди, которые стояли в непосредственной близости от него, повернули к королю головы. Это движение передалось остальным, ослабило напряжение, и цыгане обратили внимание на короля.

Только девушка-цыганка, не видя, что происходит, поглощенная своим гневом, продолжала что-то выкрикивать высоким звонким голосом. Но Сабина заметила того, кто ей был нужен, и, прежде чем цыгане сообразили, что она собирается сделать, направила лошадь вперед сквозь толпу цыган и подъехала прямо к кибитке. Сидя на лошади, она была с ним почти одного роста.

— Сабина, зачем вы приехали сюда?

Он говорил с ней по-английски, и она ответила ему на том же языке.

— Я вынуждена была приехать. Мне нужна помощь.

Он наконец понял, что произошло, и Сабина в первый раз увидела сердитое выражение на его лице, когда он смотрел на своих людей. Цыган произнес только несколько коротких фраз, но его тон и резкий голос ясно давали понять Сабине, что он ругал их. Мужчины выглядели смущенными, им явно было стыдно, а женщины опустили головы, прикрыв длинными ресницами глаза.

Только виновница возникшего конфликта стояла, высоко подняв голову, молча обжигая взглядом Сабину. Ее глаза, казалось, горели от сдерживаемой ненависти. Руки с множеством звенящих браслетов были презрительно скрещены на груди.

Тогда цыган заговорил с ней.

Было сказано только одно слово, но Сабина, даже не зная языка, поняла, что он прогоняет ее. И как только оно было произнесено, самоуверенность девушки мигом испарилась. Темные волосы упали на лицо, и она тут же ушла из света костра, скрывшись в тени кибиток.

Когда Сабина спешилась с его помощью, к лошади тут же подскочил цыган.

— Мне необходимо поговорить с вами, — сказала она, едва совладав с голосом.

— Вы окажете мне честь, посетив мое жилище? — спросил он.

— Конечно, — ответила она.

Он помог ей подняться по ступенькам, и они прошли через замысловато разукрашенную дверь. Кибитка была небольшой, и все-таки она поражала комфортом. По обе стороны были зажжены две лампы, на стульях лежали мягкие подушки, а диван, стоявший в дальнем конце, был накрыт великолепным покрывалом, расшитым золотом. Там находился также полированный письменный стол с инкрустацией, на котором цыган что-то писал, а пол был устлан мягким ковром.

Сабина с изумлением рассматривала обстановку, а потом заметила, что цыган, закрыв дверь, наблюдает за ней.

— Я и мечтать не мог, что когда-нибудь увижу вас здесь, — сказал он мягко.

Она немного покраснела, услышав, каким тоном было это сказано.

— Пожалуйста, не считайте меня эксцентричной, — сказала она. — Я никогда бы не осмелилась явиться сюда таким образом, если бы не дело чрезвычайной важности.

— Мне очень жаль, что мои люди вас напугали.

— Эта… эта девушка, которая танцевала, — спросила Сабина. — Почему она меня так ненавидит?

Наивность вопроса вызвала легкую улыбку у него на губах.

— Разве вы недостаточно чувствуете себя женщиной, чтобы ответить на этот вопрос? — спросил он.

Сабина вопрошающе смотрела на него, потом вдруг почувствовала, как краска прилила к щекам.

— Вы имеете в виду, что она… лю… — Она не договорила. — Мне это в голову не пришло, — добавила Сабина через некоторое время.

— Садитесь, — сказал он спокойно. — Позвольте мне предложить вам немного вина.

— Спасибо, мне не хочется, — ответила Сабина. Но он наполнил хрустальный бокал из золотой, покрытой узором фляги и протянул ей.

— Выпейте немного, — приказал он.

Ей показалось, что легче подчиниться, чем начинать протестовать. Сабина отпила немного из бокала, потом поставила его на стол. Сняв с головы шляпу, она попыталась пригладить взлохмаченные волосы.

— Что вы можете обо мне подумать… — начала она, но он перебил ее:

— Я подумаю, что вы такая же красивая, как и в ту первую ночь. Тогда волосы, растрепанные ветром точно так же обрамляли ваше лицо, как и сегодня.

Сабина улыбнулась, услышав его слова, но тут же обо всем забыла, кроме причины, приведшей ее сюда.

— Пожалуйста, не надо говорить обо мне. Мне надо вам кое-что рассказать.

— Я слушаю, — сказал цыган.

— Мне нужна ваша помощь, — начала Сабина. — Я никогда еще в жизни не нуждалась так в помощи. Пожалуйста… обещайте, что поможете мне, если сможете.

— Зачем вы это говорите? — спросил он. — Вы же знаете, что я готов служить вам и всегда полностью в вашем распоряжении. Приказывайте.

Его голос, казалось, отражался от стен кибитки, и Сабина, как зачарованная, смотрела ему в лицо. Ей почудилось, что она плывет в полной темноте к яркому слепящему свету, что огромные волны подхватили ее и несут вперед, и сопротивляться им у нее нет сил. Но потом девушка заставила себя, продолжить.

— Я вынуждена была прийти… но помощь нужна не мне, — пробормотала она, — а моему брату Гарри.

— Вашему брату? — переспросил цыган. — Мне казалось, что вы всегда беспокоились о сестрах Гарриет, Мелани, Ангелине и Клер. Все они должны много выиграть с вашим замужеством.

— Они все находятся в Англии, — ответила Сабина. — А Гарри здесь, в Монте-Карло. Его корабль вчера прибыл в порт, а сегодня он пришел навестить меня. — Она вздохнула. — Толь-, ко, пожалуйста, поймите правильно. Он молодой человек. Ему всего двадцать один год. Кроме того, они очень долго были в море, плавали близ африканского побережья, и он не видел белых-женщин и вообще никаких развлечений целых шесть месяцев.

Сабина замолчала, чувствуя, что не в силах продолжать.

После небольшой паузы цыган мягко сказал:

— Вы не хотите мне рассказать, что случилось?

— Я пытаюсь это сделать, — ответила девушка. — Но мне нужно, чтобы вы поняли… потому что кое-кто не смог понять, что Гарри на самом деле вовсе не такой плохой или глупый.

Он просто молодой, и еще у него очень мало денег, гораздо меньше, чем у других офицеров на корабле. Ему нечасто выпадает возможность развлечься.

— Я очень хорошо вас понимаю, — спокойно сказал цыган. — Когда человек молод, вполне естественно, что ему хочется быть веселым и беззаботным.

Сабина одарила его благодарной улыбкой.

— Я чувствовала, что вы сможете понять, — сказала она.

— И что же ваш брат такого натворил, что заставило вас так переживать? — спросил цыган. — Наверное, проиграл деньги в казино?

— Как вы догадались? — воскликнула Сабина.

— Это делают многие, приезжающие в Монте-Карло;

— И Гарри не исключение, — вздохнула Сабина. — Он проиграл… вы будете в ужасе… около ста фунтов!

— Вы хотите меня попросить одолжить ему денег? — поинтересовался цыган.

Сабина гордо выпрямилась на стуле.

— Нет, нет, конечно, нет! Мне и в голову не приходило просить дать или даже одолжить денег человеку, которого вы совсем не знаете, тем более такую огромную сумму. Пожалуйста, не думайте, что я пришла ради этого. Кроме того, я понимаю, что у вас не может быть таких больших денег.

— Не все цыгане бедные.

— Но сто фунтов — это целое состояние! Я не за этим пришла к вам. Когда Гарри рассказал мне, что проиграл деньги и выписал чек, который не может быть оплачен при предъявлении в банк, потому что у него почти ничего нет на счету, я пошла к своему… жениху, лорду Тетфорду.